— Еще почему?
— Ворон живет по понятиям, застрял в девяностых, сейчас все по-другому, у меня есть наметки на развитие бизнеса, а Ворон не хочет ничего менять.
— Сколько ты хочешь?
— Пятьдесят процентов от всех новых источников в течение полугода, и повышение процента до шестидесяти с каждой новой точки, в дальнейшем.
— Жирно, щенок.
— Так я гарантирую прирост в четыре раза сейчас и в десять раз в дальнейшем.
— Слова. Где доказательства?
— У меня есть подвязки во всех высших учебных нашего города и парочка в области. Там уже практически налажена сеть сбыта. Нужен только товар. И гарантии того, что этот товар качественный, чтоб не было всякой фигни с передозом и смертями.
— У нас нет.
— Есть. Тот парень, что из Питера приехал на каникулы…
— Так у него свое было, умер он уже в Питере, мог там что-то прихватить.
— В любом случае… Ему же продавали? Крас продавал.
— Так… Тут тонко, — прерывается Васильич, — не надо про него. Нам надо, чтоб тебя вывели на лабораторию, и чтоб организовали встречу с хозяином. На встрече с хозяином необходимо как можно точнее его вывести на подтверждающие факты. Берем второй вариант, с нашим товаром.
— Тогда только импровизировать… Выяснили, кстати, кто хозяин?
— С вероятностью девяноста процентов — отец Красцова, Геннадий Владимирович Красцов, руководитель отделения «ОР» в нашей Думе.
— Черт… У него же неприкосновенность…
— Да, все непросто, но для того ты и работал столько времени. Не проеби финал, щенок, и тогда, быть может, я смогу спасти твою жопу от генеральского пинка в сторону Заполярья.
— Да чего я там не видел…
— Ну смотри. Он — человек с военной выдумкой, запросто тебе что-то интересное приготовит. А дочку свою — замуж, от греха подальше…
— Хрен ему, а не Светик!
— Ну-ну… Герой… Много с Северного Ледовитого нагеройствуешь…
— А вы меня не пугайте!
— Я не пугаю, я пытаюсь в твою пустую башку хоть немного осторожности вложить… Давай так, щенок, — Васильич задумчиво смотрит на меня, прикидывая, наверно, мою рыночную стоимость и настолько можно сторговаться, — дело завершишь без крупных косяков, специально подчеркиваю, крупных, потому что по мелочи-то ты все равно налажаешь, я проведу тебя в конторе, как гласника. И лейтенанта дам. Выйдешь из подполья — и вали, завоевывай свою генеральскую дочку.
— Да? — я не верю своей удаче, спрашиваю на всякий случай еще раз.
— Да. Конечно, хотел тебя еще попользовать, как негласника, ты успехи делаешь в этом, но раз так…
Я бы и сам не против еще поработать тайным, мать его, агентом, но прекрасно понимаю, что это, по сути, путь в одну сторону. А вот гласник, с возможностью подниматься по служебной лестнице… Ну и хрен с ними, с отчетами и прочей херней! Главное, буду в системе, а еще буду при погонах!
Не не-пойми-что с улицы, а нормальный парень с перспективами!
И пусть только папа-генерал попробует мне отказать!
— Но для того, чтоб качественно все завершить, — продолжает Васильич, опуская меня с небес на землю, — ты должен на это время забыть про Старицкую и свою личную жизнь. Она не в курсе происходящего, я так понимаю, надеюсь, ты не до такой степени дурак, что трепанул ей?
— Нет конечно, — обижаюсь я.
— Значит, пока что в универе ты работаешь по прежней схеме. Завтра приносишь в универ образец, отдаешь его Красу. Говоришь про лабораторию. И про то, что у тебя есть выход на людей в других универах и в других регионах. И продавливаешь встречу с главным. Тебе нужна их лаба, чтоб оценить уровень и возможности сбыта. И тебе нужна договоренность с главным. Ты понимаешь, что за ними крыша, власть, и что Ворон — это прошлое. Ты обижен на Ворона, что он тебя не вытащил, и что ущемляет в проценте…
— Да говорили уже про это, — нетерпеливо цежу я.
— Ничего, лишним для твоей пустой башки не будет, — отрезает Васильич, — а то опять импровизировать примешься.
— Понял…
— Раз понял, вали. До утра как раз пара часов есть, успеешь все переварить.
