— Рассел, на острове творится ад кромешный. — Внезапно глаза ее наполнились слезами. — Мы должны помочь им… должны помочь детям… они же такие беспомощные. — Слезы потекли по ее щекам, но она даже не пыталась их остановить.
Это сделал Рассел. Достав из кармана платок, он нежно вытер ей щеки, затем приподнял голову за подбородок.
— Я не знаю, почему ты ушла, Звездочка, почему не могла дождаться меня, чтобы поговорить, но сейчас мне все равно. Я чертовски рад снова видеть тебя. Конечно же я отвезу тебя на Сан-Маре. Я не могу тебе ни в чем отказать, ты же знаешь.
И стена, которую она так тщательно возводила, рухнула в одночасье. Куда подевалась вся ее решимость держать его на расстоянии? Руки сами обвили его, и Стелла вцепилась в него, как в скалу посреди бушующего моря, черпая силу в его объятиях и утешение в ласке рук. Тело ее сотрясалось от рыданий, и рубашка Рассела промокла от ее слез. Она старалась не думать о том удовольствии, которое испытывала от того, что он рядом, об этом украденном у судьбы мгновении счастья, которого быть не должно, но ничего не могла с собой поделать.
Рассел погладил ее по голове.
— Ш-ш, все будет хорошо.
Когда она успокоилась, он немножко отстранился, чтобы взглянуть на нее, и дал ей платок. Она икнула, потом сделала глубокий вдох. Рассел улыбнулся.
— Ну вот и умница. А то нос у тебя уже красный как помидор.
Стелла издала судорожный смешок.
— Ты всегда можешь положиться на меня, Звездочка. Никогда в этом не сомневайся.
Стелла кивнула, не доверяя своему голосу. Она все силилась вспомнить, почему не должна его любить, но не могла. Не сейчас. Пусть эти мгновения будут вне времени.
Она мысленно вернулась к тем дням, когда они были вместе и счастливы, к той радости, смеху, страсти и нежной заботе, которыми он окружил ее. Она чувствовала его любовь, хоть он ни разу и не говорил ей, что любит…
И тут, словно прочитав ее мысли, Рассел шепнул:
— Я люблю тебя, Звездочка.
Замерев на мгновение, она посмотрела ему в глаза, увидела в них правду и, уронив голову ему на грудь, снова разрыдалась.
Через десять минут Стелла вышла вслед за Расселом в приемную, где все сотрудники терпеливо ждали своего босса. Стелла наблюдала, как Рассел снова берет руководство в свои руки. У него это выходило так хорошо, так естественно, без всякой суеты.
— Лайонел, мне потребуется около ста пятидесяти кубических футов под груз. Нам необходимо отправить около пятисот фунтов оборудования, поэтому свяжитесь со службой управления полетами, пусть снимут часть сидений с «Фалькон-2С».
— Но ведь это самолет, предназначенный для…
— Выполняй, Лайонел.
— А какой пункт назначения, мистер Брэддок? — спросил один из служащих.
— Составьте летный план на Сан-Маре. Время вылета двенадцать ноль-ноль. Эти имена внесите в декларацию. — Он отдал список одной из сотрудниц, потом повернулся к долговязому мужчине в очках. — Кристиан, свяжись с аэродромом на Сан-Маре и убедись, что взлетно-посадочная полоса не пострадала. — Он повернулся к другому сотруднику. — Боб, запроси погоду. По моим сведениям, два часа назад там было все спокойно, но я не хочу никаких сюрпризов.
Уж в чем, в чем, а в его способности вести дела Стелла никогда не сомневалась. Она с интересом наблюдала, какая головокружительная энергия генерируется вокруг Рассела. Впервые за три недели на нее снизошло спокойствие. Он не только оправдал, но и превзошел все ее ожидания.
— Кто полетит, мистер Брэддок?
— Вторым пилотом — Джейк Райтон.
— А первым?
Рассел вскинул глаза от папки.
— Я.
— Вы?! Но ведь сегодня в час вы должны подписывать контракт с Кроуфордом, а перед этим он хотел еще раз осмотреть свой «Фалькон».
Рассел захлопнул папку и сунул под мышку.
— Ну так ничего не получится, потому что на этом самолете я полечу на Сан-Маре. На данный момент это наш единственный самолет, способный, с одной стороны, поднять такой груз, а с другой — сесть на тамошнюю посадочную полосу.
Сотрудники переглянулись.
— Еще есть вопросы?
— Нет, сэр, — ответили все хором.
Стелла с Расселом сидели на заднем сиденье джипа, который ехал по опустошенному ураганом острову Сан-Маре. В воздухе стоял запах сломанных деревьев и влажной земли. Зрелище открывалось такое, что несколько миль они ехали молча. Кругом царило опустошение, и с каждым километром, казалось, становилось все хуже. Это было похоже на ад на земле.
Вдруг джип резко подбросило, и он тут же затормозил и остановился перед грузовиком, который шел впереди. На Стеллу накатила волна тошноты, и ее рука непроизвольно поднялась ко рту. Рассел коснулся ее плеча.
— С тобой все в порядке? Ты дрожишь.
— Со мной все хорошо, — солгала она, потом обратилась к водителю: — Почему мы остановились?
— Так приехали, — отозвался шофер, указывая рукой на две большие палатки и груды обломков вокруг.
У Стеллы упало сердце.
Рассел помог ей выйти из машины, и на несколько мгновений его руки были единственным спасительным островком в этом море неестественной тишины. Потом из грузовика стали выпрыгивать остальные добровольцы. Из одной палатки вышли двое в белых халатах и устремились к ним.
— Если вы из «Добровольцев Майами», то это оборудование нужно разгрузить и установить как можно скорее, — сказал один из подошедших докторов после краткого обмена приветствиями. — У нескольких женщин начались преждевременные схватки и новорожденным потребуется инкубатор.
Доктор принялся руководить добровольцами, давая указания, куда нести оборудование, а к Стелле подбежала медсестра и схватила ее за руку.
— Меня зовут Карла, а вас как?
— Стелла, — ответила она.
Карла потащила ее в другую палатку и подвела к кровати, на которой лежала очень бледная женщина.
— Это Энни, — сказала Карла, — у нее первые роды. Возьмите ее за руку, поговорите с ней. У нее еще с полчаса есть, а мне надо пойти помочь с кесаревым, это не может ждать.
Карла исчезла за занавеской, а Стелла посмотрела на Энни. Та попыталась улыбнуться, но внезапно глаза ее расширились, дыхание участилось. Стелла опустилась на колени и взяла женщину за руку.
— Это мой первый ребенок, вы мне поможете? — прошептала Энни, когда боль немного отпустила ее.
Пытаясь изобразить уверенную улыбку, Стелла села на перевернутый деревянный ящик.
— За этим я сюда и приехала.
Через двадцать минут после того, как Энни укатили за занавеску, медсестра вышла оттуда с младенцем на руках. Стелла подняла взгляд от стопки одеял, которые как раз складывала.
