«Я не хотела», — сказала она тогда в его кабинете. Он был так зол, так ослеплен яростью, что был не в состоянии видеть ничего, кроме того, что она унизила его на всю страну. Но теперь Алекс ясно понимал — он сделал ровно то же самое, что и в самом начале: он осудил Иззи, даже не дав ей объясниться. Он осудил ее, вместо того чтобы поверить любимой женщине.
Он боялся, что совершил непоправимую ошибку.
Алекс взял трубку и набрал Джеймса Карри. Поговорив с боссом Иззи, он проклял себя на чем свет стоит. Каким же он был дураком!
Когда «Воины» вышли на поле с новым помощником тренера — Алексом Константину, — воздух буквально звенел от напряжения. Джим Картер отступил и отдал Алексу главную роль. Игроки просто боготворили его!
А он не давал им спуска. Закончив напутственную речь перед игрой, он почувствовал, как напряжение охватило все его тело. Он слышал рев толпы, он знал, что на трибунах собрались сотни зрителей, чтобы посмотреть на игру «Воинов». И многие хотели лицезреть возвращение Алекса в спорт.
— Сегодня на поле выходит совсем другая команда, — тихо сказал Картер. — Они очень изменились.
Алекс лишь кивнул, он не мог говорить.
— Готов?
Алекс спустился по тоннелю под трибунами к игровому полю. Огни прожекторов ослепили его, когда он вышел наружу. Шум пронесся над его головой, как рев дикого зверя. Прошлое и настоящее столкнулись перед ним, как два мощных потока. Он не мог двинуться с места.
Восьми лет как не бывало. Воспоминания захлестнули Алекса…
Внезапно на поле стало так тихо, что можно было услышать, как пролетела муха. Товарищи по команде подбадривают его, вынося на носилках с поля: «Все будет в порядке, держись».
Но в порядке уже ничего не могло быть. Все кончено…
Голоса становились громче по мере того, как Алекс постепенно возвращался в настоящее. Он поднял голову.
— Алекс! Алекс! Алекс! — Толпа скандировала его имя.
Он поднял глаза на огромный плакат, сделанный вручную, который болельщики держали над головами: «Мы любим тебя, Алекс! С возвращением, номер 45!»
У Алекса перехватило дыхание.
Картер посмотрел на него: каким-то образом Алекс взял себя в руки и начал делать шаг за шагом в сторону тренерской скамейки.
«Сосредоточься, — приказал себе Алекс, с трудом проглотив комок в горле. — Это твоя работа».
И тут он увидел ее. Иззи сидела на трибуне, предназначенной для прессы. Она была прекрасна в синем платье, ее распущенные волосы свободно лежали на плечах. Она рылась в сумочке, теребила блокнот — делала все, лишь бы не смотреть на тренерскую скамейку.
Алекс сжал кулаки. В понедельник он пришел к ней на работу и узнал, что она с сестрой отдыхает на Карибском море. Ее взгляд метнулся в его сторону, словно она не могла совладать с собой, словно чувствовала, что он тоже смотрит на нее. Иззи старалась держаться подальше от тех мест, где они могли пересечься, и всячески избегала его. Она казалась очень бледной и заметно похудела.
Картер легко толкнул Алекса в бок:
— Они готовы для жеребьевки.
Алекс кивнул и отвел взгляд от Иззи.
— Ты знаешь, что это она сказала мне позвонить тебе?
— Кто?
— Иззи.
— Иззи? — изумился Алекс.
Картер кивнул:
— Она просила ничего тебе не говорить, но я считаю, ты должен знать.
Его сердце наполнилось чувствами, которых он не испытывал уже много лет. Иззи знала, что ему необходимо вернуться в футбол, что он до сих пор бредил им. Как он мог дать уйти этой потрясающей женщине, которая, оказывается, знала его лучше, чем он сам?
— Нам пора идти. — Картер положил руку на плечо Алекса.
Опустив голову, Алекс пошел к центру поля.
Иззи напряженно следила за игрой. Когда всего за несколько минут до финального свистка команда отставала на одно очко, она была близка к панике. Если «Воины» выиграют матч, они выйдут в плей-офф…
Иззи несколько недель работала над этой историей. Она знала о жизни каждого игрока практически все. Она знала, через что им пришлось пройти. Она посмотрела на Алекса. Он стоял неподвижно, взгляд был прикован к футболисту, собиравшемуся бросать мяч. Иззи видела, что Алекс находится в своей стихии, видела, как оживилось его лицо.
Игрок сделал шаг назад, разбежался и отправил мяч в воздух. Иззи вытянула шею, высматривая траекторию мяча, который набрал приличную высоту, но отклонялся вправо. У Иззи перехватило дыхание: она молилась, чтобы мяч взял левее. И тот, словно послушавшись, коснулся штанги и влетел в ворота.
Толпа взревела. Команда сделала невозможное!
Матч закончился победой «Воинов». Игроки вскакивали на плечи друг другу и передавали из рук в руки кубок. Алекс остался на своем месте: одинокая фигура среди хаоса. У Иззи застрял ком в горле.
Ник, ее оператор, кивнул в сторону журналистов, сбившихся в кучу вокруг Алекса.
— Готова?
Она заставила себя кивнуть.
— Начнем с Алекса? — предложил Ник.
— Нет, давай начнем с Дэнни.
Ей удалось выдавить из себя полдюжины банальных вопросов, а сияющий юный защитник пытался на них отвечать, перекрикивая гвалт. Алекс давал интервью репортеру «Таймс» всего в нескольких ярдах от нее. Саднящая боль в сердце Иззи нарастала. Она обхватила себя руками и объявила, что интервью окончено. Ник начал двигаться в сторону Алекса.
— Нет.
Ник удивленно смотрел, как Иззи выключает микрофон.
— Что значит «нет»? Нам нужен Алекс!
— Я не могу это сделать.
— Что случилось с самой храброй из женщин, которых я знаю? Ты не можешь задать мне несколько вопросов?
Иззи оглянулась на звук голоса Алекса. Взгляд синих глаз обжигал ее.
— Я готова.
— Прекрасно! Давайте начнем. — Ник заново прикрепил микрофон Иззи и одарил ее суровым взглядом.
Оператор прикрепил микрофон к рубашке Алекса и включил камеру. Остальные журналисты наблюдали за ними со стороны, ожидая своей очереди. Язык Иззи прилип к нёбу, она не могла сформулировать ни одного вопроса.
— Как ваши ощущения от сегодняшнего вечера? — прошипел Ник.
Иззи послушно повторила вопрос. Алекс расслабленно улыбнулся, и сердце ее подпрыгнуло.
— Было здорово. Я успел забыть, насколько сильно люблю футбол.
Снова повисла тишина.
— Вам понравилось, как сегодня играла команда? — подсказывал Ник.
Иззи повторила.
— Ребята показали себя с лучшей стороны. У них есть талант, им просто нужно было поверить в себя.
— Вы — бывший полузащитник, — включилась в работу Иззи. — Что скажете о Дэнни?
Она разглядела едва уловимую эмоцию в его глазах: боль, которую он с трудом скрывал.
