– Если хочешь с ним поговорить, позвони сама, – сухо сказал он.
Она вздохнула. Непросто было звонить кому-то, кого ты видела и днем и ночью и не была уверена, хочет ли он с тобой говорить.
Джереми положил список на телефонный столик.
– Я тебе все передал, дальше сама решай. Я пошел. Пока.
И он ушел. Она долго сидела, но никак не могла решить, что ей делать. От одной мысли, что ей придется с ним говорить, у нее начинали дрожать руки. Но это же сумасшествие, думала она. Ведь он мой муж, я не могу его бояться. Она несколько раз глубоко вздохнула, подняла трубку и набрала его личный номер в офисе.
Ей ответила Элисон, и голос ее звучал гораздо теплее, чем обычно в последние недели. Джастин как раз сейчас был занят, но она узнает, сможет ли он с ней поговорить. Она надеется, что Кенди оправилась после вчерашнего потрясения.
– Спасибо, – ответила тронутая и удивленная Кенди.
– Я просто восхищаюсь твоим мужеством. И Джастин тоже, он мне сам говорил. Если даже он и срывался, то лишь из-за того, что очень переживает за тебя.
Уже третий человек за это утро говорил ей, что Джастин переживает за нее. Не могли же все они ошибаться. Но почему же тогда она не видела этого?
– Кандида, – раздался вдруг его голос, низкий, звучный и бесконечно красивый. У Кенди сердце забилось быстрее.
– Привет, – сказала она, едва дыша, как робкая школьница.
– Как ты себя чувствуешь? – озабоченно спросил он.
– Ко мне приходили полицейские. Они сказали, что ты был ранен вчера.
После краткого молчания он ответил каким-то странным голосом:
– Ты поэтому позвонила?
Она не знала, что отвечать. Если бы он только был здесь, если бы она могла дотронуться до него, если бы он увидел ее в это мгновение… Она не знала, как выразить свои переживания. Ей не хватило слов.
– Да. Нет. То есть отчасти.
– Не надо меня жалеть, Кандида. – Его бархатный баритон был жестче, чем можно было себе представить. – Я не один из твоих подопечных. Мне не нужна твоя жалость.
Вот тебе и фантазии об отдыхе во французском сельском домике вдвоем.
– Я беспокоилась, – сказала она ему.
Голос прозвучал обиженно, и она разозлилась на себя за это.
Джастин сухо ответил:
– Выживу. У тебя все? Может быть, поговорим о домашних делах вечером, когда я вернусь?
Кенди вдруг разозлилась. Она наступила себе на горло и позвонила ему, а он набирает очки!
– Можно отложить этот разговор? Навсегда! – Она бросила трубку.
После чего она начала методично обзванивать всех по списку. Она сообщила Мел, что у нее все хорошо. Дэйву сказала, что не хочет идти с ним на пресс-конференцию, а матери – что она больше не собирается вникать в ее ссоры с отцом.
– Что? – ошарашенно переспросила Джудит.
– Извини, мама, – заявила Кенди с необычной для себя откровенностью. – Это твои дела. Ты за него выходила, ты и разбирайся. Или оставь его. Но перестань все время втягивать меня в ваши ссоры. Это нечестно с твоей стороны, и это ничего не даст.
– Кенди! – в ужасе воскликнула мать.
– Я слишком долго вступалась за тебя, мама, – продолжала Кенди. – Ты сама должна уметь постоять за себя. Никто другой не будет делать это.
– Но он не хочет меня и слушать, – чуть не плакала Джудит.
– Мама, – ответила Кенди, – если ты сама не будешь решать своих проблем, он будет не единственным, кто не захочет тебя слушать.
– Я заеду к тебе, выпьем кофе, – сказала Джудит. – Я собиралась к Харродам и…
– Нет, – твердо прервала ее Кенди. – У меня своих проблем хватает, сейчас нет времени.
– Но…
– Пожалуйста, мама, не надо.
– И ты бросаешь меня, – со слезами в голосе сказала ей Джудит, зная, что так можно заставить Кенди сдаться.
Но та вспомнила холодный тон Джастина, когда он говорил с ней по телефону, и тепло его рук, когда он держал ее вчера. Что же было настоящее? Ей нужно было это знать. Переживания матери отступили на второй план.
– Нет, я тебя не бросаю, – мягко возразила Кенди. – Но мне сейчас нужно разобраться со своими делами. У меня своя жизнь. Счастливо тебе, мама. Позвони через месяц или около того.
Джудит в изумлении молчала, и она положила трубку.
Кенди приготовила себе мангового чаю, который принес Джереми, и устроилась с чашкой в руках на стуле у окна. Внизу бесшумно проезжали машины, подтверждая высокое качество звукоизоляции в доме. Она осмотрелась.
Да, это была квартира Джастина. Она ничего не изменила в ней, хотя даже Джереми предлагал ей свою помощь. Ее книги стояли отдельно в ее комнате. Она не принесла в дом ничего: ни какого-нибудь коврика, ни картины, ни пластинки. Она не купила себе ничего из одежды, как предлагал ей Джастин.
Что он говорил ей всего несколько недель назад? Что вдвоем им будет весело? Весело! Как бы не так! Она стала надменной и раздражительной и постоянно выискивала доказательства того, что не привлекает Джастина.
Но во Франции, когда они вместе гуляли, ходили по магазинам и читали, не похоже было, что он не желает ее. Он был не меньше ее удивлен, что у них установились такие дружеские отношения.
А что, если он вовсе не был расчетливым титаном, как ее отец? Что, если он сам был таким же ранимым существом, как и она, окруженный семьей, в которой никого не понимал и был посторонним? А если и делал что-либо, так потому, что умел это делать, а не находил в этом удовольствие? Как и она сама.
Он любит играть на скрипке, думала она. Любит гулять за городом. Любил быть со мной.
Это воспоминание зажгло в ней искру.
Теперь она знала, что делать.
Когда она добралась в Центр, было далеко за полдень. Она приехала на своей машине. Мест на стоянке не было. Зато проще будет вернуться домой вечером. А проблемы для того и существуют, чтобы их решать.
Вместе с Мел она составляла расписание на ближайшие недели, когда вошел Дэйв. Он полез к ней обниматься, а она отбивалась от него.
– Кенди, ангел мой! Я знал, что ты нас не подведешь. В шесть сюда приедет бригада из телевидения – как раз…
– Заткнись, Дэйв, – сказала ему Кенди с непривычной для себя властностью, хотя и дружелюбно.
Он удивился и замолчал. Мел с трудом сдерживала улыбку.
– Я не собираюсь позировать перед телекамерами. И не говори мне об этом. Я пришла, чтобы спланировать себе несколько выходных.
Он не возражал. Он все понимает, сказал он ей с улыбкой. Потом он предложил ей пройти в кабинет, где хотел объяснить ей, что она на самом деле собирается делать.
– Что я на самом деле собираюсь сделать – это плюнуть тебе в лицо, – объявила Кенди.
Он был ошарашен, но тут же пришел в себя. Конечно же, она столько пережила, вот и наговорила лишнего.
