— Думаешь, это сочетается с «Семильон бланк»?
— Уверена, что сочетается… — Симона улыбнулась и протянула руку к телефону.
Она добавила кое-что из местных сыров и бисквитов к свадебному меню и, сделав заказ, повесила трубку, удовлетворенная своими усилиями.
— Так, ну что еще обычно делает подружка невесты?
— До свадьбы она прячет от жениха наряд его невесты. — Габриель, прищурившись, взглянула на нее. — Ты что, еще не виделась с Рафом?
— Мы встретились сегодня днем. — Симона достала из шкафа длинное кремовое платье, расшитое темным жемчугом. — Вуаля! К тому же отлично сочетается с твоим нарядом. Я же говорила тебе: этот кутюрье знает свое дело.
— Как ему и положено, если вспомнить, какую он запросил цену. Уверена, ты будешь прекрасно выглядеть. — Габриель смущенно улыбнулась. — Я могла бы еще попеть тебе дифирамбы, но меня снедает любопытство. Так, значит, Раф побывал здесь?
— М-м-м… — Симона повесила платье обратно в шкаф и закрыла дверцу.
— И?.. — Подруга сгорала от нетерпения.
— И что?
— Ладно, не тормози. Как он держался? Прилично?
— В своем роде.
— Ну а ты как? Прилично?
— Ну конечно, — небрежно махнула рукой Симона.
— Значит, произошла катастрофа, — мрачно заключила Габриель. — Скажи, ты к нему хоть что-нибудь испытываешь?
— Мы вместе выросли, Габи. Как я могу ничего к нему не испытывать?
— Ладно. Попробую выразиться по-другому. Ты все еще хочешь его?
Габриель, надо отдать ей должное, никогда не любила ходить вокруг да около.
— М-м-м… трудно сказать.
— Да уж скажи как-нибудь, — проворчала невеста. — Впрочем, можно зайти и с другой стороны. Он тебя все еще хочет?
— Он ушел не очень быстро. Может это сойти за ответ на твой вопрос?
— Ни в коей мере. Наблюдатель из тебя негодный. Как ты думаешь, почему я захотела устроить свадьбу здесь?
Короткий стук в дверь прервал их. Симона вздрогнула и замерла. Стук повторился. Скорее всего, это кто-то из обслуживающего персонала. Едва ли стоит надеяться, что за дверью снова стоит Рафаэль. Глубоко вздохнув, Симона заставила себя успокоиться.
— Разреши я открою. — Бросив на нее любопытный взгляд, Габриель подошла к двери.
Улыбающаяся Сара ввезла сервировочную тележку. На тележке стояли высокие хрустальные фужеры и серебряное ведерко со льдом, из которого высовывалось горлышко бутылки.
— Сара, ты как раз вовремя, — сказала Габриель, помогая ей вкатить тележку в комнату. — Ты Рафаэля сегодня видела?
— Видела.
— Ну и как он выглядел?
— Встревоженно.
— А как насчет того, чтобы сексуально? — поинтересовалась бесстыдница.
— Ах, он всегда выглядит сексуально! — воскликнула Сара, прижимая руку к сердцу. — Но встревоженный и сексуальный одновременно — новый образ, хотя, если честно, ему идет. Наливать вино?
— Сюда — двойную порцию, — пробормотала Симона.
Габриель усмехнулась:
— Ты до сих пор хочешь его.
— Я этого не говорила, — возразила ее подруга. — Ну, скажи, Сара, ты слышала это?
Сара улыбнулась и подала ей полный до краев бокал:
— Так, значит, это вы.
— Кто?
— Та, которая не выходит у него из головы. Та, что бросила его. Та, которая погубила его и сделала недоступным для всех остальных женщин, — выпалила девушка.
— О, это жестоко, — заметила Габриель, принимая из рук Сары другой бокал, в котором вина было куда меньше. — Жестоко, но поразительно точно.
— Я его не губила, — снова возразила Симона.
— Не нарочно, конечно, — поспешила согласиться с ней подруга. — Иначе я бы тебя не любила.
— И я не согласна с определением «погубить», — продолжала Симона. — Мне он совсем не показался погубленным. Наоборот, он выглядел весьма притягательным. Клянусь, многие женщины хотели бы добиться его внимания.
— Не сомневаюсь, — пробормотала Габи. — Но дело в том, что им это не удалось бы. Еще вина?
Симона, задумавшись, пила глоток за глотком. Это были очень большие глотки, а вино было крепленое.
— Тебе нужен план, — решила Габриель.
— У меня он и так есть — побыть подружкой невесты на твоей свадьбе, а потом уехать.
— Необходимо кое-что получше, — задумчиво проговорила Габи, потягивая вино. — Сара, не могла бы ты спросить Иниго, устроит ли его, если мы займемся окончательным согласованием нашего меню немного раньше? Скажем, часов в пять?
— Конечно, могу, — сказала Сара. — Только вряд ли он придет в восторг.
— Скажи, что для него припасена бутылочка «Слез ангела». Это должно прибавить ему энтузиазма.
— Мне бы точно прибавило, — улыбнулась Сара.
— Кто такой Иниго? — поинтересовалась Симона.
— Главный менеджер ресторана, — объяснила Габи. — Он очень разборчив в выборе продуктов. Почти как настоящий француз.
— Многие думают, что Иниго просто сумасшедший, — заявила Сара уже у двери. — Но свою работу он знает. Он несколько недель уговаривал Габриель отказаться от мяса в меню.
— Ты не представляешь, с каким нетерпением я ждала твоего приезда, — начала Габи, когда Сара ушла. — Я совсем потеряла способность принимать решения. Но если ты предпочтешь одно, а я другое, то как мы сделаем выбор? Может, позвонить Рафу? Ты не будешь возражать, если он к нам присоединится?
— Я не возражаю, — вздохнула Симона. — Но вряд ли ему это понравится.
— Ничего. Переживет. — Габриель выловила из сумки телефон и нашла номер брата.
Без пяти пять Симона сидела вместе с Габриель и Иниго в одном из залов ресторана. Рафаэль еще не появился. Перспектива новой встречи с ним не позволяла ей сосредоточиться. А вопрос они обсуждали серьезный — сервировку праздничного стола.
— Как насчет розового и цвета слоновой кости? — спросила невеста.
— Очень элегантно, — пробормотала Симона.
— Или, может, лучше простой белый «лимож» с серебряным ободком? — предложил Иниго, указывая на сервиз на буфетной стойке. — Тарелки там несколько глубже, и пользоваться ими удобнее.
— Так сказать, безопасный вариант, — прокомментировала Симона.
— Разве что, — буркнула невеста.
Симона вздохнула:
— Иниго, давайте возьмем несколько тарелок и поставим их на стол, чтобы лучше все представить. Также нам понадобятся столовые приборы, салфетки и бокалы.
Иниго не возражал. Он мечтал, чтобы решение наконец было принято. Любое решение. Менеджер открыл с полдюжины ящичков, где лежали столовые приборы, и показал, где стоят бокалы.
— Тебе и в самом деле нужен мой совет? — обратилась Симона к подруге. — Ведь ты же понимаешь, что единственное мнение, которое должно учитываться, — это твое мнение.
