– А вы посмотрите вокруг! Теперь вы процветаете – живете в полном достатке, не знаете нужды, владеете этим огромным домом. А ведь перед смертью дядюшки ваши дела шли очень плохо. Вы были по уши в долгах, и нехорошие ребята грозились силой выбить из вас свои деньги. Посмотрите в лицо правде – тот, кто прикончил дядюшку Генри, оказал вам неоценимую услугу.
Одутловатое лицо Грейнджера приняло выражение оскорбленной добродетели.
– Ваше замечание весьма и весьма дурного вкуса.
Красиво очерченные брови Меган приподнялись.
– В самом деле? А мне кажется, я попала в точку.
– Убирались бы вы отсюда…
– Я понимаю ваше нетерпение выставить меня за дверь. Думаю, один мой вид вгоняет вас в нервную дрожь, которая, наверно, вас колотила, когда вы узнали, что я оправдана. А ведь в полиции вам снова начнут задавать вопросы… И такая перспектива не сулит вам ничего, кроме неприятностей.
– А вы меня не запугивайте! – взревел Грейнджер.
– У меня и в мыслях не было ничего подобного. Вы и без того до смерти перепуганы. Кстати, вы не хотите предложить мне выпить? – Меган кокетливо улыбнулась. – Помнится, раньше вы часто предлагали мне выпить наедине.
– А я помню, что каждый раз вы давали мне от ворот поворот. Вы же были так влиятельны и высокомерны, – сказал он с обидой в голосе и подошел к бару. – Что предпочитаете?
– Водку, пожалуйста.
Себе Грейнджер налил виски, а Меган протянул ее рюмку с водкой. Отхлебнув виски, он снова встал в позу.
– Можете говорить что угодно. Вся эта чушь гроша ломаного не стоит, – заявил он. – А вот выпить с вами я согласен. За три года высокомерия-то, кажется, поубавилось?
– Скажем так: сейчас я расположена к серьезной беседе. Вам бы тоже не помешало настроиться на серьезный лад.
– Вы зря теряете время. Мне вы ничего не пришьете – я чист. На ту ночь у меня железное алиби.
– Но за три года железо успело немного поржаветь, – возразила Меган. – Ваше будущее зависит от одной леди, которая надеялась разделить с вами вашу удачу, а ее обвели вокруг пальца. У меня создалось впечатление, что хватит и небольшой суммы, чтобы развязать ей язык.
Его уверенность впервые была поколеблена.
– Какое там еще впечатление! Не блефуйте, вы никогда не видели ее.
– Видела. И даже больше – мы просидели вместе ночь напролет. – От улыбки Меган он вздрогнул. – И до самого утра болтали об очень интересных вещах.
Грейнджер одним махом опрокинул в себя виски.
– Все, что она сказала, – ложь! – заявил он с деланной уверенностью.
– Вам же неизвестно, что именно она мне рассказала. Откуда вы знаете, что все это – ложь? – парировала Меган.
– Выкладывайте, зачем вы пришли? Что вам нужно?
Меган сделала крошечный глоток.
– Думаю, я пришла, чтобы восстановить справедливость. Пока я сидела в тюрьме за совершенное вами преступление, вы припеваючи жили на свободе и проматывали полученные денежки. Мне такое положение кажется несправедливым. Кроме того, у меня есть своя версия этого убийства. Той ночью вы пришли к дяде как раз в то время, когда он был у меня наверху, и слышали, как мы ругались. Да все в доме это слышали! Вы слышали, как я крикнула ему, чтоб он сдох. Выждав, когда он спустится вниз, вы подстерегли его у дверей его квартиры. Вот почему никто не слышал, чтобы вы звонили в дверь – ваш дядя сам открыл ее.
Замолчав, Меган покосилась на смертельно бледного Грейнджера. Он смотрел на нее с ужасом, но, перехватив ее пристальный взгляд, тут же снова уткнулся в стакан.
– Вполне вероятно, что вы давно задумали убийство, – рассуждала Меган. – А может, идея пришла к вам случайно, когда вы увидели, как он спускается по лестнице с моей пепельницей в руках. Тогда вы быстро все прикинули и решили, что после убийства пепельница, а также наша ссора неизбежно поставят меня под подозрение. Потом вы убили его, зная, что унаследуете все дядино состояние, и подговорили Мери Олмер и ее брата обеспечить вам алиби. Вы наобещали им златые горы, но, когда меня посадили, дали лишь жалкие гроши. Надо полагать, вы решили, что достаточно обезопасили себя, выплачивая Мери по пятьсот фунтов каждые три месяца. – После этой четко изложенной версии Грейнджер побелел еще больше. – Конечно, пятьсот фунтов – не деньги, но если б она разоблачила вас, то лишилась бы и этого. Нет, Мери было-невыгодно закладывать вас, а если бы она и решилась – кто поверил бы ей? Наша правоохранительная система не любит признавать своих ошибок. Раз уж виновной назвали меня, никто не захотел бы убедиться в обратном..
Грейнджер метнул на нее злобный взгляд.
– Ну и что?
– Что?.. А то, что так было раньше. Теперь дела обстоят иначе. Полиция признала, что ошибалась на мой счет, а значит, непременно бросит все силы на поиски настоящего убийцы – надо же как-то спасать репутацию. Я даже знаю, какую сделку они предложат Мери – в обмен на интересующую их информацию о вас они пообещают не судить ее как сообщницу. – С величайшим удовлетворением Меган наблюдала, как Грейнджер судорожно сглотнул, а его лицо приобрело синюшный оттенок.
И все же он нашел в себе силы выдавить:
– Вы блефуете.
Меган пожала плечами.
– Думайте, как вам угодно. Я просто полагала, что со мной вы побеседуете охотней, чем с полицией. Но если вы уверены, что сможете договориться с ними без меня… я ухожу.
– Стойте! Что значит «без меня»? С какой стати я должен зависеть от вас?
– От вас потребуется совсем немного. Наша выгода будет взаимной: я получила срок, а вы получили деньги, но я могу отвести от вас угрозу, конечно, за вознаграждение.
– О чем… о чем вы говорите?
– Судите сами – мне нечего терять. Меня выпустили из тюрьмы и уже не посадят обратно, виновна я, по их мнению, или нет. Я могу устроить так, чтобы улики снова были против меня… если захочу. Ведь сейчас они против вас.
– Каковы ваши условия?
– Деньги. Много денег.
– У вас губа не дура!
Вместо ответа Меган изучающим взглядом обвела комнату.
– Милая квартирка. Должна сказать, вы неплохо ее обставили. Жалко, конечно, будет расставаться с ней, но что поделаешь…
– Сколько?
– Двадцать кусков.
– Я не смогу столько собрать.
– Еще как сможете. Ваш дядя частенько хвастал передо мной своим богатством. Двадцать кусков – именно во столько вам обойдется ваша свобода. Решайте, мистер Грейнджер, да смотрите не ошибитесь. Ваша свобода в опасности. – Заметив, что он опять нервно сглотнул, Меган небрежно продолжала: – Вам не понравится в тюрьме. Поверьте мне на слово – уж я там насиделась. Удивительно, как вам везло все эти годы! Что ж, бывает, удача отворачивается от людей.
