А потом, если позволят воспоминания, она немного поспит.
Уже две недели как Энни являлась штатным фотокорреспондентом «Нэшнл джиогрэфик». Энни до сих пор помнила выражение лица Джеффа Гордона, когда она вручила ему прекрасные снимки. В кабинете в этот момент находились несколько редакторов, которые были восхищены ее работами и были свидетелями ее триумфа. А вечером того же дня Энни положила заявление об увольнении на стол босса. Холодный блеск ее глаз не остановил Гордона, и он вновь сделал ей то же гнусное предложение, посулив золотые горы. На что Энни вытащила из кармана миниатюрный диктофон и пообещала, что возбудит против него дело о сексуальных домогательствах, если он тотчас не подпишет ее заявление. Что ж, опыт с Баком Синклером не пропал впустую. Злобно сверкнув глазами, Джефф подписал ее заявление, а еще через два дня Энни была очень приятно поражена оперативности менеджера «Нэшнл джиогрэфик», предложившего ей работу.
Майк и Мадлен объявили о дате своей свадьбы, а Аманда перестала донимать Энни кандидатурами потенциальных мужей… Жизнь прекрасна!
Энни не стала пользоваться лифтом, а легко взбежала по лестнице. Ее ждет очередное задание редакции, очень важное задание… Она впорхнула в гостиную и застыла: на ее диване лежал человек. Сердце пропустило удар, потом бешено зачастило — она узнала его… Крис!!! Энни было абсолютно все равно, что он развалился в джинсах на ее белоснежном диване. Главное — он здесь! Она осторожно опустилась на пол около изголовья и позвала:
— Крис…
Его ресницы дрогнули и приоткрылись.
— Извини, я, кажется, уснул. — Он сел и Энни поднялась с колен.
— Как ты проник в мою квартиру?
— Майк пожертвовал ключи, что ты дала ему, и сообщил мне код сигнализации.
— Ах вот как… Зачем ты приехал? — От вспыхнувших разом воспоминаний глаза Энни похолодели.
Крис со знакомой насмешкой оглядел ее с ног до головы, и Энни захотелось его хорошенько стукнуть. А потом в бездонной глубине его глаз появилась какая-то усталость, почти обреченность.
— Я приехал за тобой.
— Что? — Руки Энни вдруг бессильно повисли вдоль тела. — Что ты сказал?..
— Собирай вещички, наш самолет через три часа.
Несмотря на браваду, в глазах Криса она видела какую-то беспомощность. Энни молча повернулась и пошла в спальню.
— Что ты делаешь?! — закричал Крис, появившись в дверях.
Энни оторвалась от своего занятия — она лихорадочно выбрасывала свои вещи из шкафа, пытаясь определить, что она может взять с собой, а что заберет потом. Когда Крис даст ей такую возможность. Если он даст ей такую возможность.
— Как ты велел, собираю вещи, — бесстрастно отозвалась она.
В два шага он одолел разделяющее их расстояние, схватил Энни за плечи, развернул и притиснул к себе, пытливо всматриваясь в ее глаза.
— Значит, ты поедешь? — почему-то шепотом спросил он.
— А ты сомневался?! — яростно проговорила Энни. — Если раз… еще только раз ты посмеешь оставить меня…
Она не успела договорить, как Крис впился в ее губы.
— Но самолет… — прошептала она, когда он отпустил ее.
— Самолет подождет.
Он сжал ее крепко, до боли, но Энни и не подумала протестовать. Она жаждала осуществить свое потаенное желание, мучавшее ее на протяжении последних двух недель: рывком вытащив рубашку из-под пояса джинсов Криса, она расстегнула ряд пуговичек и приникла к его обнаженной груди.
— Не так быстро, — пробормотал он, осыпая ее лицо лихорадочными поцелуями.
— Я и так слишком долго ждала… так давно хотела это сделать…
— Но не настолько, чтобы попытаться все исправить.
— Ты тоже не очень спешил, — в ответ упрекнула она.
Крис слегка отстранился.
— Знаешь, Энни, я кое-что вынес из этих разговоров о настоящих мужчинах. Я понял, что ты была права и настоящий мужчина должен идти на компромисс. И вот я здесь. Как представитель сильного пола, я посмотрел правде в глаза и понял, что жить без моей настоящей женщины, дарованной мне самой судьбой в образе медноволосой фурии, просто не могу!
— Ты хоть понимаешь, что я пережила в аэропорту, когда я… когда ты?..
— Полагаю, взбесилась хорошенько и послала на мою голову кучу проклятий, а потом всю дорогу рыдала о том, что не тебе не достало решимости остаться.
— Ну допустим, я не рыдала.
— Но сожалела о нехватке решимости — уж точно.
— Это случилось немного позже. Почему ты так долго не приезжал?
— Давал тебе время решить все окончательно. Не думаю, что это был простой выбор.
— Вовсе нет. Наверное, я сделала его еще там, в пустыне, хотя и не сразу осознала это.
— Тогда почему сама не приехала?
— Знаешь, как-то не принято, чтобы женщины делали такой шаг первыми. Хотя… Подожди… — Энни выскользнула из его объятий и схватила со стола конверт, которым помахала перед носом Криса. — Это билет в Аделаиду! На завтра!
Крис только растерянно моргал.
— Ты так старательно пичкал меня своим разговорами о том, что должна делать «настоящая женщина», что я тоже решила немного поиграть в твои игры.
Он запрокинул голову и расхохотался.
— Что смешного? — Энни нахмурилась.
— И что ты собиралась делать в Аделаиде? — с улыбкой поинтересовался Крис.
— Собиралась найти тебя и как следует надрать тебе задницу за то, что ты так поступил со мной…
— Подумать только, мы могли разминуться, — довольно флегматично проронил Крис.
— О Боже, как я по тебе соскучилась!
Позже они сидели на диване, прижавшись друг к другу.
— Что-то случилось со мной в том путешествии. И я говорю не только о своих чувствах. — Энни погладила грудь Криса и задержала ладонь на том месте, где билось сердце. — Я хочу поехать с тобой, и я точно знаю, что не разочаруюсь ни в твоем доме, ни в образе жизни, ни в работе. В редакции, на которую я теперь работаю, я уже договорилась, что буду пересылать им снимки по электронной почте.
— Предусмотрительно. А твоя мать? Я уже видел опровержение — настоящий шедевр. Никогда еще не читал столь занимательной заметки.
— Моя мать согласна.
— Как тебе удалось ее убедить?
— Я не убеждала, а поставила ее перед фактом.
— Не зря я так боялся тебя.
— Боялся?
— Скажем так: опасался, что для тебя это всего лишь игра. Не знаю, может, отчасти виноваты мой горький опыт и подозрительность, но иногда я просто не знал, как быть: то терял голову, то приходил в чувство и пугался того, что натворил и мог бы еще натворить. Но, как оказалось, все зря. Ты моя судьба, Энни, а от судьбы не уйдешь.
— Но ведь все это время кто-то был в твоей жизни? — осторожно спросила Энни, чувствуя острый приступ ревности. — То есть я хочу сказать, ты же не пользовался услугами девиц легкого поведения и не покупал оптом резиновых женщин в секс-шопах?
