Он не без труда оторвался от своих размышлений.
— Гертруда дала вам пижаму. Возьмите.
Она остановилась в дверях, придерживаясь рукой за косяк. Стив передал ей пижаму. Эмили машинально взяла ее, но внезапно пальцы, сжимавшие дверной косяк, побелели. Стиву даже показалось, что с ней вот-вот случится обморок, и он поспешил обхватить ее за талию.
— В чем дело?
— Насколько же она меня ненавидит, — прошептала Эмили, швыряя пижаму на пол. — Разве вы не видите? Это пижама Станисласа! Она прекрасно знала, что я ее узнаю.
— А вы, в свою очередь, ненавидели Станисласа, не правда ли? — как можно спокойнее спросил он.
— Скажем так: я его не любила, если вас интересует именно это.
Стив промолчал, и она с горечью продолжила:
— Но вы все равно не поверите моим словам, потому что ваше мнение уже сложилось. Однако я давно поняла, что ненависть к Станисласу может уничтожить меня саму.
Да, ненависть может быть губительна. Стив достаточно хорошо знал жизнь, чтобы понимать это.
— Поэтому вы предпочли уничтожить его? — задал он провокационный вопрос.
Она тяжело оперлась о косяк двери.
— Разве в состоянии один человек уничтожить другого? Разве разрушение не приходит изнутри?
Не найдя, что возразить, Стив вынужден был с ней согласиться.
— Неужели вы считаете, что я в состоянии уничтожить вас? — спросила Эмили. — Каким образом, например, я могла бы это сделать?
— А вот таким, — ответил он и, обняв, поцеловал ее.
Мгновенно оправившись от неожиданности, Эмили уперлась кулаками в грудь Стива и с неожиданной силой освободилась.
— Скажите прямо, что это вы хотите уничтожить меня! — выкрикнула она. — Но я вам этого не позволю, ни один мужчина больше не прикоснется ко мне подобным образом.
Что, черт возьми, заставило его поцеловать Эмили? И почему даже сейчас, когда она смотрит на него как на маркиза де Сада, ему хочется сделать это еще раз? Но уже не из стремления излить свой гнев, а чтобы утолить собственное желание.
Отшатнувшись, она захлопнула за собой дверь и щелкнула замком. Если Эмили можно было дать приз за глупость, имея в виду поездку в маленькой машине в буран, то он вполне заслуживал второго места. Этот поцелуй был самым глупым поступком в его жизни.
Однако ему это понравилось. Даже более чем понравилось… Нет, как только он выберется отсюда, то все равно придется ехать по делам в Нью-Йорк. Тогда надо будет непременно позвонить Джасмин, пригласить ее на ужин, а потом переспать с ней. И чем скорее, тем лучше.
Собственно говоря, можно даже позвонить ей прямо отсюда. Подобрав пижаму Станисласа с пола, Стив положил ее на комод и взглянул на дверь ванной. За ней раздавался звук льющейся воды. Оставалось надеяться, что Эмили не заснет в ванне и не упадет в ней в обморок.
Что ж, сегодня он уже разбил окно ее машины. В крайнем случае, выломает и дверь.
Наверняка неприятности с невесткой доставят большое удовольствие Гертруде. Ухмыльнувшись, Стив снова взял книгу. Впереди у него вся ночь, надо было как-то ее скоротать.
Через полчаса Эмили открыла дверь ванной. Она была полностью одета, от горячей воды щеки ее слегка порозовели.
— Можете надеть вот это, — миролюбиво предложил Стив, протягивая пижаму, полученную от Рудолфа.
— Но это ваша пижама, — возразила она.
— Нет, Рудолфа. Я не ношу пижам.
— А где вы собираетесь спать? — спросила Эмили. — Кстати, я даже не знаю, как вас зовут.
— Стив, — сказал Стив, протягивая руку для рукопожатия. — Рад нашему знакомству, — иронически добавил он.
— Вы так и не ответили на вопрос, — сказала она, не протягивая своей.
— На кушетке. Хотя она для меня немного коротковата.
— Насколько я понимаю, вы привыкли к неудобствам.
В первый раз за все время их знакомства Стив не сумел сдержать улыбки.
— Это не слишком любезно с вашей стороны. В конце концов я спас вам жизнь.
— А сделали бы это, если бы знали, кто я такая?
— Разумеется. Что за вопрос?
— Спасибо, — сказала Эмили после некоторого молчания. — Я просто поинтересовалась.
— Надевайте пижаму и ложитесь, — посоветовал Стив. — А не то свалитесь с ног.
Взглянув на него так, будто ей хочется задушить его этой самой пижамой, Эмили вновь скрылась за дверью ванной. Разобрав постель, Стив помешал дрова в печке и вернулся к своей книге.
Дверь отворилась снова. Подняв голову, он выпустил из рук книгу, которая с громким стуком упала на пол. Рудолф был человек крупный, и его пижама оказалась для Эмили слишком велика. Хотя она застегнула ее на все пуговицы, это не скрывало ложбинки между грудями и верха голубого бюстгальтера. Рукава закрывали кончики пальцев, а подвернутые штанины обнажали босые, узкие, с высоким подъемом ступни. Затем взгляд Стива вновь остановился на лице женщины.
Освобожденные из пучка волосы были распущены и свободно падали на спину. Под откровенным и пристальным взглядом она покраснела и выглядела теперь не менее невинной, чем его дочь.
Что, разумеется, было совсем не так.
Стив медленно поднялся.
Эмили поспешно отступила, и он замер как вкопанный. Опять это проклятое желание поцеловать ее, повторить уже совершенную глупость!
— Вас не будет беспокоить, если я еще немного почитаю? — несколько резче, чем следовало, спросил Стив.
— Нет, — пробормотала она, — разумеется, нет.
— Возможно, я разбужу вас пару раз за ночь… Так положено при сотрясении мозга.
Эмили нервно сглотнула.
— Не думаю, что это необходимо. Я чувствую себя гораздо лучше.
— Позвольте мне самому судить.
Какое-то мгновение ему казалось, что она начнет спорить, но потом огонек сопротивления в ее глазах потух. Улегшись на кровать, Эмили натянула одеяло до самого подбородка и повернулась к нему спиной. Через несколько минут Стив уже слышал ее ровное дыхание и только сейчас понял, что все это время читал один и тот же абзац.
Выругавшись про себя, он заставил себя читать дальше. Перед тем как лечь на кушетку, в половине двенадцатого, а затем в два часа ночи Стив проверил пульс Эмили, не разбудив ее при этом. Однако в пять часов утра, стоило лучу фонарика упасть на ее лицо, она приподнялась и раскрыла полные ужаса глаза.
— Все в порядке, — как можно спокойнее сказал Стив. — Я просто проверил ваше состояние.
Эмили опять откинулась на подушку.
— Что это там за окном, ветер? — прошептала она.
— Да.
— Сегодня мне необходимо отсюда уехать!
— Вскоре он утихнет, — сказал Стив, впрочем не очень в этом уверенный. На самом деле бушевавший всю ночь буран только усилился.
