жить, – улыбнулся темноволосый парень, раскладывая на столе ноутбук. Постараюсь сильно не жечь электричество. Привезешь мне еды?
***
– Катя, почему ты не разведешься с Данилом? – недоумевала Оля. Он ведь откровенно издевается над тобой.
– И на что мне жить? Я ни дня после института не работала.
– У тебя же есть родители.
– Да, но они сами живут очень скромно. Тем более с мамой у меня отвратительные отношения. Она постоянно напоминает, какой Данил прекрасный муж. Это она нас, кстати, и познакомила.
– Но ведь есть какой-то выход. Напиши книгу, начни рисовать. Можно научиться делать маникюр. Да что угодно. Работай через интернет. Как можно ничем не увлекаться? – не понимала подопечную Ольга.
– Я не хочу! – отвечала Катя.
Оля чувствовала свою вину перед девушкой. Ведь это именно она разрушила такой хрупкий, неидеальный, но зачем-то созданный мир пары. Влезла в чужую семью. Эгоистка! Теперь, когда у нее был Макс, девушка наконец-то чувствовала себя целым. Они же все были для нее разбросанными по листу бумаги дробями. Дробями, с лишними или недостающими частями. Катю она жалела, Данил вызывал презрение. Но каждый раз, приезжая к ним в дом, она убеждалась, что все бесполезно. И в тот ноябрьский день, когда несла Кате любимые конфеты, отчетливо это поняла.
***
– Оля, давай уедем прямо сегодня, – сказал Макс, после того как она, опуская в спешке задранную юбку, села на пол около окна и достала из сумки конфетку. – Мой стартап, кажется, попер. Спасибо этому дому и тебе, мой прекрасный белокурый дракон.
– Дурачок, – расхохоталась Ольга.
– Я серьезно! Какое нам дело до их семейного дерьма? Ты сделала все, что могла.
– Надо здесь все прибрать. А как же конфеты? Катя ждёт меня. Она будет звонить.
– Не беда. Если ты не в курсе, то в телефоне есть функция выключения. А у Кати есть муж, – подмигнул парень.
– Вот ты и дома, – сказал Данил, небрежно плюхнув пакет из Пятерочки прямо на кухонный стол. Он сначала занес в дом жену, а потом вернулся за продуктами. – Я захватил из города коляску. Она в машине.
– Спасибо, – обреченно вздохнула Катя.
Звук телефона прервал повисшее в воздухе напряжение. Звонила Ольга. Катя не поверила своим глазам и ушам.
– Оля? Ты жива?
– Ну, конечно, я жива, дорогая. А почему ты задаешь такие странные вопросы. Тебе не передали конфеты?
– Я думала это …, я думала, что ты … ничего. Куда ты пропала?
– Прости, я немного закрутилась. И еще, … кажется, я выхожу замуж, и мы уезжаем в свадебное путешествие. Данил разве не говорил тебе?
– Кажется, что-то говорил. Я очень рада за тебя, – Катя внезапно встрепенулась. – А я … ты знаешь …, кажется, снова буду ходить. Уже немного могу шевелить пальцами.
Катя положила трубку и почувствовала, как спина Данила, который выкладывал продукты на барную стойку, стала каменной. Он резко обернулся, скрестил руки на массивной груди.
– Пальцами? Ты сказала, что можешь шевелить пальцами? Катя, твою мать! Почему я об этом ничего не знаю?
– Почему? А разве тебя интересует что-то кроме себя, Данил?
Перед сном он первый раз задернул шторы. А утром, собираясь на работу, не открыл их. Катя сладко зевнула, повернула голову и с удивлением обнаружила, как его мускулистые ноги, туловище с руками и голова собираются на ее глазах в единое целое. Мощное тело развернулось и голосом ее мужа произнесло: «Спи, сколько хочешь и ничего ни готовь. Я куплю что-нибудь на ужин».
Вечером, когда он повез ее гулять по поселку, дом, стоящий на углу, куда-то исчез.
– Даня, а куда делся дом? – недоуменно вытаращила глаза Катя.
– Какой дом?
– Здесь стоял дом с зеленой крышей!
– Фантазерка моя. Ты слишком долго спала. Здесь никогда не было никакого дома.
