— Конечно! — торжественно обещаю ей. — Еще и этого возьмем, — киваю на собаку, заискивающе виляющую хвостом, — и отдыхать поедем, как мы планировали раньше.
— Ура! — вопит на всю квартиру дочка, высвобождаясь из моих рук, и подхватывает не руки животинку, отплясывая с нею восторженный танец.
Пока Фани радостно объясняет Барону, куда мы поедем и что будем там делать, я провожаю няню, а после ухожу в свою спальню. Переодеваюсь в домашние брюки, достаю с полки дорожную сумку и скидываю в нее скромные пожитки. А вот с детскими вещами мы возимся чуть дольше. Не забываем и о немногочисленном скарбе нового питомца и ближе к обеду, наскоро перекусив, дружно выдвигаемся в сторону цветочного салона.
ГЛАВА 25
МАРИНА
— Вокзал? — удивляюсь я, окидывая взглядом платную стоянку одной из городских железнодорожных станций.
— Угу, — кивает Игнат, уверенно паркуя свой автомобиль между двух внедорожников.
— Серьезно? — уточняю, не спеша отстегивать ремень безопасности.
В ответ я получаю лишь загадочную улыбку, такую же, какая была на его лице некоторое время назад в момент его фееричного появления в моем рабочем кабинете. Он вошел, держа за руку довольную Фани, а за его спиной маячила ошарашенная Маруся. Спокойно снял с вешалки мою шубу и без лишних слов сделал так, как сам задумал: верхняя одежда на моих плечах, дорожная сумка в его руках, и мы прощаемся с моим опешившим персоналом. Игнат дает им ценные указания и даже оставляет двух парней из своей фирмы для охраны цветочного салона в праздники.
— Так спокойнее будет, — беззаботно пожимает он плечами, уводя меня в сторону своей тачки.
Только в тот момент я знала, чего ожидать дальше, а вот сейчас пребываю в полном недоумении.
Нет, я конечно же, помню, что из предоставленного совсем недавно мне плана на ближайшее будущее следующим пунктом после сдачи анализа следует совместная поездка на новогодние каникулы, но никак не рассчитываю на то, что она окажется такой далекой, что «только самолетом можно долететь». Ладно, поездом, но все же…
— А билеты? — вдруг спохватываюсь я, выходя из салона автомобиля вслед за Игнатом.
— Все под контролем, — уверенно заявляет он, выуживая из автомобильного кресла Фани, и забирает с соседнего сиденья переноску с псом. — Держи, — вручает мне сумку и, захлопнув дверцу, идет к багажнику.
Две дорожные сумки и маленький чемодан. Игнат с легкостью их подхватывает, закидывает оба баула на плечо, а чемодан опускает на землю.
— Готовы? — окидывает все еще растерянную меня добродушным взглядом, а дочь берет за руку. — Пошли, наш поезд отправляется через полчаса.
Фани радостно подпрыгивает, спеша за отцом, а я топаю следом, обнимая переноску с притихшим Бароном. Животное явно в таком же замешательстве, что и я, от этого и ведет себя на удивление тихо, даже носа не кажет из нелюбимой «дорожной конуры».
В здании вокзала мы так быстро и без лишних проволочек проходим все проверки, словно Игнат — начальник всех «путей и сообщений». Устаю удивляться и просто отключаю ту часть мозга, которая любит все анализировать и которой до всего есть дело, и позволяю происходящему утягивать меня в объятия новых ощущений. Заходим в вагон и с комфортом располагаемся в купе фирменного поезда, следующего по маршруту «новогодняя сказка».
— Ух, ты! — восклицает Фани, пытаясь прорваться к окну.
Игнат успевает перехватить дочь, и под его суровым взглядом малышка смущенно опускает взгляд, быстро скидывая с себя верхнюю одежду и обувь. Одобрительно кивнув, отец поднимает Фани на руки и под радостный визг дочери закидывает её на верхнюю полку. На мой немой вопрос, опасно ли нахождение там ребенка, он тут же поднимает специальный бортик.
— Я тут буду спать? — Восторгу Фани нет предела, в глазах столько восхищения и веселья, что я сама невольно поддаюсь атмосфере увлекательного приключения.
— Спать ты будешь внизу, а пока посиди там. — И вслед за ребенком на верхнюю полку отправляется пес.
