– Синьор, она уехала четыре дня назад.
– Она уехала больше половины недели назад, и?
Хавьер не дал слугам никаких объяснений насчет Карлы. Для них она была просто женщиной, которая днем на него работала, а ночью грела его постель. Они относились к ней с уважением, потому что она была с ним, но в остальном Карла могла быть в их глазах дорогой картиной, висящей на стене, которой любовались, но не больше.
– Синьор? – Констанца сунула руку в карман и, достав оттуда сложенный конверт, протянула Хавьеру.
– Что это?
– Синьорина Карла просила передать вам.
«Отныне объявляю вас мужем и женой…»
Карла сидела на церковной скамье красиво убранной часовни одного из греческих островов, который Арабелла и Драко выбрали для своего свадебного торжества, и корила себя за то, что приняла их приглашение. Она ни за что бы не приехала, если бы знала, что встретит здесь Хавьера.
В своем письме она четко все изложила. И его молчание на протяжении нескольких недель чуть ли не кричало о том, что он соглашается с ее желанием прекратить всяческие отношения. Так почему Хавьер сидит позади нее на церковной скамье и сверлит спину своим тяжелым взглядом? Он приехал десять минут спустя после начала церемонии. Когда он вошел, окружающие сразу же зашептались, и Карла повернулась посмотреть, в чем дело.
Ей хватило одного взгляда.
А потом Карла сидела и с горечью думала об их отношениях, которые начались с ее тела, а закончились ее сердцем…
– Ты собралась просидеть тут целый день, делая вид, что меня не существует?
– Хавьер… – Карла оглянулась и заметила, что в часовне, кроме нее, никого не осталось.
– Нет. Мы не будем разбираться здесь. Двоим людям достаточно повезло, чтобы узнать, чего они хотят друг от друга, и я не хочу испортить им праздник.
– Тогда зачем ты приехал?
– Прости? – нахмурился Хавьер.
– Я умоляла тебя оставить меня в покое. Но ты здесь. Ты даже не смог сесть в другом конце часовни. Здесь больше пяти сотен гостей, и у нас нет необходимости видеть друг друга. Но ты все равно здесь.
– Я здесь, потому что ты должна мне все объяснить, черт подери. Ты исчезла с лица земли и не появлялась на протяжении последних трех недель.
– Разве моего письма было недостаточно?
– Твое письмо… – Он остановился и покачал головой. – Карла, я не собираюсь обсуждать его здесь. Мы выйдем из часовни и пожелаем счастья молодоженам. Потом мы останемся и выпьем по бокалу шампанского. Может быть, я даже потанцую с тобой. Но мы вместе покинем этот остров. Сегодня вечером. И объяснимся друг с другом раз и навсегда.
Он развернулся и пошел на выход. Карла последовала за ним. Хавьер подошел к невесте и жениху, сердечно пожал им руки и обменялся поцелуями. Потом он снова повернулся и посмотрел на Карлу. Когда Хавьер протянул ей руку, выражение его глаз оставалось ледяным, но в их глубине промелькнула какая-то беззащитность, слабый свет, от которого в сердце забрезжила слабая надежда. Но Карла засомневалась, потому что она всегда видела знаки там, где их не было.
– Ради бога, Карла, – процедил сквозь зубы Хавьер. – Дай свою руку.
За ее спиной послышался разгневанный шепот. Карла повернулась и увидела Марию.
– Иди же, черт подери.
И Карла пошла. Потому что ей так сильно хотелось прикоснуться к Хавьеру.
Его пальцы сомкнулись вокруг ее руки, и ее кровь побежала по венам в два раза быстрее.
Все иллюзия. И все временно.
Все в их отношениях временно.
Но она послушно присела рядом с ним за свадебным столом. И вместе с ним подняла бокалы за здоровье молодых. А потом они аплодировали первому танцу Драко и Арабеллы.
Некоторое время спустя Карла с Хавьером пошли попрощаться с молодоженами. Драко бросил на нее встревоженный взгляд, но она заверила его, что все в порядке.
– Пожалуйста, не переживай насчет меня. Сегодняшний день принадлежит вам с Арабеллой. А я найду способ, как уладить все свои проблемы. Обещаю.
Она поцеловала Драко в щеку и, повернувшись, прошла мимо Хавьера, который последовал за ней. Они молчали всю дорогу до самого аэропорта.
– Карла, где ты была все это время? – наконец спросил он.
– Моя мама купила себе небольшой домик недалеко от Мейдстоуна, где она родилась и провела свое детство. Она оставила его мне. Я выставила его на продажу, когда отец… когда я подумала, что мне понадобятся деньги. Три недели назад позвонил мой агент и сказал, что дом хотят купить, и я поехала туда, чтобы привести коттедж в порядок.
– Ты решила, дом в какой-то глуши будет прекрасным местом, чтобы спрятаться?
– Я не пряталась.
– Ты полетишь со мной, – после продолжительной паузы сказал Хавьер.
– Но я собираюсь вернуться на материк, чтобы успеть на рейс обратно в Англию.
– Мы можем улететь вместе. Или мы поговорим на борту моего самолета прежде, чем ты пересядешь на свой рейс. В любом случае нас ждет разговор.
– Хавьер, но это бессмысленно.
Его лицо перекосилось от боли, и Карла тут же пожалела о своих словах.
Машина остановилась на взлетной полосе рядом с самолетом Хавьера. Он вышел и остановился в ожидании, не сводя глаз с Карлы.
Оттягивать их разговор – значило тянуть до бесконечности ее сердечную боль. Карла вздохнула и начала подниматься по трапу.
В салоне никого не было, кроме одной-единственной стюардессы, и Карла радовалась, что разговор пройдет без свидетелей.
Самолет взмыл в небо, и Хавьер тут же отстегнул ремень. Подойдя к Карле, он склонился над ее креслом.
– Что я должен сделать, чтобы доказать: я могу быть достойным тебя? Почему ты не даешь мне ни одного шанса?
– О чем ты говоришь? – потрясенно посмотрела на него Карла.
Хавьер полез в карман пиджака и достал оттуда свернутый листок бумаги.
– Я говорю об этом.
– Ты… хранишь его?
– Во всем, что произошло между нами, тебя больше всего интересует, храню ли я твое письмо? Объясни мне, пожалуйста, что тут написано.
– Какую часть? – Карла нервно облизала пересохшие губы.
– Все письмо!
Карла взяла листок в руки.
«Хавьер!
Сегодня я вернулась на лед. Ты оказался прав. Мне нравится фигурное катание. Оно у меня в крови. Но прямо сейчас я не чувствую себя здесь как дома. Возможно, все изменится, а может быть, и нет. Мне нужно время.
Я позволила себе снова полюбить каток только ради твоей рекламы. Надеюсь, тебе понравился результат. Если нет… Прости, но я устала. Я устала притворяться. Устала делать вид, что я не хочу того, чего хочу.
Я заслуживаю лучшего. Мы оба заслуживаем лучшего. Я по-прежнему намерена выполнить все свои обязательства по контракту, сотрудничая с твоей командой без твоего непосредственного вмешательства. Ты наверняка рассердишься на меня, но я надеюсь, отпустишь меня.
