— Хорошо, я тебе помогу, завтра Макса не будет после обеда.
— Спасибо, — произнесла та, снова обретя способность адекватно мыслить. — Иди, я скоро буду.
Маша почти выбежала из туалета, представляя, как Скалов сейчас не обрадуется. А причина у этой истерики, казалось, изначально могла быть только одна. Их общий босс. У Алины наверняка был с ним служебный роман. Как всегда начинавшийся, как многообещающий и бурный, постепенно перетекший в бесперспективный и вялый. Многообещающим он был, потому что босс не женат, а перетекающий в бесперспективный, потому что в последнее время сплетни и домыслы сарафанного радио компании все чаще приносили информацию о готовящейся грандиозной смене любовницы. Босс все чаще засматривался на молоденьких сотрудниц, даже поговаривали, что он завел интрижку на стороне. Но одно дело сплетни, а другое — рыдающая секретарша в туалете. И вот она, правда.
Как только Маша вбежала в приемную, сразу налетела на Скалова, едва не потеряв равновесие.
— Что за бумаги у вас в руках? — спросил тот, продолжая сверлить запыхавшуюся сотрудницу раздраженным взглядом.
— Документы.
— Маша, вы издеваетесь надо мной? — холодно изрек он, вознамерившись поставить несносную девчонку на место. — Или вы думаете, что в этой комнате самая умная и можете строить козни за моей спиной, с моей же секретаршей? Я ведь узнаю, где ее черти носят! Мы тут по-вашему на лошадках катаемся?
Она чуть не заплакала. Ну что за жизнь?! У них разборка, а она крайняя. И более того, кусачесть Скалова сегодня переходила все границы дозволенного.
— Может быть я не самая умная в этой комнате, — борясь с искушением высказать все, что она думает на самом деле, ровным голосом произнесла Машка, стараясь казаться как можно отстраненнее. — Но однозначно из нас двоих у меня лучшая память.
Скалов сузил зло глаза, раздраженно взял карандаш в руки, но промолчал, ожидая продолжения.
— Потому что если бы это было не так, — Маша гордо вздернула к верху свой изящный носик. — Вы, Алексей Владимирович, помнили бы, что весь юридический отдел отпустили на семинар, а в понедельник у большинства нотариусов города выходной. А учитывая это, вашему секретарю будет чрезвычайно трудно найти работающего юриста и заверить договора.
Скалов почувствовал себя полным идиотом, вспомнив, что и в самом деле большинство нотариальных контор не работает по понедельникам, но он напрочь забыл об этом. Он отложил в сторону карандаш, чуть не сломав его, и ослабил узел галстука.
Тем временем Маша продолжала, чувствуя, что не в силах сдержаться от мести за Алину, за себя и за всех обиженных. На лошадках катаются!.. Вот он и катался, его пассий она давно уже выучила по голосам.
— Что же касается «Ваших лошадей», то они звонят нам по три раза в неделю, но мы не разбираем их ржания.
— Маша, — покраснев до корней волос, прошипел он, перебивая. — Еще хоть одно слово, и я тебя уволю. Ты свободна!
Машка замолчала, смерила босса надменным взглядом и отступила, гордо подняв голову. Как только она оказалась за дверью, краска окончательно залила лицо.
— Чтоб ты сдох, гад! — в сердцах произнесла она, считая, что нормальных отпускных по беременности теперь ей и в самом деле не видать, как своих ушей. И отгулов тоже.
— Я все слышал, — донеслось ей вслед из кабинета.
По дороге к рабочему столу она разминулась с высокой шатенкой, которая и была тем самым курьером поставщика. Сегодняшний ее наряд не вызывал никаких иных ассоциаций, кроме как из фильма «Красотка», где Джулия Робертс играла проститутку, подсевшую в машину к миллионеру. Смерив ее таким же леденящим взглядом, что и шефа пару секунд назад, Машка даже не успела сесть за стул, как у нее снова загорелся коммуникатор.
— Принесите нам чаю, — приказал Скалов, как ни в чем не бывало.
— Ага, с баранками, — буркнула Маша и поплелась заваривать чай, гадая, отравилась там Алина или нет.
Тем не менее, спустя пять минут она внесла в кабинет большой серебряный поднос, на котором стояли заварник с кипятком, молочник и пара чашек. Она поставила его на переговорный стол, между боссом и курьером, стараясь не подавать виду от шока. Разрез декольте брюнетки впечатлял настолько, что Машке были видны ареалы ее сосков. Плотоядный взгляд босса не оставлял места сомнениям, ему нравилось зрелище.
