— Он хочет двадцать процентов. И не будет снижать планку, если вы заключите это доп. соглашение, — Аня безучастно смотрит в мое лицо.
— Десять. И точка.
— Согласен, если наша сторона пойдет на маленькое условие, — Аня переводит его слова и слушает дальше.
— Это какие? — я при всем желании ничего не могу предложить, так как максимум включен в основной договор.
Наблюдаю за их беседой. Юрист Смита начинает смеяться, Гарри показывает свой оскал. Кирилл непонимающе жмет плечами.
— Что он сказал? — Киря первый хочет разрушить интригу.
— Что он сраный мудак, — Аня не смотрит в сторону двух смеющихся гиен. — Говорит, с радостью пойдет на маленькую уступку, если я организую ему ночную экскурсию.
— Пф, легко. Че мы, город ему не покажем? — мой зам, кажется, не вдубляет, чем это может обернуться для нашей новой сотрудницы.
— Двадцать так двадцать. Все, заканчиваем, — что-то не хочется мне оказывать Гарику такую милость, на эту стерву у меня свои планы.
Я жму руки мужчинам, жду, когда Аня встанет со стула и выхожу из переговорной. Киря ускоряется мне вслед.
— Что я упустил? — слышу его непонимание.
— Вазилин, Киря, — я останавливаюсь. — Если поедешь с ними на экскурсию, захвати с собой баночку. Глядишь, все сто процентов останутся при нас, — я подмигиваю.
— Блин, похотливый урод. А Аня еще там оставалась, когда я выходил… Она с ним.
— Ладно, я сам разберусь. Иди.
Захожу в кабинет. Брюнетка безучастно смотрит на Смита. Видимо, тот сменил тактику и больше не берет ее нахрапом, только мило улыбается и что-то спокойно объясняет.
— Ну? — я ловлю Анькин взгляд. — Скажи уже, что трахаешься с боссом и шевели своей задницей к выходу.
Голубые глаза моментально прожигают во мне дыру. На фоне проявляющихся красных пятен на бледных щеках, приобретают более глубокий оттенок.
— С ума сошел? — шипит как гадюка. Меня это только забавляет.
Смит выжидающе смотрит. Я начинаю медленно идти в их сторону.
— Потом «спасибо» скажешь, — шепчу в ее губы, оказавшись слишком близко, и накрываю их своими.
Отстраняюсь, пока Аня сбита с толку, разворачиваю остолбеневшую стерву и подталкиваю к двери.
— Сорри, — говорю Гарри и иду за ней следом.
Поцелуй с ведьмой длился от силы секунду, но вставило от него не по-детски.
Аня быстро стучит каблуками, держит направление в мой кабинет. Жаль, у меня нет бронежилета. Он бы пришелся как нельзя, кстати.
Глава 5
— Ты знаешь, что ты невыносим? — от злости у меня трясутся руки.
— И это вместо благодарности? — напускное разочарование босса так и нарывается на вторую пощечину.
Я жду, когда зеленоглазый сядет в свое кресло и закрываю за нами дверь. Отчетливо чувствую, как ярость сжигает меня до тла. Бесцеремонный, напыщенный хам! Да что он себе позволяет?
— Я хочу, чтобы ты меня уволил! — мой требовательный голос переходит на крик.
— И это все? — ему хватает наглости трахать меня глазами прямо сейчас. — Ну, так, увольняйся, — спокойно парирует словами, знает, что все козыри в его руках.
— Ты прекрасно понимаешь, что это будет стоить мне контракта с агентством.
— Ничего поделать не могу, — разводит руками. — Мой переводчик на больничном. Давай, ты выразишь свое «фи» месяца через три, когда он вернется? — ровный тон раздражает еще больше. Чувствую себя заложницей.
— Бесцеремонный… — вырывается то, что вертится на языке, но я вовремя замолкаю, чтобы не выразиться нецензурно. — Я даже слово такое не подберу! Если не хочешь увольнять меня, может, не будешь вести себя как последний козел?
Мои слова попадают точно в цель. Он мигом оказывается возле меня. От того, как впивается рукой в мой локоть, кажется, сейчас искры из глаз посыпятся.
— Козлом, значит? — пристальный взгляд не дает отвести мне глаза. — Может, все же «спасибо» скажешь?
