— Нет. Думаю, не твое это…
Обидно, однако. Может, она права. Работа, дети, семья, в принципе, у меня всё есть.
— Сестры подыщут мальчикам хорошую школу, гувернантку. Справимся, — треплю Леху по затылку.
Фима уехала через два дня, мы проводили ее на поезд.
Глава 44
Миша
Стремительно достигнув стоянки, достал из кармана пальто ключи на брелоке, и открыл машину. Упав на водительское сидение, не стал включать зажигание, а достал мобильный, и посмотрел на заставку. Это всё, что осталось у меня от Полинки на память, её фотографии.
На этой мы вдвоем, и мы счастливы.
Даже не знаю, простит ли она меня после того, как я сказал, что теперь у меня есть Серафима.
Полинка даже не знает, что Фима уехала, думает, мы вместе.
Как рассказать моей любимой девочке, что я ошибся. Ревность свела с ума. Другого объяснения нет.
А еще страх. Страх снова быть отвергнутым женщиной, которую люблю.
Полина — моя боль, моя жизнь.
Она — моё всё!
Только поверит ли мне после всего, что случилось?
Подыхаю от невыносимой тоски по ее ласке и заботе, по нежному и заботливому взгляду теплых карих глаз.
Подъезжаю к зданию, где находится социальный центр и детективное агентство Андреевой.
— Полина, — окликаю девушку, выходящую из офиса.
Светлые волосы собраны в кубышку на макушке, светлое платье, облегающее стройную миниатюрную фигуру, на ногах кроссовки. На лице ни капли косметики.
— Ты?! — пугливая улыбка озаряет ее бледное лицо.
Открываю переднюю дверцу.
— Поговорим?
— О чём?.. — отступает на шаг назад.
— О моей ошибке!
Останавливается, кусает губы.
— Тороплюсь. Надо забрать дочь у няни.
Смотрю на Полину и понимаю, как много потерял. Она яркая, дерзкая, страстная, смелая, чувствительная, эмоциональная, успешная, активная, может всего сама добиться.
Зачем я ей теперь?
Уже не нужен.
Поворачиваюсь, хочу сесть в машину. Чувствую аккуратное касание за плечо.
— Миша, о чем хотел поговорить? — карие глаза блестят от слез и обиды. Видно, что Полинка делает над собой мощное усилие, следует за своим сердцем.
Меня обжигает ее добротой.
— Я был не прав, поверив Петрову! Но он был очень убедителен. Поверь!
— Знаю, это его сильная сторона, — ухмыляется виновато. — Им движет чувство наживы, ради него он использует всех вокруг.
Невероятно располагающие манеры общения женщины дают мне надежду на прощение.
Руководствуюсь инстинктами и рациональным мышлением, пытаюсь прочитать взгляд любимой женщины. Но он не читаем. Боль, сочащаяся из глаз девушки, проникает мне в сердце, отзывается там болезненно.
— Я виноват, — твержу растерянно. Не говорю о самом главном, что люблю, не могу жить без нее.
Раньше думал, не могу без детей, но сейчас когда они со мной, понимаю, не хватает самого главного — Полины.
Девушка рассеянно ползает взглядом по моему автомобилю:
— Надо помыть…
— Да, — это замечание о земном вносит неприятные коррективы в мою жизнь.
Моя женщина больше не моя, она закрылась, не хочет общаться.
— Полинка, — ловлю ее за руку.
Думал, между нами заискрит как раньше, но женщина холодна как лед, не эмоционирует.
— Не могу без тебя…
Вскидывает глаза, кружит удивленно по моему лицу, хохочет истерично.
— В генералы метишь?
— Чего?..
— У каждого генерала должна быть любовница!!
— Какая любовница? — всматриваюсь в просветлевшее лицо.
— Жена — Фима, любовница — Полина!
— Жена — Фима? — до меня доходит, о чем говорит любимая, спокойствие разливается в груди.
Ловлю ее за талию, притягиваю к себе.
Пытается отстраниться. Ничего не выходит. Сужает на мне глаза:
— Не буду твоей любовницей, даже несмотря на то, что беременна от тебя!
— Любовницей? У нас будет ребенок? — по моему лицу бродит глупая улыбка.
— Я не женат. Серафима была в Москве проездом, оставила со мной детей, сама уехала в командировку.