Я киваю, поднимаясь. Последнее распоряжение Васильича догоняет меня в дверях:
— Про Старицкую забудь пока. Мне ее папаша, неожиданно решивший тебя прессануть, не нужен.
Скриплю зубами, киваю.
Выхожу и первым делом набираю Свете. Но номер недоступен. Обиделась, конфетка моя? Черт!
Надо к ней ехать, прямо сейчас, но она наверняка спит уже, на часах четыре утра.
Мне в универ к первой паре желательно…
Стою, прикидывая, как лучше поступить, опять набираю и набираю ей.
Безрезультатно.
Ладно.
Завтра в универе подойду и поговорю все же. Так, чтоб никто не видел.
На следующий день, с диким недосыпом и головной болью, подгоняю на своем дукати к универу, без какого-либо азарта рычу мотором, машинально подмигиваю студенточкам.
Никакого удовольствия. Чет меня это все слегка подзадолбало…
Светочка стоит на крыльце, но в мою сторону не смотрит, увлечена разговором с какой-то девчонкой.
При всех подходить я не хочу, даже с учетом слухов о нас в универе, но смотрю, не отрываясь.
Она в голубых джинсах, туго облепляющих крепкую попку, в строгой блузке, волосы забраны в хвост. Красивая нереально!
При мысли, что я бы прямо сейчас мог ее запросто взять, увезти домой и там сладко потрахать, в низу живота все становится тяжело.
Не о том думаешь, Макс! Это все будет, конечно будет!
Надо потерпеть, надо работу отработать…
Вот ведь засада! Хочу иметь Светочку, а пока что все наоборот. Меня имеет работа.
И никак такой гнилой расклад не поменять.
Когда работа совмещается с личной жизнью
— Крас, если твои хозяева…
— Партнеры, — обиженно перебивает меня придурок, и я усмехаюсь… Ага. Партнеры. Бизнесмен херов. Покоритель крафтовых барбершопов.
— Если твои хозяева не заинтересованы, — продолжаю, словно и не слышал поправки, — в развитии бизнеса, то ведь я не гордый. Найду, кому предложить.
— Да нет! Они заинтересованы! Но сам понимаешь, встречаться…
— Рожей не вышел? А какого хера тогда в самом начале была растанцовка с Вороном? Так сильно хотелось по печени словить?
— Нет… — он отворачивается, уныло шморгнув расквашенным мною вчера буквально носом, — там… Он… Не знал.
— Чего??? — мне сейчас дико хочется дотронуться до уха, проверить, на месте ли наушник, слышит ли этот бред Васильич, — это как так?
— Ну… Я думал… Я же сам тут всем управляю, думал, все решить самостоятельно…
Я молчу, охуевая от полученной информации. Неужели, Васильич был прав? Неужели, тут все так просто?
Есть компашка золотых придурков, нихрена не знающих жизни за пределами модных кафе и универа.
Они насмотрелись «Во все тяжкие» и решили почувствовать себя крутыми.
Нашли тех, кто сможет варить синтетику… Бляха, я не удивлюсь, если прикупили трейлер! Чтоб все, как в фильме!
Сука, какие дегенераты!
А тот, кто всем теперь управляет… Похоже, он всем управляет не так давно. Свежий бизнес, очень свежий…
И придурки вообще не пуганные. На стрелке с Вороном обосрались, поняли, что не потянут… И рванули к родителям! К родителю. К папочке под бочок. А папочка, не будь дурак, и приголубил.
Ну а чего нет?
Бизнес новый, бабки хорошие… А если этот папочка имеет веселое прошлое, а я уверен, что, покопавшись, это веселое прошлое проклюнется, то запросто мог вписаться.
Меня показательно на нары, а заодно и посмотреть, кто по мне шустрить будет. Так ли Ворон крут, как хочет показаться.
И тут — опа! А Ворон-то и не стал по мне суетиться! А значит, что? А значит, можно его послать!
И меня, естественно, тоже!
Кто я такой? Да никто! Уверен, еще пару раз сынуле ряшку начищу — и опять попаду. Засланный казачок без нормальной поддержки.
Ситуация смешная.
Надо переходить ко второму варианту развития событий.
— Понятно… — презрительно сплевываю, показывая свое отношение к происходящему и к этому придурку в частности, — короче, у меня есть товар. Круче вашего. И есть варианты его раскидать. Не только здесь. Я этим у Ворона и занимаюсь — ищу варианты. Передай хозяину, что я готов работать с моим товаром и с вашим. Без Ворона.
