душ, выпила кофе, собралась с силами и поехала в клинику, раз уж он даже во сне просил о помощи.
Сидя в кресле рядом с кроватью Максима, смотрела в окно на лес, окружавший клинику, и мысленно вернулась в тот день, когда захотела покончить с собой. До настоящего момента я всерьёз не думала о смерти. Даже когда стояла на крыше заброшенного дома в шаге от края, извечный философский вопрос о смысле бытия не волновал меня.
Смотря на бледное лицо Максима, с запоздалой очевидностью поняла, что не смогу жить без него. Если он покинет этот мир, то и я уйду следом. И не имеет значения: рядом со мной он, или нет, главное – знать, что он просто есть на этом свете…
Павел говорил, что мой дар может принести пользу другим. Как применить этот дар к Максиму? В памяти всплыли слова: «Светом, любовью и состраданием…». Попробую.
– Пожалуйста, борись за жизнь, не смей сдаваться, не вздумай уйти! – я почти кричала, – ты не можешь нас бросить: родителей, Виолу, меня… Я люблю тебя, Максим. Возможно, тебе на это наплевать, но мне всё равно. Важно только то, чтобы ты жил. Снова смеялся и стоял за штурвалом «Виолы»…
Я обхватила прохладную ладонь Максима двумя руками.
– Помнишь наш первый поцелуй далёким летним утром? В тот миг я стала целой… Ты подарил мир, полный любви и счастья…
Я рассказывала Максиму о самых ярких и счастливых воспоминаниях и осторожно гладила его ладонь. Когда замолчала, по щекам текли слёзы, но на душе стало легко.
Теперь я была готова к путешествию духа, как его называл Павел. Закрыв глаза, увидела хорошо знакомую зелёную линию. В этот раз не стала тратить время на прогулку вдоль неё и сразу обмотала нить вокруг талии. Я снова попросила её найти и разбудить Максима.
Светящаяся изумрудная полоска побежала в темноту. Я ждала, когда почувствую натяжение и жар, но ничего не происходило. Может, нить протянулась слишком далеко, и мне стоило пойти по её следу?
Как только я встала, нить резко рванула вперёд. С трудом удерживая равновесие, побежала за ней. Чувствовала, как разгорается жар в солнечном сплетении, но старалась не обращать внимания. Я бежала, хватая ртом воздух и считая шаги, чтобы отвлечься от огня в груди.
Внезапно натяжение ослабло и я с разбега налетела на стену. Упала, больно ударившись головой и плечом. Стена оказалась стеклянным куполом. Под ним стояла в точности такая же кровать, как и в клинике. На кровати лежал Максим. Только рядом не было никаких проводов и приборов.
Зелёная нить протянулась к его груди и остановилась. Жар стал нестерпимым, будто лёгкие и сердце облили кислотой. Я не нашла в себе сил, чтобы подняться, только протянула одну руку к стеклу, а другой схватилась за грудь.
– Максим, вставай! – хотела крикнуть, но из горла вырвался хриплый шёпот.
Он даже не шевельнулся.
– Максим! – чуть громче позвала я. Кажется, он повернул голову на звук. Но глаза по-прежнему были закрыты.
Держась за стену, встала и осторожно отвязала нить, зажав её в ладони. Жар не утихал. Задыхаясь, из последних сил я стала колотить по стене и выкрикивать его имя.
Пламя в груди разгорелось с новой силой. Я закричала, когда почувствовала, будто мышцы разодрали, а на голое сердце поставили раскалённый утюг. Но перед тем как провалиться в небытие, увидела вспышку зелёного света и открытые глаза Максима.
Я пришла в сознание от пронзительного писка одного из приборов, к которым тянулись проводки от запястий Максима. Машинально обхватила себя руками, но и кости, и мышцы, и даже одежда были невредимыми. С шумом выдохнула и встала, чтобы позвать врача или медсестру. Плохая идея. Пришлось сразу же опуститься в кресло. Ноги не слушались. Я закрыла глаза, сосчитала до ста, сделала пять глубоких вдохов и выдохов и снова поднялась.
На этот раз удалось дойти до выхода из палаты. Перед тем как закрыть дверь я обернулась, чтобы посмотреть на него в последний раз. И встретилась со взглядом карих глаз.
Застыла на середине вдоха, узнав те глаза, по которым так давно скучала и которые полюбила, посмотрев в них всего один раз. За долю секунды мой мир снова перевернулся. «Нет, не переживу этого дважды», – подумала я и выбежала из палаты.
Встретив по пути дежурного врача, сказала, что нужно срочно осмотреть Максима, и вышла из клиники. Трясущимися руками выловила из сумки ключ от машины, открыла её и рухнула на заднее сиденье. Я потеряла сознание или уснула, не знаю. Но когда пришла в себя голова не раскалывалась, а руки не дрожали. Оставалась слабость во всём теле, но она не мешала сесть за руль.
По дороге домой меня не покидало ощущение, что вижу сон наяву. От событий последнего месяца голова шла кругом. Всё казалось нереальным и зыбким, как предрассветный туман.
До приезда Жени оставалось три часа. За это время должна привести в порядок мысли и чувства и встретить его так, будто ничего не произошло. Я обещала не ездить в больницу и не сдержала обещание. Сложно представить, что меня ждёт, если он узнает об этом.
Чтобы отвлечься, вытерла пыль, вымыла сантехнику и погладила вещи. Когда решила отдохнуть и наливала чай, в дверь позвонили. Я была уверена, что пришёл Женя, и не посмотрела в глазок.
Но с порога на шею бросилась Виола.
– Оля, я так счастлива, не знаю, как мне, нет, как нам всем тебя благодарить! – затараторила подруга. – Только что из клиники. Врач не пустил меня к нему, но сказал, что Максим пришёл в сознание. Завтра уже смогу поговорить с братом! И всё благодаря тебе! Приехав к нему сегодня, ты совершила чудо! – она говорила и говорила, но слова не долетали до меня. За спиной Виолы стоял Женя.
Наблюдала, как медленно сужаются его зрачки, сдвигаются брови и сжимаются кулаки. Виола, наконец-то, поняла, что я не слушаю, и обернулась.
– Виолетта, оставь нас, пожалуйста, мне нужно поговорить с Ольгой наедине, – сказал Женя нарочито спокойно, но по телу прошла дрожь от неестественного холода его слов.
Подруга ушла, оставив меня наедине с последствиями нарушенного обещания. Женя с силой захлопнул за ней дверь.
– Прости меня, знаю, что обещала не ездить к нему, но Виола умоляла в последний раз навестить Максима, и я не смогла отказать. Если бы ты видел её отчаяние… С этой историей покончено навсегда, – попыталась я извиниться перед Женей и оправдаться.
Он молча смотрел мимо меня.
