Поехал на собрание. Напиши потом как он.
Сажусь на диван рядом с какой-то женщиной и ее сыном, и спустя 10 минут из палаты Жени выходит очень красивая, высокая и статная девушка. Такое ощущение, что она пришла не в больницу, а на светское мероприятие — так эффектно она выглядит.
Видя меня, она всматривается, а потом подходит и спрашивает:
— Ты случайно не Маша?
— Маша, — отвечаю, удивленная тем, что она знает меня. Это интересно.
— Я Кристина, подруга Жени. Можно тебя на минутку?
Мы отходим к окну, где нас никто не услышит, и я даже не представляю, что она хочет мне сказать. На ум приходит почему-то только: “Оставь Женю, он мой и любит меня, а с тобой он просто развлекался”, как в дешевых сериалах.
Но, едва мы доходим, Кристина без предисловий тут же говорит совершенно иное:
— Мы не спим. Ты должна это знать. Женя с тех пор, как вы вновь встретились, не изменял тебе. По крайней мере, со мной, — закатывает она умело глаза.
Она так искусно владеет мимикой, что я невольно любуюсь и вижу, насколько она сексуальна, когда даже просто что-то говорит. И как я должна ей верить, что, будучи в квартире Жени вдвоем, они не спали?
— А до того как мы встретились, вы…?
— Да. Ты ведь наверняка знаешь, кто я и чем занималась — я узнала твоего отца — он друг моего бывшего клиента. Но не нужно смотреть на прошлое — где, с кем и как Женя трахался. У тебя тоже прошлое не идеальное. Ведь так? Поэтому главное, что происходит в настоящем.
— В каком это смысле у меня не идеальное прошлое? Я не спала со всеми подряд, не снимала прос… Прости, эскортниц, да?
Боже, как неловко вышло. Но Кристина никак не реагирует, будто такое ее вообще не задевает.
— Да, зато ты была лицемеркой и обманывала не только всех, но в первую очередь саму себя, думая, что любишь урода, который чуть не покалечил из-за ваших разборок Женю, — холодно отрезает она.
На меня словно выливают ведро холодной воды. С такого ракурса я никогда не смотрела на эту ситуацию. Я всегда считала себя хорошей девочкой, но сейчас, видя себя глазами этой девушки, я прочувствовала, как я ошибалась и как я действительно лицемерно поступала, в том числе по отношению к себе.
— Ты права, но… — пытаюсь найти оправдание, но Кристина меня перебивает.
— Но это не имеет смысла, потому что это прошлое! Короче, выбор за тобой. И если ты не собираешься жить настоящим, то лучше не заходи и не терзай Жене душу.
Она уходит, а я думаю: смогу ли я сделать, как она говорит, и полностью отгородиться от прошлого? Прошлого, в котором у нас было столько всего, что приносило боль не только мне, но, как понимаю сейчас, и ему.
Немного постояв, я принимаю окончательное решение и вхожу.
— Привет, — аккуратно прикрыв за собой дверь, здороваюсь с Женей.
Маша
Выглядит Женя не так ужасно, но все же не айс. В универе он бывало приходил таким, а пару раз и хуже. Воспоминания об этом не дают провалиться в панику относительно его состояния.
— Привет, — откидывает Женя голову назад, устремляя лицо к потолку и сглатывает.
— Ты как? — подхожу к его кровати.
— Не очень. Впервые меня отмутузили, а я нет.
— Ну если уязвленная гордость единственная проблема, то думаю все не так плохо, как представляла я.
Женя усмехается, но по-прежнему на меня не смотрит.
— Жень…
— М?
— Я не знала, что тем водителем был ты.
Услышав это, Женя приподнимается насколько может и смотрит на меня.
— Тогда что значили твои слова? О том что ты ненавидишь, о том, что все это, чтобы посмотреть на мою реакцию?
— Я думала тебя оттолкнул мой шрам.
— Как ты могла такое подумать? — будто я сказала какую-то мерзость, смотрит на меня он.
— Я… — хочу подобрать слова, чтобы объяснить, но Женя меняется в лице и продолжает уже другим тоном.
— Прости, Маш. Вообще у тебя наверно были основания так думать, учитывая, каким я был раньше и как к тебе относился.
В его голосе за все время, что я здесь, нет обычного флирта. Мы впервые разговариваем как друзья, и мне от этого одновременно и грустно, и тепло. Грустно, потому что возможно после всего Женя не захочет со мной иных отношений кроме дружеских, а тепло, потому что дружба между мужчиной и женщиной — это даже больше чем секс, потому что дружба — это близость не тел, но душ.
Наш диалог прерывает стук в дверь.
В палату заглядывает Андрей, а потом они вместе с его женой Ангелиной входят.
— Маша! — видя меня, удивленно радуется Андрей.
Ангелина тоже улыбается, говоря: “Привет”. Она и раньше-то была не просто симпатичной, а очень красивой, а сейчас она будто стала еще краше, сияя своим светом.
Вспоминаю, как раньше Женя смотрел на нее, и невольно перевожу взгляд на него. Но хоть он и смотрит на свою бывшую девушку, а ныне жену Андрея, во взгляде его нет ничего, что говорило бы о былой влюбленности в нее.
Андрей тоже похорошел — стал еще более мужественным, а черты лица его наоборот стали добрее. Видимо так работает любовь.
— Прости, мы думали в палате никого, кроме одного обалдуя.
— Андрей, — пихает в бок мужа Ангелина. — Не слушай его, Жень. Никакой ты не обалдуй. Ты самый настоящий засранец! Знаешь, как я испугалась?! А мне нельзя нервничать. Кто будет любимым гостем для нашего сына послезавтра на его дне рождения?
— Не боись, приду.
— Ну уж нет, — говорит Андрей. — Давай приходи в себя, а потом ради Смольнова младшего устроим персональное пати с его любимым дядей Женей.
— Как ты себя чувствуешь? — спрашивает Женя у Ангелины указывая на ее живот, и я только сейчас обращаю внимание, что он округлившийся. Она беременна? Боже, какое это счастье…
И какие же они классные.
— Все хорошо, — улыбаясь, Ангелина кладет руку на живот.
— О чем думает твой муж? Тебе нельзя в твоем положении ходить по больницам — малышка же все видит!
— Нельзя таскать по больницам свою беременную жену, — тут же строго отчитывает он Андрея.
— Пусть привыкает, что дядя Женя может выкинуть такое, — заступается за Андрея Ангелина.
— Это не дядя Женя, — фыркает Клыков.
— Так говоришь, будто встревать в передряги не было твоим любимым занятием в универе.
— Видишь Маша, как плохо, когда друзья припоминают дела давно
