— Френсис, а что там было за дерево в твоих снах?
Девушка вспыхнула, на щеках расцвел румянец, яркий, как цветы пламенеющего дерева.
— Откуда… откуда мне знать? — пробормотала она.
— И еще кое-что…
— Д-да?
— Я не хочу больше слышать о Родни!
Френсис округлила глаза.
— Но я едва упомянула о нем! — запротестовала она.
Саймон холодно усмехнулся:
— Ага, едва. Мы всю ночь напролет слушали печальную повесть о пылкой любви студентки к талантливому хирургу!
— Я почти не помню, как он выглядит, — сказала Френсис, опустив ресницы, чтобы скрыть смущение. — Тебе не о чем беспокоиться, — неловко добавила она.
— А я вот беспокоюсь. Попадись он мне в руки — получит в глаз! — Саймон внезапно рассмеялся. — Нет, я не ревную, любовь моя! Ты бы вообще не вспомнила об этом Родни, если бы твой папаша тогда не вмешался и не задел твои нежные девичьи чувства. Но как ты могла выбрать такого чертовски глупого парня?
Саймон уехал к своим кочевникам и к их больному скоту, строго-настрого наказав Мвету кормить Френсис только бульонами. Она терпеть не могла бульоны, злилась на злодея Саймона и тем не менее считала часы до его возвращения.
Мистер Бибоко пришел навестить ее, держа под мышкой учебник, и тут же завел разговор об английской истории, как будто ничего и не произошло.
— Завтра я еду на экзамен в Арушу. Мне позволили взять для этого отгул. — Он вытер лицо носовым платком, внезапно занервничав. — Вы думаете, я сдам, mama daktari?
— Конечно, у вас все получится! — заверила его Френсис.
— Это не только для меня важно, — пылко объяснил он. — Но и для всего Нгуи!
— Вы обязательно справитесь!
— Надеюсь, — вздохнул директор и вскоре удалился.
Мвет места себе не находил от беспокойства.
— Daktari был очень зол, — печально сообщил он девушке. — Он заставил всех нас уйти. Он сказал, что теперь вы никогда не захотите видеть нас…
— Просто он ничего не понял, — улыбнулась Френсис. — Думал, что вы меня напугали.
Мвет нахмурился.
— Я сам был очень напуган, — признался он. — Когда я стал мужчиной, отец раскрыл мне много секретов своего ремесла, но я добрый мусульманин и раньше никогда не пробовал колдовать.
— Ну, для первого раза у тебя отлично получилось! Жар на самом деле спал, и я почувствовала себя гораздо лучше.
— Да, mama, но daktari сказал, что это от лекарства, которое он вам дал, когда пришел сюда!
— Наверное, подействовало и то и другое, — предположила Френсис.
— Daktari сказал, что наша магия бессильна против белой женщины, потому что в ней не живет музыка Африки. Я еще никогда не видел daktari таким злым!
— Но он ведь оставил меня здесь под твою ответственность, значит, уже не сердится! — нашла Френсис еще один аргумент.
Мвет, обдумав это, просиял:
— Правильно, mama! — И вдруг опять нахмурился. — Но если вы не поправитесь, пока daktari отсутствует, он заставит страдать весь Нгуи. По-моему, он все еще немного зол.
Френсис хихикнула:
— Это потому, что ему не понравилась моя новая прическа! Нужно что-то сделать с волосами, пока он не вернулся!
Мвет понимающе закивал:
— Mama Мбулу будет рада помочь вам, она часто причесывает других женщин.
Жена вождя не заставила себя ждать. Она ловко подровняла неровно обкромсанные Мветом пряди, вымыла и высушила их. Френсис, взглянув в зеркало на пушистую шапочку волос, кокетливо открывавших лоб, ахнула от радости — получилось гораздо лучше, чем она ожидала.
— Они, сияют как солнце! — весело засмеялась миссис Мбулу. — Это перепугает всех летучих мышей и прогонит их из вашего дома! Летучие мыши не любят смотреть на солнечный свет!
Френсис приняла комплимент с благодарностью.
— Каин присматривает за моим домом? — озабоченно спросила она, с ужасом представив себе дюжину летучих мышей на стропилах.
— Очень, очень! — заулыбалась миссис Мбулу. — Он и Авель заставляют Мбелу чистить ваш дом каждый день.
— Но это же работа Каина! — запротестовала Френсис.
Миссис Мбулу пожала плечами:
— У Авеля нет shamba[5], так что Мбеле все равно нечего делать. Авель не хочет, чтобы Мбела работала в shamba Каина. Он говорит, что у Каина должна быть своя женщина. Но на земле Каина слишком много работы для одной женщины, так что он женится на сестре Мбелы, а после на какой-нибудь другой женщине, которая будет ей помогать.
— Но разве Каин не христианин? — удивилась Френсис.
— Конечно, христианин, — подтвердила миссис Мбулу как ни в чем не бывало.
— А сестра Мбелы не будет возражать против… второй жены?
Миссис Мбулу захихикала:
— Сначала она будет возражать. Но потом будет рада иметь помощницу в работе и найдет в ней друга. — Глаза негритянки внезапно блеснули, она ехидно добавила: — А вот Каину будет плохо, очень, очень, пока две его жены не подружатся! — и выплыла из палаты.
Френсис стало жалко Каина. Он не был таким умным и смелым, как его брат. Авель прошагал за Саймоном всю саванну, в то время как Каин возделывал свой сад и подавал завтрак чужой белой женщине. Но возможно, Каин станет богатым человеком, отцом многочисленного семейства, и именно этого он и хочет от жизни? Возможно, это и есть счастье? А тем, кто бежит на край земли за своей звездой и кого преследуют воспоминания о красных цветах из грез, суждено лищь страдать? Нет, она не станет думать о Саймоне! Ни за что! Пусть колесит по саванне, полной опасностей, это вообще ее не заботит!
Саймон вернулся домой через несколько дней, но даже не заглянул в госпиталь. Зато проведать Френсис неожиданно зашел отец Кашиоки; его белая сутана порыжела от дорожной пыли.
— Так-так, доктор Уитни, — протянул он. — Что это вы с собой сделали?
— Мне теперь гораздо лучше! — заулыбалась Френсис.
— Вот и отлично. Завтра утром я буду служить мессу. Надеюсь, вы там будете. Заодно мне придется обвенчать две пары. — Он достал лист бумаги из кармана.
— Две? — переспросила Френсис.
Священник протянул ей лист, и его лицо сморщилось от смеха. Френсис узнала почерк Саймона. Первой шла запись о крещении Мбелы, вторым пунктом значилось ее бракосочетание с Авелем, а под цифрой три девушка увидела свое собственное имя рядом с именем Саймона и оторопела.
— Но я же отказала ему! Как он посмел? Я не могу выйти за него! Говорят, он перецеловал половину девушек к югу от экватора…
Отец Кашиоки задумчиво почесал нос.
— Думаю, слухи слегка преувеличены..
— Только не в отношении Элспит! — возразила Френсис.
