Пока хороший друг Алекса Крауди, специалист в области психиатрии, добирался до Фейнстауна, к мисс Попугай приставили сиделку, некую С. В. Ее Гэс Харди нашел в Холд Хилле. Эта женщина, если верить описаниям самой Дорианы Морринг, «любила приложиться к бутылке и сыпала такими словечками, что у приличной дамы должны были покраснеть не только щеки, но и уши. Участникам этой драмы пришлось ей заплатить и за работу, и за молчание.
Сама мисс Попугай к этому времени сделала вид, что присмирела, и начала вести себя так, словно ничего не произошло. Ее выпустили из комнаты, где она была заперта все это время, и Дориана могла вполне спокойно перемещаться по своему дому. Существовал лишь единственный запрет: ей нельзя было выходить на улицу — за этим следили сиделка и Джаспер Деверик, который на какое-то время взял себе отпуск.
Из доносившихся до мисс Попугай разговоров и из бесед, которые имел с ней доктор Крауди, она поняла, что может ее ожидать в том случае, если она не успокоится. Поэтому Дориана Морринг решила во что бы то ни стало произвести на прибывшего в Фейнстаун психиатра впечатление здорового и вполне разумного человека.
Однако ее безупречный план с треском провалился: доктор, приглашенный Алексом Крауди, выявил у нее симптомы тяжелого заболевания, опасного не только для нее самой, но и для окружающих людей.
Теперь перед теми, над кем еще недавно Дориана Морринг имела почти что безграничную власть, стояла дилемма: отправить сумасшедшую шантажистку в психиатрическую лечебницу, рискуя тем, что ее рассказы могут все же привести к раскрытию их тайн, или удерживать в ее же собственном доме, обеспечив ей лечение и уход, в которых она нуждалась.
Клэр Деверик и Джаспер, считавшие, что Дориану Морринг следует отправить в лечебницу, к каким бы последствиям это ни привело, предложили голосовать. Большинство голосов было не в пользу этого варианта, посему Дориана Морринг осталась в запертом доме под присмотром сиделки.
Врач, которого приглашал в Фейнстаун Алекс Крауди, оставил коллеге рекомендации по уходу за больной и написал список необходимых лекарственных препаратов, которые доктору Крауди не составило труда раздобыть. Шансы, что Дориана Морринг когда-нибудь поправится, были невероятно малы, и участники этой драмы попали теперь в новую западню: над ними висел дамоклов меч разоблачения, а в доме на окраине города жило чудовище, о котором им отныне предстояло заботиться.
Это безумие длилось около нескольких месяцев и продолжалось бы дольше, если бы однажды Дориана Морринг не научилась обманывать сиделку. Мисс Попугай делала вид, что пила протянутые ей таблетки, а на самом деле прятала их под язык. Сама сиделка, привыкшая к тому, что больная, приняв успокоительное, засыпает крепким сном, решила скоротать вечерок за бутылкой крепкого вина и заснула, оставив ключи от дома на столе.
Ту ночь Клэр едва ли смогла вычеркнуть из памяти, Дориана Морринг забралась в окно спальни Девериков и бросилась с ножом на Клэр, которую совсем недавно называла подругой. К счастью, Джаспер проснулся от криков жены и успел оттащить от нее Дориану. Клэр истекала кровью.
О том, чтобы отправить миссис Деверик в больницу, не могло быть и речи. Алекс Крауди, разбуженный в два часа ночи, примчался в дом адвоката и сделал все, чтобы остановить кровотечение Клэр. Она была ранена в плечо, но рана, к огромному облегчению всех участников истории, оказалась неопасной. Дориану Морринг вернули в дом и снова заперли в комнате, размышляя тем временем, как поступить с этой безумной.
В первую очередь Клэр Деверик предложила рассчитать сиделку, проявившую явную халатность, но С.В. оказалась довольно упрямой — она отдавала себе отчет в том, что такая работа ей вряд ли еще когда-нибудь подвернется, — и намекнула Гэсу Харди, что, если ее рассчитают, она не будет молчать обо всем, что знает.
Сиделку пришлось оставить, и тогда Аделаида Смачтон предложила переселить Дориану Морринг в другое, изолированное помещение, туда, где ее будет проще контролировать. Аделаиду поддержал и ее супруг, Дик Смачтон, которому и пришла в голову мысль насчет подвала в доме самой мисс Попугай.
Подвал углубили, расширили и оборудовали всем необходимым. Дориана Морринг, узнавшая о планах своих мучителей от подвыпившей С.В., ухитрилась спрятать дубликат ключа от подвала в тайнике — незаметном ящичке, скрытом под основанием одной из птичьих клеток, куда она убирала и свой дневник.
Однако эта уловка уже не помогла Дориане Морринг вырваться из дома.
«Они считают меня безумной… — Читая дневник мисс Попугай, Майк сделал небольшую паузу, а потом продолжил: — Но разве не безумием было оставить меня в этом доме и все равно трепетать от одной мысли, что я могу из него вырваться? Когда я писала о слабостях человеческих, то даже не могла предположить, на что готовы пойти люди ради того, чтобы скрыть эти слабости от глаз своих соседей, знакомых, друзей и даже родственников… Может быть, я и в самом деле сошла с ума — но разве эти люди менее безумны, чем я? В конце концов, они могли бы убить меня и тем самым избавиться от своих страхов. Но нет, они считают убийство грехом, наивно полагая, что ложь, в которой они погрязли, — меньший грех, чем убийство… Кажется, я слышу шаги на лестнице. Наверное, опять С. В. идет, чтобы дать мне лекарства. С.В. кое-чему уже успела у меня научиться, и все-таки жаль, что они ее не уволили…»
Майк замолчал и, уставившись на Сим застывшим взглядом, добавил:
— Конец. На этом все… Я хочу спросить тебя, Сим: могли ли эти люди убить Дориану Морринг… и твою сестру, которая узнала об их тайнах?
Сим была не менее потрясена этой историей, чем сам Майк.
— Майк, я видела подвал, — еле слышно произнесла она.
— Что?
— Я видела тот подвал, куда поселили Дориану Морринг после того, как она попыталась убить твою бабушку.
— И ты…
— Да, я нарушила свое обещание, — потупилась Сим. — Извини меня, Майк. Но мне так хотелось поскорее разобраться с этой историей.
— Разобралась? — Майк усмехнулся и, закрыв дневник, швырнул тетрадь на диван. — Я не знаю, что теперь делать, Сим. Звонить в полицию или приставить этих людей к стенке, чтобы они рассказали правду? Кто из них мог убить Суэн? Мэр? Доктор? Моя бабушка?
Майк замолчал, уронив голову на руки. Сим поднялась с дивана, подошла к нему, села на пол рядом с креслом и уткнулась лицом в его горячие руки.
— Прости, Майк… — чуть слышно прошептала она.
— За что, милая?
— За то, что я втянула тебя во все это.
— Ты не втягивала… — тихо ответил Майк. — Я сам захотел. Да и потом, ты сама говорила, что нельзя жить прошлым. Я не хочу думать о том, что было бы, если бы… и так далее… Дело сделано, клубок распутан. Что мы теперь будем делать, Сим?