— Это за что я тебя благодарить должна? Ты только что выставил меня шлюхой. За это? Или за синяк, который оставишь на моей руке? — я так зла на него, что произнести речь получается только сквозь зубы.
Демид тут же ослабляет хватку, но не отпускает. Второй рукой проводит нежную линию по моей щеке и тяжело выдыхает через нос.
— Угомонись уже, еще раз тебя прошу. Я настаиваю на увольнении, — не хочу, чтобы он видел насколько мне сейчас страшно. Не подаю виду, но внутри меня все ходит ходуном.
— Свободна, — рявкает и резко отпускает руку.
— Мы не сработаемся, — выплевываю слова ему в лицо и быстро покидаю кабинет босса.
Полгода прошло с тех пор, как моя жизнь пошла под откос. И вот, наконец, с Лешей все почти решено и завтра последнее заседание в суде. Но нет же, это слишком сладенькая спокойная жизнь! На, Аня, получи! Накосячила — разгребай. Нахрен я к нему в спальню тогда поперлась? Дура! Свободу почувствовала! Боль перечеркнуть хотела! Молодец! Ну, вот как так? Кто-то мужиков как перчатки меняет. И хоть бы что! А я один раз не туда свернула и такая ответочка! С этими мыслями я провожу остаток дня, засыпаю очень поздно. И убитая на следующий день еду в мировой суд.
На слушание мой бывший муж не приходит. Решение оглашают без него. Я получаю половину квартиры. Это и так было давно понятно, но адвокат переносил заседания по просьбе моего «благоверного» до последнего. Лешка очень хотел повредничать на прощанье. Все остальные требования, в принципе, тоже удовлетворены, но волнуют меня куда меньше. Остается лишь продать наше злосчастное треснувшее любовное гнездо. Суммы с продажи как раз хватит, чтобы погасить мою ипотеку.
После суда я заезжаю к знакомому нотариусу для консультации. И, выжатая как лимон, после такого юридически — насыщенного дня, приезжаю домой.
Перед сном получаю сообщение с адресом от босса. Черт! Я совсем забыла про завтра. Но одно не может не радовать — примечание, которое приходит тут же: «До вечера ты свободна».
Выспавшись, я обзваниваю несколько агентств недвижимости и договариваюсь подъехать на днях, чтобы обсудить нюансы продажи.
Вечером беру такси и подъезжаю на встречу. Обстановка слишком неофициальная — рядом с Демидом сидит взрослый мужчина. Судя по его речи, язык он знает неплохо. На столе стоит пустая на треть небольшая бутылка виски, парочка графинов с соком и вино. Последнее, я так понимаю, для меня. Сомнений не остается — я здесь не для перевода.
— Вы не подумайте, мой русский очень поверхностный, — спустя какое-то время с жутким акцентом оправдывается Маркус. — Наши встречи, даже в таком формате всегда проходят с переводчиком. Но в этот раз я рад, что нас сопровождает такая красивая леди.
— Судя по вашему богатому лексикону, не скажешь, что я понадоблюсь, — я улыбаюсь своей «рабочей» улыбкой и отпиваю из своего бокала.
Вечер протекает спокойно, босс не отпускает в мой адрес дурацкие шуточки, не пристает и даже не провоцирует. Неужели у нашего короткого разговора в его кабинете есть результат? Если так, то три месяца кажутся не такой мукой.
Демид отходит поговорить по телефону. Я делаю глоток и замечаю, что моя бутылка почти опустела. Этот демон нарочно спаивает меня и незаметно подливает вино, пока я увлеченно вслушиваюсь в речь иностранца за нашим столом. Вот гад!
— Тяжелая неделя? — Маркус смотрит озадаченно, чем сбивает меня с толку.
— Почему вы так думаете?
— Бизнес — это основная часть моей жизни, но по образованию я — психолог. Нравоучения — не мой…
— Конек? — я заполняю пробел в знании языка.
— Именно! — он делает жест указательным пальцем, как бы говоря, что я попала в цель. — И я не буду промывать вам мозги, но если есть вопрос, который не решается, могу поспособствовать.
— Спасибо. Но все, наконец, позади. Просто поверить еще не могу, что свободна.
— Мужчина? — заинтересованно наклоняет голову вправо.
— Хуже, — нервный смех вырывается непроизвольно. — Муж.
