Она резко побледнела, затем попыталась ответить, но с ее дрожащих губ не сорвалось ни звука.
— Это правда. Ты беременна.
Внезапно вся картина прояснилась. Беременность Пеллеа объясняла ее желание поскорее выйти замуж за Леонардо. Но ребенок, которого она носит под сердцем, его, не Гранвилли. Он нисколько в этом не сомневается.
Черт побери!
Его охватила такая сильная ярость, что он не смог ее сдержать.
— Ты ждешь от меня ребенка и хочешь от меня это скрыть? — бросил он, не веря, что она может так с ним поступить. — И планируешь выйти замуж за Леонардо? — Он недоверчиво покачал головой.
— Я должна выйти замуж за кого-нибудь, — сказала Пеллеа в свою защиту. — Ведь ты не собираешься на мне жениться, правда?
В ожидании его ответа она затаила дыхание.
Монте в замешательстве уставился на нее. До этой минуты он думал, что не может на ней жениться. Но теперь, когда он знает, что она ждет от него ребенка… Разве это все не меняет?
Отвернувшись, он стал смотреть в крошечное окошко на океан. Пеллеа ждала его ответа, наблюдая за эмоциями, которыми сменяли друг друга на его лице. Она знала, что внутри его идет мучительная борьба между чувствами к ней и их будущему ребенку и долгом кронпринца Де Анжели. Наверное, он разрывается на части, не в силах принять разом столько важных решений. Она должна дать ему немного времени.
С каждой секундой ее надежды таяли, как весенний лед. Похоже, он не готов дать тот ответ, которого она так ждет. Тогда пусть лучше молчит. Она не хочет слышать никаких оправданий. Все эти бесконечные «если бы» сведут ее с ума.
У нее есть гордость. На меньшее, чем статус жены, она не согласна. Если он не готов взять ее в жены, у ее ребенка будет другой отец.
Повернувшись, Монте пронзил ее холодным как лед взглядом.
— Ты должна пойти со мной, — отрезал он.
Она неистово замотала головой:
— Ты же знаешь, что я не могу пойти с тобой, пока жив мой отец.
На его лице промелькнуло разочарование, и он снова отвернулся и еле слышно выругался.
— Я знаю, — произнес он, сжав руки в кулаки, — и не могу просить тебя его оставить.
— Я никогда этого не сделаю.
— Но, Пеллеа, ты должна выслушать меня…
То, что он собирался ей сказать, навсегда осталось для нее загадкой, поскольку в этот момент раздался оглушительный рев сирены. Они резко вскочили на ноги. Монте инстинктивно обхватил Пеллеа рукой, словно пытаясь ее защитить. Она заткнула уши пальцами.
— Что это? — удивленно спросил он.
— Сигнал тревоги во дворце, — ответила она. — Должно быть, что-то случилось. Я не слышала этой сирены с того дня, когда умерла мать Леонардо.
— Я подумал, что это предупреждение о землетрясении, — пробормотал он, нахмурившись. — Ты думаешь?..
— Я не знаю, — ответила она, словно прочитав его мысли.
Через некоторое время сирена внезапно замолкла.
— Я должна вернуться, — сказала Пеллеа.
Монте кивнул. Он знает, что она вернется. Больше всего на свете ему хочется, чтобы она пошла с ним, однако он понимает, что это невозможно. Он вынужден оставить в логове врага женщину, которую любит, и ничего не может с этим поделать. Он чувствует себя абсолютно беспомощным, и это его угнетает.
— Подожди минутку, — сказал он Пеллеа, — Подойди к окошку. — Он подождал, пока она сделает, как он велел. — Послушай меня внимательно. Когда ты сбежишь из дворца, пройди до конца этот тоннель, затем, выбравшись наружу, пересеки вон тот кошеный луг. Ты увидишь небольшой домик, напоминающий сказочный. Зайди в него и спроси Джейкоба. Я предупрежу его о твоем возможном приходе. Он отведет тебя в место, откуда ты переправишься на моторной лодке на материк.
— Если я сбегу, — тихо поправила его она, чувствуя, как в ее сердце гаснет последний уголек надежды.
Монте схватил ее за плечи.
— Рано или поздно ты обязательно сбежишь. Когда ты это сделаешь, ты сразу придешь ко мне. Обещаешь?
Пеллеа кивнула, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы.
— Ответь мне, — настаивал он.
— Обещаю, что приду к тебе, — сказала она, глядя на него сквозь пелену слез.
Монте долго смотрел ей в глаза, затем наклонился и поцеловал ее в губы.
— До свидания, — произнесла Пеллеа, затем отстранилась и сделала несколько шагов назад по коридору. — Удачи, — добавила она, обернувшись. — Мы снова будем вместе, когда Амбрия будет свободна. — Она послала ему воздушный поцелуй.
— Когда Амбрия будет свободна, — повторил Монте. — Я люблю тебя, Пеллеа! — крикнул он, когда почти перестал различать в темноте ее силуэт. — И нашего ребенка, — добавил он шепотом.
Он обязательно вернет то, что принадлежит ему по праву, либо погибнет в борьбе. С этой мыслью он побежал вперед по коридору.
Пеллеа вернулась во дворец, уверенная, что никто не заметил ее отсутствия. Она быстро закрыла камнями вход в подземный тоннель, затем приняла душ и постирала испачканную ночную рубашку. Причину тревоги она узнала, только когда Кимми принесла ей завтрак.
— Кажется, генерал очень болен, — взволнованно произнесла она. — Ты можешь в это поверить? Я думала, что этот человек бессмертен. Рано утром одна из горничных принесла ему кофе и нашла его без сознания. Решив, что он мертв, она включила сирену. Леонардо рвет и мечет.
— Значит, все-таки генерал не умер.
— Пока нет, но говорят, что ему недолго осталось.
Несмотря ни на что, Пеллеа расстроилась.
— Как печально вернуться домой после долгого отсутствия и умереть, не успев повидать тех, кого любишь, — сказала она.
Наклонившись к ней, Кимми прошептала:
— Должно быть, это расплата за его грехи.
— Так нельзя говорить об умирающих, — машинально произнесла Пеллеа, хотя в душе была полностью согласна с подругой.
После ухода Кимми она долго думала о печальной участи человека, который управлял Амбрией, сколько она себя помнила. Но время от времени ее мысли возвращались к Монте, собирающемуся вторгнуться в страну. Она знает, какая опасность ему угрожает, и ее сердце болит за него. Если он и его люди погибнут или пострадают из-за нее, она никогда себе этого не простит.
Около полудня к ней пришел Леонардо. По дороге к калитке она с тревогой думала о том, доложили ли ему охранники о ночном инциденте в музейной комнате. Леонардо выглядел немного помятым, но, вопреки словам Кимми, довольно спокойным.
— Привет, дорогая, — сказал он. — Наверное, ты уже слышала о моем отце.
— Да, Леонардо. Мне очень жаль.
— Я знаю, дорогая. Но для меня это не было неожиданностью. Мой отец уже давно болеет. Его болезнь намного серьезнее, чем мы сообщали официально. Она неизлечима. Но надо же было этой слабоумной горничной включить сирену, как будто он умер! — Леонардо покачал головой. — Я сразу ее уволил. — Похлопав себя перчатками по бедру, он искоса посмотрел на Пеллеа. — Тяжелая у нас выдалась ночка, правда? Кажется, мы так и не объявили о помолвке или, может, я ошибаюсь?
