Ярость исказила черты лица Карима, и он притянул Клемми ближе, прижимая ее голову к своей груди. Она могла слышать, как сильно злость заставляет биться его сердце. Но как только кожа прикоснулась к коже, Карим ощутил, как закипает его кровь. Он тут же подавил желание. Ему нужно было мыслить трезво.
Необходимо было все выяснить…
– Если бы я знал, что агентам Анкхары станет известно о ночи, которую мы провели вместе…
Темноволосая головка, спокойно лежавшая на его груди, немного отстранилась, и он заметил, что Клемми напряглась.
– Мы не были вместе.
Запах ее кожи, обволакивающий его, мягкое женское тело в его руках… Как ему удалось устоять тогда? Как он смог отказать себе в таком наслаждении? И перерастет ли все это в нечто большее?
– Почему ты не сказала Набилу, что невинна? Что ничего не было?
– А он поверил бы?
Равномерно бьющееся сердце под ее щекой явно пропустило удар. Прижимаясь к Кариму, она не могла не заметить, что он разгорячен и готов, словно и не было ночи любви. Теперь Клемми все воспринимала острее, ее тело сразу стало мягче, а складки между ног увлажнились.
Все, что ей надо было сделать, – прижаться к нему, поднять голову и прильнуть к его губам, а потом начать ласкать его. Она могла бы склонить Карима к сексу, и этот неудобный трудный разговор был бы окончен. Ей больше не пришлось бы бояться услышать, что все это она сделала напрасно. Что играла в опасные игры со своим будущим, рисковала репутацией, чтобы избавить себя от брака с Набилом, – ради нескольких ночей разгоряченной любви. Сумасшедшего сексуального приключения, которое ни к чему не ведет.
– Это была бы ложь. Ему достаточно было бы посмотреть мне в лицо, в глаза – чтобы понять.
Потому что кое-что произошло. Что-то, полностью изменившее Клемми. После той ночи с Каримом она уже не могла быть прежней. И дело было не в сексе. Даже если бы он занялся с ней любовью тогда, то не смог бы изменить ее больше. Ведь это был Карим аль-Халифа.
Мужчина, в которого она влюбилась.
Клемми обманывала себя, считая, что может пойти на брак по договоренности. Она, словно во сне, приближалась к судьбоносному моменту, хотя понятия не имела, на что согласилась. Каково это. Она представить не могла, на что способно женское сердце. Не знала, что такое быть по-настоящему влюбленной, насколько шокирующим это чувство может быть.
– Что-то произошло тогда. И я не могла притворяться, что ничего не изменилось.
Что-то сродни землетрясению, такое же мощное, как взрывная сила вулкана, выбрасывающего раскаленную лаву в атмосферу. Та ночь изменила ее навсегда, и это нельзя было забыть, от этого нельзя было убежать.
– Я сказала Набилу, что теперь я не та женщина, какой он меня считал, и никогда не стану женой, которую он хотел. – Клемми попыталась изобразить иронический смешок, но он оборвался. – Выяснилось, что он меня никогда не рассматривал в качестве жены. И был очень благодарен, что я дала ему возможность отказаться от нежеланного брака. Он собирается связать свою жизнь с Шамилой. Она, как я выяснила, ждет от него ребенка.
Карим сделал глубокий вдох, и Клемми подняла голову. Она понимала, что единственный способ узнать его мысли – заглянуть ему в глаза и попытаться прочитать, что таится в них. Но ей не хватало духу.
– Ты могла бы стать королевой, – попытался поддразнить ее Карим. – Ты отказалась от королевства – ради чего?
Ради любви.
Но сейчас у нее не было сил признаться в этом.
– Мне это не требовалось. Скорее всего, я не создана для трона.
– Я бы гордился, если бы ты стала моей королевой.
Клемми показалось, будто ее голова сейчас взорвется. Неужели он сказал?..
Карим отодвинулся от нее, и она была вынуждена посмотреть ему в глаза.
– Почему ты ко мне не пришла?
О, она думала об этом. Но не смогла заставить себя. Если бы у них с Каримом было будущее, он сам пришел бы к ней. Если бы хотел этого. Ее сердце дрогнуло, и к горлу подступил ком. Но именно это он и сделал! Однако что стоит за его появлением в коттедже? Есть ли что-то еще, или же Карима привело сюда исключительно желание?
– Потому что ты счел бы себя обязанным жениться на мне, поскольку моя репутация погублена.
Она не ошиблась. Карим признал это едва заметным кивком.
– А ты этого хотел? – поинтересовалась Клемми. – Чтобы я прибежала к тебе?
– Ты сказала, что любишь меня. Это была неправда?
Клемми отодвинулась, закутываясь в одеяло, словно надела броню. Она горделиво вздернула подбородок и сжала челюсти как можно сильнее.
– Я сказала, что люблю тебя, но ты ничего не ответил. Только напомнил о чести. И теперь я должна радоваться той малости, которую ты предложил? Этому?
Взмахнув рукой, Клеми указала на смятые простыни и одеяла, все еще таящие запах их слияния. От резкого движения одеяло, в которое она закуталась, чуть-чуть сползло, но Клемми было все равно.
– И не просить большего, потому что я любила тебя…
– Любила? – Карим вопросительно взглянул на нее.
Клемми не совсем понимала, о чем он спрашивает. Неужели он готов поверить, что ее любовь не так уж сильна?
– Меньше недели, Клемми… Столько существовала твоя любовь?
Ей послышалась усмешка в его голосе, словно он дразнил ее.
– Мне кажется, это даже больше, чем дал мне ты. Больше, чем ты можешь предложить…
Карим закрыл глаза на мгновение, затем помотал головой, и, когда он открыл их, она ощутила на себе взгляд, поражающий ее прямо в сердце.
– Нет, Клемми. Все было не так. Я понятия не имел, что со мной происходит. Та ночь – та первая ночь, которую мы провели вместе… Ты забралась мне под кожу, и я больше не чувствовал себя свободным от тебя. Та ночь была самым сумасшедшим поступком в моей жизни, и с тех пор мой самоконтроль испарился. Я дал слово своей стране – отцу – и должен был сдержать его. Я должен был уйти. Тем самым я спас свою честь, но потерял тебя.
Потерял. Такое маленькое, но такое страшное слово…
– Но потом я узнал, что произошло у вас с Набилом. Я должен был приехать сюда и убедиться, что ты все еще испытываешь эти чувства ко мне.
«Я проехал полмира ради этого, и у меня нет желания сдаваться».
Но он так и не объяснил почему…
– Ты приехал за той, которая потеряла свою репутацию? – Ее голос дрогнул от волнения. – Что же будет со столь важной для тебя честью?
Карим помотал головой:
– Меня не интересует вопрос чести – только не тогда, когда я с тобой.
– И я должна в это поверить?
Еще раз темные глаза посмотрели на смятую постель, затем на Клемми – так нежно, словно ласкали ее.
– А что произошло только что? И происходило всю прошлую ночь?..
– Это… просто секс…
– Просто секс?