— Но ты сказал…
— Я бы зол!
— Ты не женат и не хочешь сделать меня любовницей? — удивленно рассматривает меня, будто впервые видит.
— Есть с собой паспорт? — шарюсь в своем кармане, нащупываю документ.
— Есть, — опускает взгляд на сумку.
— Едем в ЗАГС!
Ошарашенно смотрит на меня:
— Сегодня ЗАГС не работает, — говорит растерянно.
— А мы позвоним куда надо, и он заработает! — крепко сжимаю Полинку, расцеловываю ее теплое родное лицо. — Ты мое благословение! Дашь мне доверие в кредит?
— Да, — прячется у меня на груди.
Глава 45
Полина
— Виталина, забери Стефаньку к себе на сегодня, завтра заедем за ней.
— Ты куда? Что-то стряслось? — в голосе сестры сквозит беспокойство.
— Хотим с мужем сбежать на сегодняшнюю ночь ото всех.
— С мужем? Полиночка, всё нормально? — Вита явно нервничает.
— Мы с Мишей сегодня поженились!! — выпаливаю радостно, сжимая огромную ручищу мужа в своей.
— С очередным абьюзером? Да, что с тобой не так? Может ты из этих… из мазохисток??
— Нет, — гну упрямо свою линию. — Мишенька ни в чем не виноват, это Петров всё извратил, сказал Воронцову, что мы встречаемся.
— Вот как? — теперь голос сестры кажется ошалевшим. — А свадьбу вы зажали, так получается?
— Свадьба будет, чуть позже. Пока я боюсь вспугнуть счастье.
— О-о! Ты снова веришь в приметы, как в детстве.
— Похоже, на меня так повлияло общение с сестрами Миши!
— Мда, была у тебя одна сестра я, а теперь их целая свора! — хохочем.
— Я соскучился, уже готов, — Миша в одних боксерах кружится вокруг меня, а я сижу в красивой кремовой сорочке в центре огромной кровати в номере-люкс в дорогом отеле, куда мы приехали и сняли номер для новобрачных.
Убираю телефонную трубку в сторону.
— Михаил, — спрашиваю с серьезным лицом, — ты к чему готов, к семье и отношениям?
Округляет синие блестящие глаза и брови ползут на лоб.
— Я думал, будет секс как бывает в первую брачную ночь, — говорит с кислым лицом. Но если моя жена хочет обсудить семейные ценности именно в эту ночь, то я готов пожертвовать собой.
Улыбаюсь насмешливо:
— Мишка мой, готов на самопожертвование ради брака? Иди ко мне, — протягиваю руки к любимому.
— Поговорить? — в ярко-синих глазах селится страх.
Скидываю бретельку сорочки с левого плеча, затем с правого. Водит глазами, не отрываясь от моей груди.
Улыбка снова озаряет лицо мужчины, щеки розовеют, красивые губы расплываются в легкой улыбке. Бросает на меня боготворящий взгляд.
— Это теперь всё моё? — обводит меня взглядом.
— Да!
Набрасывается на меня, сжимает крепко в объятиях, катаемся по кровати королевских размеров.
— От тебя пахнет уютом и легким цветочным ароматом. А еще я схожу с ума, когда держу тебя в своих руках.
Приглаживаю отросшие русые волосы.
— Надеюсь, никто не зарывался пальцами в этой шевелюре, пока меня не было? — встревоженно спрашиваю у возлюбленного.
— Специально для этого дня отрастил, — плавно всем корпусом сдвигает меня на середину кровати, улыбается лишь уголками губ, погружая руки мне под сорочку.
Большие теплые ладони ползут по бедрам, хочется закрыть глаза. Но Миша не любит, когда я это делаю, хочет видеть мою реакцию, она его возбуждает.
Сорочка летит в сторону, наши тела соприкасаются, кожа к коже. Мы находимся в умопомрачительной близости. Жадно вдыхаем запах кожи, не можем надышаться друг другом.
Наши горячие взгляды перекрещиваются, меня прошибает озноб. Понимаю, что больше никогда не смогу жить без Михаила.
— Я не смогу жить без тебя, — шепчет Миша, расцеловывая мое лицо.
— И не надо, мы же поклялись, быть вместе, пока смерть не разлучит нас. Надеюсь, ты больше не будешь включать ревнивца, и рубить отношения с плеча?
