что я чуть не умерла от приступа ностальгии. Но теперь мне гораздо легче. Я подумала, что если взаимности не дано, почему бы мне не влюбиться опять в Киану?
В Киану, Дольфика и еще в Канг Та. Вчера купила журнал, где полно его фотографий и пищу, как резиновый утенок. Ему так идет эти черные костюмы и длинные плащи. Лапочка! Вот бы его увидеть! Ну, хоть одним глазком!
25.11.99г.
Давно собирались худеть и наконец начали!
Только не посредством этого мерзкого чая, от которого из туалета не выходишь! Сегодня, купили здоровую банку протеинового коктейля, молока и бананов, чтобы все это взбить и пить дома, вместо того, чтобы бегать по всем близлежащим пиццериям и запихивать в свои несчастные желудки то, что предлагается там!
Ольга еще сперла чай за 53.000! Теперь не бегает в туалет, а просто летает. Предлагает и нам, но мы пока медлим. Даже невзирая на то, что мы – одна похудательная команда.
Тичер, правда, сказала, что это не для диеты, это для бодибилдеров, чтобы мышцы росли, но мы ей все равно не поверили. Леркин парень ходит в спортзал – качаться, пьет протеин и тощий. Мы ей поверили. Не спортом же, в самом деле, начать заниматься.
Нам же надо в бары ходить…
Для того, чтобы протеиновый коктейль размешать, нужен был миксер и Лерка тут же выудила из стола какой-то древний, всеми забытый экземпляр. Там много всего осталось от поколений живших тут девочек. Но переходника к нему, не нашлось.
Лерка взялась за нож. Моментально избавившись от неподходящей вилки, она заголила провода и полезла за удлинителем. Еще один вызов: отверстия для вилки были защищены от детей, который любят совать в розетки нечто, роде всяких подвижных проволочек.
Тут извилинами пошевелила я.
Сунула в каждую дурочку по спичке, а вдоль них пропустила по проводку. Пока я бегала по квартире, радуясь своей природной смекалке, Лерка чуть не включила удлинитель в розетку.
Тут в игру вступила и Ольга.
– Стойте, спички не вытащили!
Криста покачала головой и дала отмашку.
Включили.
Миксер завращался с грохотом трактора и в один миг заполнил дымом всю кухню! Такой шум поднял, что даже филиппинки прибежали с воплями и надеждой узнать, что происходит.
Отмахиваясь и откашливаясь от едкого дыма, мы с испугом посмотрели на Лерку:
– А ты уверена, что это был ничей миксер?
Лера не была уверена и тоже с некоторым беспокойством посмотрела на нервно изучающих миксер, филиппина ледис.
– Это ваш? – осторожно спросила я.
И вздохнула с очищенной совестью. Судя по запаху, который все еще источал прибор, он сгорел на работе. Зато нам, по дороге на нашу, снова было что обсудить.
P.S.
Яйца все еще не протухли!
Одолжили денег у Тичера и купили еще. На этот раз достали приличный шприц, – что я зря, что ли все эти медицинские разговоры годами слушала?! На шприцы, заинтересовавшись нашей вендеттой, скинулись филиппинки. Им он тоже денег не выдает.
Приехали домой и общими силами принялись вводить яйца во все, что попадалось под руку. Точнее, одни кололи, а другие следили, чтобы им под руку попадалось как можно больше вещей.
– Осторожнее, Оль, обольешься! – сказала я, наблюдая за тем, как она яростно дергает поршень.
– Ничего страшного, это же всего лишь яйца, – философски постановила Лерка, методично натирая Поскину одежду стекловатой. Мы «нашли» ее совершенно случайно, на стройке и бегством спасались от сторожа, который бежал за нами, крича по-английски: зачем?
Зря спешили: Поска дома не ночевал.
27.11.99г.
Я не понимаю, почему люди не могут честно признаться в том, что больше не хотят кого-то видеть? Ким Сон, Гэри… Теперь уже и дядя Поля.
– Может быть! – пролепетал дядя Поля, когда я в добровольно вынужденном порядке, звонила ему, чтобы уточнить насчет сегодняшнего свидания.
И велел перезвонить ему, часов в одиннадцать. Лично меня эти выкрутасы уже бесят! Я ведь всем звоню и переживаю, как за себя! То у Ким Сона экзамены по воскресеньям, то у Гэри резкий кашель при звуках моего голоса и ослабевающий писк о том, как он болен. Я уже молчу про самих девчонок. Мне пора с собой капельницу с успокоительным носить. Кто бы мог подумать, что из всех них, польза будет лишь от Кертофеля.
У Тичера вон как глаза блестят.
В общем, поплатился за всех дядя Поля. Я даже не стала у него доверительно выспрашивать, может он уже не хочет встречаться с Ольгой, а сразу прошипела:
– Как это «может быть»?
– Я, может быть, приеду, а может быть и не, – жеманничал он.
– Хорошо, только в одиннадцать мы будем еще спать, а потом, часа в два, может и позвоним, – сказала я.
– Как это «может быть»?! – возмутился он.
– Может быть мы тебе позвоним, а может быть, пойдем на свидание к американцам, – сказала я.
– Позвоните мне в час.
– В два.
– В час, – торговался, несносный политик.
– В два! – с нажимом сказала я, но заметила, что можем и вообще не звонить.
Он согласился на два.
На бедную Олю было жалко смотреть.
Мы позвонили в два, но дядя Поля стал нести такой бред, что я попрощалась и бросила трубку. Ненавижу такие ситуации. Пришлось еще и ей объяснять, что да как. Почему я могу сказать Эдаму. Что что-то пошло не так, а они не могут? Криста права: я веду себя, как мужик.
Может быть, я понимаю, что едва знакомая девчонка и даром никому не нужна, не представляет из себя ничего особенного, а мужики – нет? Думают, что раз они мужики, то нужны всем и сразу. Вот и мнят о себе, что девки вены зубами вскроют, если узнают, что им плевать?
В общем, пошли в бар с американцами, снова все вместе. Хоть что-то хорошее в этой жизни. Оля вспоминала нашу предыдущую поездку с дядей Полей и нудила, как он тогда на нее смотрел. Я кивала. На меня саму смотрел Эдам. Селина с какой-то своей подругой пришла. Тоже по нашей, по женской части. Ничего, никто нас не съел. Нормальные такие, две боевые бабы.
Обсудили, что мужики – скоты, кроме Эдама. Особенно, Скотт. Жаль, по-английски это не каламбурится.
– Мы тебе говорили, предупреждали, – сказала Селина.
– Так ты его хотела? – обиделся Эдам.
– Тебя я тоже хотела, – сказала я. – Может быть, если бы ты сбежал, я бы тебя до сих пор хотела… Вопрос дистанции. Но к нему, вообще-то, вопросов нет. Он ушел и все. Он не трахает мне мозги, как те, о ком я только что рассказала.
– Он бы тебя саму трахнул! – окрысился Эдам. – И послал бы на хер, как ты меня.
– Если бы ты трахнул меня, я бы тебя не послала!
– Сикко! – ответил он.
Благодаря несдержанности Эдама, я обиделась и ушла из бара. И тут же, прямо на площади увидела сцену, а на ней… О, господи, Н.О.Т!
Малолетние