Испуганно пискнув, Барон падает на пузо, отползает к стенке и затихает, спрятавшись за спиной своей юной хозяйки. Фани, перевернувшись на живот, что-то шепчет замершей животинке, почесывая её толстый бок. Игнат одобрительно кивает, прячет сумки в рундук, а после разворачивается ко мне и забирает из моих рук верхнюю одежду.
Я усаживаюсь на свободную полку, пододвигаюсь ближе к окну и с каким-то необъяснимо приятным чувством покоя наблюдаю за четкими, уверенными действиями Игната. Разложив все по местам, он садится напротив меня и, протянув руки через стол, берет мои ладони в свои, большие и горячие. Наши взгляды встречаются, и под монотонный стук колес тронувшегося с места поезда мы ведем безмолвный диалог.
«Все хорошо?»
«Да!»
«Я с тобой, — обещает его взгляд, — ни о чем не думай и ничего не бойся».
«Спасибо…»
«Мы вместе!» — звучит мысленно в унисон наш девиз.
Мир вокруг нас растворяется, уходит далеко на задний план. Есть только наша маленькая вселенная, в которой счастье зависит только от нас, от наших решений и поступков, от нашей веры в себя и друг друга. А с невзгодами извне мы обязательно справимся вместе.
Тишину нашего уединения нарушает заглянувший в купе проводник. Услужливо улыбаясь, молодой человек расставляет на столике контейнеры с заказанным ужином, интересуется нашими пожеланиями и, получив отрицательный ответ, вежливо удаляется.
Фани в порядке исключения разрешается умять свою порцию сытной, но все же немного вредной еды, не спускаясь вниз. Картофель фри и бургер аккуратно перекочевывают на полку, и счастливый ребенок уплетает их за обе щеки, щедро делясь кусочками жареной картошки с псом-попрошайкой.
Свет в вагоне чуть приглушен. За окном уже темно, и лишь проблески редких фонарей, появляющихся то тут, то там вдоль железного полотна, да отсветы от окон мчащихся вагонов выхватывает зимний ночной пейзаж.
Наш поздний ужин под стук колес и тихий шепот малышки, что-то рассказывающей молчаливому другу, проходит в атмосфере уютной романтики. Болтаем ни о чем и о многом, с тихим смехом таская друг у друга из тарелки вкусные кусочки, с наслаждением потягиваем душистый травяной чай и просто молчим, глядя друг на друга.
Когда стрелки на часах убегают далеко за полночь, а ребенок, уснувший в обнимку с псов, бережно переносится заботливым отцом на нижнюю полку, я и сама понимаю, что глаза мои слипаются, а уставшее за день тело молит о горизонтальном положении, да под теплое одеяло. Пока Игнат, стоя ко мне спиной, укрывает дочь стёганым покрывалом, а суетливого пса укладывает малышке в ноги, я шустро раздеваюсь и прячусь под одеялом. А после с интересом слежу за тем, как Игнат стягивает с себя свитер, играя мышцами в полумраке купе.
Поймав мой взгляд, он будто специально замедляет все свои движения, расстёгивая пряжку ремня на джинсах. Звук расстёгивающейся молнии звучит порочной музыкой, окутывая меня туманом желания.
— Спокойной ночи. — Легкий поцелуй в лоб, и скульптурное тело соблазнителя исчезает на верхней полке, а я со сдавленным стоном прикусываю губу и мысленно шлю на свою голову не самые лестные эпитеты.
— Спокойной, — запоздало желаю я чуть охрипшим голосом и, кажется, слышу в ответ легкий смешок с ехидством.
Вот же засада!
Жмурюсь до рези в глазах, пытаясь успокоить взбунтовавшихся бабочек в животе и клокочущее сердце. Но мерный стук колес убаюкивает, и я проваливаюсь в сон, периодически просыпаясь в заботливом переживании о малышке. Поправляю одеяльце, отодвигая ребенка от края, медитирую над пролетающим за окном пейзажем и тихо размышляю о превратностях судьбы.
Мне совсем ни страшно смотреть в будущее. Мне уже не одиноко, и я не хочу больше прятаться от чувств. Хочу быть счастливой с этим мужчиной и дарить счастье ему и его маленькой дочке. Не важно, что покажет тест, в душе я с первых минут нашей встречи полюбила Фани.
А прошлое… может, стоит оставить в прошлом?
