— Пэтрик, брось. Я не расположен шутить.
— Да ну? — И тот поддел его снова с другой стороны.
— Перестань, говорю тебе…
Но Пэтрик разошелся. Майкл бросился на него, тот за ним. Они с хохотом стали носиться по кухне друг за другом, словно школьники.
— Ладно, мир! — сказал наконец Пэтрик.
Он подошел к брату, обнял его и поцеловал в щеку. Майкл отпрянул от него.
— Сколько можно повторять тебе: не делай так никогда!
— Тебе не нравится?
— Нет, не нравится.
— Плохо. Это же так естественно! Ты — мой младший брат, и я люблю тебя, так что придется терпеть. Я проявляю свои родственные чувства. А теперь внимательно послушай, что скажу: завязывай со своими шашнями, а то я тебя высеку. Понял?
— Старик, ты серьезно?
— Вполне. — Он огляделся по сторонам. — А Бренда уже ушла? Похоже, мне сегодня ночью придется спать одному. Пока, браток, до завтра.
Майкл выключил свет и, стоя у двери, наблюдал, как брат разворачивает свою большую машину. Вот они и уехали. Майкл вспомнил его слова. Да, тот прав — ничего нет хуже, чем спать одному. Теперь он вкладывал в это совсем другой смысл.
Майкл закрыл глаза и вздохнул. Линда. Ему так не хватает ее сейчас. И в его желании увидеть ее — не только сексуальное влечение. Он просто хочет, чтобы эта женщина была рядом, хочет поговорить с ней о Марго, о Бренде. Нет, о них ни к чему. Или можно? Она — тонкий психолог и как никто другой разбирается в людях. Майкл даже ясно представил себе, как Линда внимательно выслушает его и потом все объяснит — прав он или нет.
Майкл закрыл глаза и вспомнил вдруг совсем другое… Как с ней было хорошо!
— Я так хотел остаться с тобой! — прошептал он с чувством. И поразился тому, что уже разговаривает сам с собой. Надо прийти в себя в конце концов. Перед ним совершенно реальная проблема — объяснение с дочерью. Хочешь не хочешь, он должен с ней поговорить раз и навсегда и заставить понять, что ему нравится Линда Форд. Даже больше, чем просто нравится.
Он любит ее. Вот и выразил то, что его мучило с того момента, как он кинулся разыскивать ее сегодня. Он не задумывался над серьезностью своих чувств, попросту боялся признаться самому себе, но теперь деваться некуда — это сильнее его. И он предчувствует, что скоро, возможно, вся его жизнь перевернется.
А что, если все не так, как ему представляется? И как быть с тем, что он до сих пор любит Дженет? Но в этой любви он чувствует себя таким несчастным и одиноким, а с Линдой все по-другому…
Майкл быстро зажег свет, подошел к телефону и постоял над ним в нерешительности. Потом снял трубку и набрал знакомый номер. Он уже знал его наизусть — столько раз звонил сегодня.
Она ответила почти сразу.
— Это я, — сказал он тихо.
И вдруг испугался: вот она сейчас спросит «Кто?».
— Майкл, что случилось? — удивилась Линда.
— Ничего. А что?
— Мне показалось по голосу… Ну, не знаю. Просто ты говоришь не так, как всегда.
— Да не волнуйся, ничего не случилось. Я думал о тебе. И решил… проверить, все ли с тобой в порядке.
— У меня все нормально.
Он помолчал.
— Ну и хорошо. Тогда я хочу пожелать тебе спокойной ночи.
— Да? — Ему показалось, что она улыбается. — Спокойной ночи, милый.
Спокойной ночи, дорогая, подумал он… Но не сказал.
— До завтра, Линда. Она положила трубку.
— Майкл! — услыхал он неожиданно за спиной.
— Господи, Фэй, как ты меня напугала. Мне что, привязать к тебе колокольчик? И что это ты тут делаешь в такой час? Я думал, ты спишь давно.
— Разве тут можно спокойно заснуть? — проворчала малышка.
Она имела в виду Марго, которая там, в их общей комнате, швыряла злобно все подряд и ругалась. Но Фэй не была ябедой, и поэтому она не стала уточнять, почему не смогла заснуть.
— А что тебе тут нужно?
— Хочу выпить стакан молока.
— Неужели? — усмехнулся отец.
— Ну, если правда, то я хотела посмотреть, злишься ты или нет, — объяснила девочка. Она волновалась с того момента, как узнала о звонке Линды. Оказывается, этот лопух Брайан забыл передать отцу самое главное, и тот вынужден был разыскивать ее по всему городу. В следующий раз Фэй объяснит ей, что бесполезно передавать какие-либо сообщения через Брайана. — Мне важно знать, что ты не сердишься на Линду, — добавила девочка.
Майкл достал для нее из холодильника бутылку молока, вылил в кастрюльку и поставил на плиту.
— А почему это пришло тебе в голову?
— Брайан сказал, что она тебя подвела и ты взбесился.
— Да ты что? Лучше бы Брайан помнил о том, что его просят передать! Я же не знал ничего.
— А если бы ты так и не узнал, что она звонила, ты бы злился на нее?
— Да не злился я и не злюсь. Кого ты из меня делаешь?
— Значит, Брайан провинился? Ему попадет?
— Ну, уж как водится!
Майкл налил теплого молока в ее любимый стакан — с картинкой из фильма «Плюшевый рай». Она взяла стакан и сокрушенно покачала головой.
— Но ты же знаешь Брайана, — попробовал? девочка вступиться за брата. — Он занят только своими записями, так что…
— Тем более.
Майкл налил молока и себе.
— Ты знаешь, я удивлена, — сказала Фэй.
— Почему?
— Ты позволил Линде пойти с тобой на прием. Ты никогда никого с собой не брал на такие мероприятия.
— Это детей берут с собой куда-то! Линду я пригласил. Она согласилась, но потом не смогла пойти.
— Она не захотела?
Фэй не могла понять, почему их встреча не состоялась.
— Собиралась, но у нее ничего не вышло.
— Как не вышло? — Фэй всегда должна была знать причину, как и ее отец, кстати. И потом, она не понимала этих слов: «не вышло». Взрослые часто так говорят, но это ничего не объясняет. Важно ведь, что за этим стоит. Она же не ответит учителю на его вопрос: «Где твое домашнее задание?» — «У меня ничего не вышло». Девочка ожидала ответа, но отец молчал, и она решила, что он ей сейчас просто посоветует не вмешиваться в его дела. — Я не из любопытства спрашиваю. Меня это действительно волнует. — Это была правда. Фэй мучилась подобными вопросами целый день, она волновалась за Линду, за отца, за них обоих вместе. Ей хотелось, чтобы все было хорошо, а Марго, наоборот, пыталась все усложнить и помешать отцу видеться с Линдой. И вот теперь нужно выяснить позицию миссис Форд. Но отец молчит. — Ты, конечно, не обязан мне ничего объяснять, — со вздохом сказала Фэй.
— Тебя это очень беспокоит?
— Да.
— Почему?
— Я не хочу, чтобы ты на нее сердился.
— Дорогая, я не сержусь.
— Ты был такой злой, когда пришел.
— Я разозлился на Марго.
