Мотаю головой, чтобы сбросить морок, но вместо этого все нити скручиваются в один большой узел…
Ощущаю его в животе.
— Боже, что это было? — глажу живот с живущем в нем малышом.
Музыка набирает обороты, гости спешат с поздравлениями, а мне не до них. Я в шоке. Никогда не верила, что между чужими людьми возможна такая крепкая связь.
Темп праздника нарастает.
— Молодожены должны посадить пальму и скрепить брачный договор клятвами, — к нам подходит Руслана — блондинка с янтарными глазами, протягивает нам клятвы на салфетках, написанные детским почерком Стефании и Лехи с Тохой, семена с лопаткой.
— Вот, теперь вы настоящая Воронцовская семья, — поздравляет нас, целуя в щеки, едва справляемся с зародышем пальмы.
Вздрагиваю, услышав словосочетание «Воронцовская семья». Есть в этой семье три человечка, странно влияющих на меня.
Руслана.
Алиса.
Диана.
Они будто помечены небесами, но чем и для чего, не знаю.
Вздрагиваю, смотрю на синий бриллиант и в висках стучит «Воронцовская семья».
Это клан людей с ярко-синими и янтарными глазами будто отделяет себя от всего остального мира. Есть они, и — другие, чужие.
Не верится, что это происходит со мной. Я вошла в клан, родственные связи которого меня пугают.
Становится не по себе… Сердце сжимается в тиски, в мозгу стучит «Полина, ты накручиваешь себя, всё будет хорошо. Здесь нет никакой мистики».
Мой испуганный взгляд скользит по любимому лицу мужчины, и я заставляю сердце замолчать, поверить в счастье.
Волна небывалой эйфории накрывает с головой.
Где-то рядом уже открывают с хлопками шампанское. Официант выкатывает на середину шатра двухэтажный торт и фрукты
Синие глаза любимого искрятся счастьем, а мои блестят от слез. Чуйка подсказывает, что мое счастье неполное, чего-то в нем не хватает.
Вернее кого-то, снова глажу живот. Чувство тревожности не отпускает. Прижимаюсь к мужу.
— Я очень тебя люблю! — шепчу едва слышно.
— Поля, ты что-то сказала? — Миша улыбается.
— Ничего, — шепчу я, — смахивая невольную слезу.
* * *
Глава 50
Спустя четыре года
Михаил
— Леха, я знаю, что Деда Мороза не существует с девяти лет!
— А я с пеленок, — спорит с братом его близнец Антон.
Парни уже выросли, им четырнадцать. Живут с родной матерью Серафимой в другом городе, приехали к нам на Новый год.
Сейчас сидим дружно компанией на мягком ковре в гостиной в доме моих родителей, куда слетелось на праздничную сходку всё племя Воронцовых.
— Ой, не ври! — дает брату затрещину. — Я хоть разуверился в том, что нет сказочного дедка, когда нашел под елкой открытку, подписанную мамой «От Деда Мороза».
— Тихо вы, мама идет, — шикает на парней их сводная сестра Стефания. Девчонка выросла в шикарную красавицу, ей четырнадцать, а она уже умеет закрыть братьям рот одним взмахом ресниц.
Женская магия.
В гостиную, где мы уютно устроились выпить чай, входит Полина с Артемкой на руках. Сыну всего три, но он уже такой смышленный.
Жена отпускает малыша на пол, и он бежит ко мне, топоча немного сбитыми ножками.
— Папа! Деда молоз узе плисёл?
— Плисёл и подалки под ёлку насыпал, — смеется Стефания, опережая меня, наклоняется, целует младшенького в щечку.
Ревную. Сегодня первое января нового года, и я хочу быть первым, кто поцелует мальчугана.
— Тёмочка, — иди к папе, — протягиваю руки, ловлю карапуза, прижимаю к себе. — Зацеловываю.
Папино солнышко, радость.
У меня четверо детей, но этот первый, которого я ращу с пеленок. Позади бессонные ночи, переживания, слезы, боль и бесконечное счастье от отцовства.
— Тёма, — идём к ёлке, найдём твой подарок, — Полина пытается отнять у меня сына.
— Я сам, — поднимаюсь с удобной лежанки, иду с сыночком к ёлке, под которой сгрудились сотни подарков в цветных коробах.
Выбрать подарки не успеваем, потому что дверь в гостиную открывается с криками:
— Ура!