Как только она оказалась за дверью, тут же села за стол Алины, принявшись ей звонитью Только бы она не пришла. Не сейчас. Скалов вышел из кабинета.
— Постарайтесь разыскать Алину, — приказал он, пройдя в туалет.
Телефон не отвечал. Гудки шли, а трубку никто не брал. Отправив ей смс-сообщение, Маша осталась сидеть на месте, прикидывая, как теперь будут развиваться события.
Скорее всего, босс будет флиртовать с шатенкой до тех пор, пока не приедет Алина, которая найдет кучу причин более не оставлять их наедине, а затем, когда договор будет подписан, проест ей всю плешь.
Пошло минут тридцать, прежде чем она сообразила, что босса давно нет. А в дверях его кабинета с недовольным видом стоит шатенка.
— Чем могу помочь? — произнесла Маша скорее на автомате, чем из вежливости.
— Чай закончился, — процедила та, окинув взглядом приемную. — А где Алексей… Владимирович?
Машка пожала плечами, делая вид, что не знает.
— Сейчас принесу кипятка, — сообщила она и поставила чайник греться по-новой.
Недовольная шатенка удалилась в кабинет. Налив побольше кипятка злоупотребляющей чаем, чтоб пилось дольше, Машка деликатно постучала в дверь туалета, не представляя, что могло вызвать такую задержку босса. На стук никто не ответил. Она постучала еще раз. Из-за двери послышалось кряхтение и ругательства.
«Может быть, ему там нехорошо» пронеслось в голове девушки. Например, сердце прихватило или еще что. Может, он там умирает. Мало ли?!
Не то, чтобы она была страстной поклонницей шефа и ей стало жаль умирающего на унитазе босса, но все-таки, если ему там было нехорошо, то требовалось узнать об этом. Машка нерешительно нажала на ручку двери, чуть приоткрыв ее на пару сантиметра.
— Алексей Владимирович, с вами все в порядке? — спросила она, несколько смущенная своими действиями.
— Нет! Не в порядке! — голос шефа дрожал от негодования и возмущения.
— Вам чем-нибудь помочь?
— Да, принесите мне зеркало!
Маша не совсем поняла: если ему плохо, зачем зеркало? Что, в туалете нет зеркал? Она принесла из сумки свое небольшое зеркальце для макияжа. Протянув руку в приоткрытую дверь, она снова позвала босса.
— Что у вас случилось? — спросила она скорее из любопытства.
— Что случилось?! — Скалов высунул голову из-за двери. Судя по проступившим красным пятнам на лице и шее, ему было не так уж и плохо. Можно было даже сказать, что он совсем не был похож на умирающего от сердечного приступа или инфаркта. Наоборот, он походил на разъяренного быка, перед глазами которого усердно махали красной тряпкой.
— Кто-то, — прорычал он, едва сдерживая себя. — И я даже знаю кто! Поработал ножницами над моим замком в ширинке брюк. И теперь она, — он стал прыгать на месте, чуть склонившись в сторону. — Черт побери! Не застегивается!!!
Машка не смогла сдержать улыбки. Алина в приступе ревности не подумала, что босс может снять брюки не только для утех с любовницей.
— Ну что ж, — произнесла она, чуть отступив от двери. — Может быть, вам принести пиджак. Это решит проблему.
— Нет, не решит, — он снова задергался, прыгая на месте. — Я ее почти вырвал нафиг, потому что она заела с трусами! И теперь не хочет двигаться.
Машка засмеялась, представив, как босс прыгает на месте в попытке застегнуть штаны. Какую бы цель Алина ни преследовала, та была достигнута. Пусть и ценой сорванных переговоров.
— Что Вы ржете, Маша?! — чуть не заорал Скалов, приходя в еще большее бешенство. — Помогите мне сейчас же. И задержите, задержите эту… из Италии.
— К сожалению, такого пункта в моем контракте нет, — набравшись наглости, сообщила Маша, решив тут же воспользоваться этим. В конце концов, не каждый день босс попадает в нелепые ситуации, а ей предоставляется шанс поквитаться с ним. — Но мы сможем договориться, если вы подпишите заявление на два дня отгулов в счет отпуска.
