Он взял из рук Лиз чашку кофе и поцеловал ее.
Майкл? — прошептала Лиз.
— Я рассказывал тебе о нем на прошлой неделе, когда мы вернулись из Вашингтона.
— Я помню, маленький мальчик с волчьей пастью.
Джон продолжал обсуждать с ней свои проблемы после того, как они возвратились домой. Правда, не так часто и не так подробно, как хотелось бы Лиз, но не потому, что Джон не хотел этого, а потому, что, когда они вернулись, Джон провел дома с ними только половину вечера. Она и ребята редко видели его, только урывками. Но эти урывки были потрясающие. Улыбка появилась на его губах.
— О чем ты думаешь? — Джон прижал ее к себе и начал дразнить языком ее ухо.
— Об этом, — засмеялась Лиз, она повернулась к нему лицом и подсунула руки ему под пиджак.
— И об этом. — Она начала тереться телом о его стройное тело.
— М-м-м, — вздохнул Джон. У тебя такие восхитительные мысли. — Его руки скользнули вниз, на ее бедра, теснее прижимая Лиз к себе. — Ты вся такая соблазнительная. — Он поцеловал ее в губы.
У Лиз раскрылись губы, и она втянула в себя его трепещущий язык, ей было так приятно ощущать его в своем рту. Лиз прикрыла глаза — она не скрывала своих чувств от Джона. Она его так хотела! Она постоянно хотела его, это желание усилилось со времени их поездки в Вашингтон.
Джон отпустил ее со вздохом сожаления, Лиз также было жаль упущенной возможности.
— Как хорошо, что до больницы целых десять минут, — заметил он улыбаясь. — За это время я могу успокоиться и прийти в норму.
— Хочешь сказать, что это не норма? — Лиз широко открыла глаза, делая вид, что она страшно удивлена. — А я-то всегда считала тебя сексуальным маньяком!
— Стараюсь изо всех сил, — засмеялся Джон, беря свой портфель. — Договорись с приходящей няней для близнецов на завтрашний вечер, я приглашаю тебя пойти куда-нибудь поужинать.
— Во сколько? — спросила его Лиз.
— После семи, — донесся до нее его голос. Лиз радостно улыбалась, ей так хотелось сходить вместе с ним в ресторан. Она посмотрела на бутерброды, которые она готовила, и нахмурилась, так как ей в голову пришла неприятная мысль.
Она смела крошки со стола, желая, чтобы так же легко можно было избавиться от всех проблем. Но ее проблема все еще оставалась, и ей вскоре придется что-то предпринимать. Но что она скажет Джону? Что вдруг поняла, что не хочет заводить еще одного ребенка, только чтобы отомстить за то, что он так мало времени бывает дома? И что ревнует его к детям?
Она не сможет ему сказать об этом. Это звучит по-идиотски.
Что же делать? Лиз быстро закончила бутерброды и положила их в коробочки для близнецов, чтобы они могли поесть в школе.
Забеременеть? Но ей показалось это слишком неприятным. Как…
— Мамочка, Джейми взял мой галстук, потому что спустил свой в туалет! — заорал Роб, влетая в кухню. — Пусть отдаст мне мой галстук.
Лиз повернулась к разозленному сыну, благодарная, что он отвлек ее от грустных мыслей. Она понимала, что ей не следует дальше откладывать попытку родить еще одного ребенка. Она должна быть полностью честной с Джоном и с самой собой. Иначе у нее никогда не будет того брака, какой ей хотелось бы иметь.
— Знаешь, что, Роб, — Лиз начала успокаивать сына, — я сегодня куплю маркировочный карандаш, и ты сможешь написать свое имя на всех галстуках.
— Правда? — У него засверкали глаза, и Лиз поспешила добавить:
— Только писать будешь с изнанки!
— Ну-у-у. — У Роба вытянулась мордашка.
— Пошли, у нас в комнате много галстуков. Выбери тот, который больше всего тебе понравится.
— Хорошо, — Роб взял ее за руку, — я возьму самый красивый, так и нужно этому дураку Джейми!
— Не надо обзывать брата, — попросила Лиз Роба.
— Да? — рассеянно проговорила Лиз в трубку. Ее голова была занята рецептом блюда, которое она старалась приготовить. — Кто это? — она пыталась вспомнить, кто это ей звонит.
— Мистер Фоулет, — раздраженно повторил женский голос, — мой адвокат, я имею в виду ваш доктор. О… — Она повысила голос.
— Успокойтесь, — предложила Лиз, — и давайте начнем сначала. Вы звоните доктору Лангдону от имени мистера Фоулета, его адвоката, не так ли?
— Правильно. — Девушка с облегчением вздохнула. — Я работаю у него временно, и сегодня совсем одна в его офисе, меня просто завалили работой.
— Я вам сочувствую, — сказала Лиз. Она ждала, когда же девушка скажет ей, в чем дело.
— Итак, — девушка перевела дыхание и начала снова, — мистер Фоулет просил передать вашему мужу, что у него много работы, но он все выяснил, и что суд назначен на десять тридцать утра четырнадцатого ноября. Записали?
— Половина одиннадцатого, четырнадцатого ноября, — повторила Лиз и положила трубку.
Что он выяснил? И зачем, скажите вы мне, Джон идет в суд? И почему в день его рождения? Или, может, это просто совпадение? В чем там дело? Она снова включила миксер. Ее воображение работало на полную мощность, когда она начала проигрывать разные варианты — Джона будут судить за совершенные ошибки во время лечения пациентов или за уклонение от налогов — ни один из этих вариантов не подходил к Джону. Если бы что-то случилось, все бы уже всё знали и кто-нибудь обязательно сказал ей об этом.
Так в чем же дело, черт возьми? Она мысленно пробежалась по страницам книги, которая так помогла ей, но на этот раз Лиз не нашла там ничего полезного.
Значит, автор этой книги не владел всеми знаниями.
К черту спокойствие! Лиз разбила яйца и вылила их в миксер. Подобное положение необходимо обсудить. Как только Джон вернется с работы, она потребует у него объяснения.
Джон пришел домой очень поздно. Он позвонил из больницы и сказал, чтобы его не ждали к обеду и что он постарается вернуться к десяти. Но только в одиннадцать Лиз услышала, как его машина заехала в гараж.
Она отбросила книгу, которую пыталась читать, и пошла, смешать ему что-нибудь выпить. Она встретила его у двери кухни. Ее удивление по поводу переданного послания сменилось жалостью к мужу, когда она увидела его усталое лицо. Оно было серым, и на нем показались морщинки. Он был усталым до смерти. И ей стало жаль своего любимого Джона.
— Я люблю тебя, Джон Лангдон. — Она как бы предлагала ему подарок, и он устало улыбнулся ей.
— Вот, — она подала ему бокал, — тебе нужно выпить.
— Спасибо. — Он взял стакан в одну руку, а другой рукой прижал Лиз к себе.
— Пошли, сядем. — Лиз повела его в гостиную, чувствуя себя в чем-то виноватой. Ему следует лечь в постель, но ей нужно поговорить ним. Если она не сделает этого сейчас, кто знает, когда ей представится еще шанс? Он уйдет рано утром, и, несмотря на его планы сходить с ней поужинать, она четко знала, что у них всего пятьдесят шансов из ста действительно сходить куда-то.