— Новый год!
И в комнату влетает шум, смех и много Воронцовых.
Мама Полина с папой Васей, бабушка Ярослава и дед Егор, бабушка и дедушка Николаевы, тетя Виталина и дядя Дэн, сестры Мария, Маша, Руслана, Клавдия с детьми и мужьями.
Голова кружится от этого балагана.
* * *
Полина
За ужином с удивлением смотрю на эту семью, и благодарю небеса за то, что мне посчастливилось стать частью этого сложного механизма под названием «клан Воронцовых».
Мой взгляд скользит по счастливым синим и янтарным глазам, останавливается и замирает на тех, кому в этой семье посчастливилось родиться с разными глазами.
Один — синий, другой — наполовину синий, наполовину — карий.
Что это?
Просто генетическая шутка или как говорит Руслана — предзнаменование чего-то. Небеса пометили трех Воронцовых.
Алиса.
Диана.
Артём…
Мысленно снова возвращаюсь к истории рождения дочерей Маши и Майи. Тайна окутывает меня, уносит в их прошлое.
Вздрагиваю, когда теплая рука Миши касается меня.
— Потанцуем?
* * *
— Ты чье чудо? — умиляется Руслана, глядя на моего малыша. Артемка носится по гостиной, пытаясь догнать электронную машинку, но его то и дело ловят в капкан руки взрослых.
Бедный сынок, его истискали.
Когда ехала сюда, знала, что этим всё и закончится, но вариантов не было.
— Темочка, ты наверное, устал, — пытаюсь спасти сына от очередных тисков и поцелуев.
— Дя, — кивает с серьезным видом.
Разноцветные глаза — синий и карий, русые волосы, пухлые щечки, алые губки, прямой носик. Внешность Артемки вызывает у Воронцовых вечное желание потискать его.
А он не кукла, он маленький мальчик, крохотный мужчина.
Не успеваю отнять сынишку, его интерес перехватывает Полина.
— Пойдешь к бабушке на ручки? — спрашивает, присаживаясь перед внуком.
— Дя, — и мой любвеобильный сынок снова попадает в капкан.
— Думаю, вырастет он у вас ловеласом, будет сбивать женские сердца рогаткой, — звонко смеется Руся.
Мне совсем не смешно, всё, что она говорит, сбывается.
— Полина, на тебе лица нет, — Маша ловит меня за руку, — всё нормально?
Киваю.
— Иди, отдыхай. Присмотрим за твоим.
— Тёма, не бегай, упадешь! — Стефания подхватывает на руки братишку, он хихикает.
Когда успел убежать от бабушки? За ним нужен глаз да глаз. Но я себя и правда, чувствую не очень хорошо.
Миша обхватывает меня за плечи, заглядывает в глаза.
— Переживаю за тебя, пойдем!
С трудом поднимаюсь, опираюсь о мужа, иду наверх. Мне тяжело, ноги отекли к вечеру. Но до чего же приятно ощущать это груз — глажу большой живот.
Совсем скоро роды, понятное дело, близкие беспокоятся обо мне.
* * *
Спустя четыре года
Михаил
Дыхание Полинки окатывает мою грудь горячей волной.
Мои ладони торопливо скользят по женской подтянутой фигурке. Женщина вся дрожит под моим натиском от возбуждения.
Ощущаю в груди панику от того, что сейчас происходит между нами. Поля мне отчаянно нравится — стройная, бронзовая загорелая кожа, нежная шелковая на ощупь, красивые губки бантиком, влажные, с запахом и вкусом корицы, кофе и вишни, длинные ладные ножки, тонкая талия, и карие невозможные глаза.
Я хочу быть с ней, но что-то мешает. Не могу вспомнить причину.
Прикрываю веки, рвано дышу и просыпаюсь в холодном поту.
Ну, конечно, вот оно! Ее вечно нет дома, она на работе…
Сегодня суббота, успеваю поймать ее за завтраком.
— Завтра мы с Темой едем на рыбалку. Вы с Алинкой с нами?
Старшие дети уже выросли, у них своя жизнь — институт, любовь, у нас остались лишь мы — я, Поля, Тема и Алина — доченька.
Но в последнее время наш мир качается.
— Нет, дорогой, — я крутанула кран с горячей водой и блаженно прикрыла глаза, едва обжигающие струи покатились по моей спине.
