— Я же сказала, Кийт мне не друг и не любовник! — вскричала Марианна. — Это все твои фантазии!
— Тогда вообще не понимаю, о чем ты беспокоишься, — парировал Хадсон. — Все в порядке.
Но с этим Марианна не могла согласиться. Ей вспомнилось лицо Кийта сегодня за обедом; в голове вертелись обрывки их разговора. Он заговорил о Хадсоне и проницательно отгадал чувства Марианны, в то же время ясно намекнув, что она ему небезразлична. А если вспомнить, как он разговаривал с Хадсоном. Да, несомненно, Кийт хочет перевести их отношения в более личную плоскость.
— Никогда не играй в покер, Анни, — безразлично уронил Хадсон. — У тебя на лице написано, о чем ты думаешь. По-моему, я оказываю парню услугу. Должен же он понять, с кем имеет дело!
— Сколько раз тебе объяснять! — Никогда в жизни ей не хотелось ударить человека — до сегодняшнего дня. — Мы с Кийтом просто друзья!
— Ну да, да, разумеется!
Как можно ненавидеть человека — так сильно, как она ненавидит Хадсона, — и в то же время любить его, любить безоглядно, безумно, до ноющей боли в сердце? Об этом спрашивала себя Марианна, бессильно поникнув на сиденье. И вправе ли она его осуждать? А как вела бы себя она на его месте, если бы Хадсон бросил ее после двух месяцев безоблачного счастья? Наверно, просто убила бы! Разлука и ей далась нелегко, хотя она знала, что должна уйти, а уж ему…
Автомобиль мчался сквозь черную южную ночь. Марианна невидящим взглядом уставилась в окно; мысли ее унеслись в прошлое.
Как счастлива была она в ту ночь, когда Хадсон сделал ей предложение! С первой встречи она думала, что этот человек предназначен ей судьбой, но узнать, что он чувствует то же самое, было для нее потрясением. Она сама не верила своему счастью. Кто она и кто он? Преуспевающий светский человек, полный силы и достоинства, с репутацией проницательного и безжалостного юриста, человек, перед которым трепещут и которого остерегаются — не столько из-за его богатства или влияния, сколько потому, что никому и никогда еще не удавалось его обмануть.
Он был неподкупен и абсолютно честен — для юриста это само по себе удивительно. Ни давление коллег, ни угрозы преступников не могли заставить его нарушить собственный кодекс чести. И вот этот человек, к ногам которого склоняются самые прекрасные и утонченные женщины, которому доступны самые изысканные наслаждения, — этот человек полюбил ее! Было от чего потерять голову.
Желая поделиться счастьем с матерью, Марианна писала в Шотландию длинные письма, в каждой строчке которых стояло имя Хадсона. Однако, когда мать и отчим внезапно появились во Франции, их неожиданный приезд вызвал у Марианны тревогу. Она была рада видеть маму, но не отчима.
Майкл Кэкстон, американец, работающий в американской компании в Шотландии, женился на матери одиннадцать месяцев назад, когда Марианна была в университете. Отчим не полюбился ей с первого взгляда. Красивый до смазливости, галантный до слащавости — во всем, что он говорил и делал, чувствовалась какая-то липкая фальшь. Но мать любила его и впервые за пять лет, протекшие после смерти отца, выглядела по-настоящему счастливой.
Марианна была с отчимом холодно-вежлива и держала свои сомнения при себе, моля Бога, чтобы они не оправдались. Но Бог не внял ее мольбам.
В тот вечер, когда Хадсон сделал ей предложение, она вернулась домой далеко за полночь. Мама, дядя и тетя уже спали; Майкл сидел в гостиной. У него болят зубы, сказал он; Марианна почувствовала, что он лжет. У людей, испытывающих боль, не бывает такого жесткого, пронзительного взгляда.
— Хорошо провела вечер? — Вопрос прозвучал как бы между прочим.
— Отлично, спасибо, — вежливо ответила Марианна, надеясь, что больше вопросов не будет. Ее пугал взгляд отчима.
— А с Хадсоном у тебя все в порядке? — продолжил он расспросы.
— Да. — Бледно-голубые глаза отчима уперлись ей в лицо, и по спине ее вдруг побежали мурашки. Каким-то шестым чувством Марианна догадалась, что все эти расспросы — неспроста. — А ты знаешь Хадсона?
— Лично не знаю, но наслышан о нем. — Майкл улыбнулся одними губами — глаза его оставались холодными и пустыми, как у акулы. — Как не знать! Юрист, знаменитый на всю Америку! Отважный страж закона и порядка и все такое.
— Что ж в этом дурного? — резко ответила Марианна. — Людям нужны закон и порядок!
— Может быть толпе, — протянул Майкл. — Людям из стада, которые, виляя хвостом, получают от босса ежемесячный чек и мечтают только об одном — дотянуть до следующей зарплаты! — Очевидно, себя Майкл к «стаду» не относил.
— А ты, значит, не такой? — Многое отдала бы Марианна, чтобы не произносить этих слов! Интуиция подсказала ей: сейчас она услышит нечто такое, что лучше бы не слышать. — Ты другой?
— Как ты думаешь, Марианна, как мне достался дом в Шотландии? — спросил он вместо ответа.
При первой встрече с ее матерью Майкл жил в отеле. Однако за несколько недель до свадьбы он купил маленький замок с прилегающим поместьем в несколько десятков акров земли, озером и лесом и поселился там, с удовольствием играя роль средневекового феодала.
— Не знаю, — тихо ответила Марианна. — Я об этом не думала.
— А ты подумай! — Должно быть, во взгляде Марианны ясно читались ее чувства, потому что Майкл воскликнул раздраженно: — Да не смотри ты на меня так! Наш мир, детка, живет по волчьим законам: не съешь ты — съедят тебя! А замок достался мне в обмен на услугу, вовремя оказанную нужным людям, — закончил он, сверля ее сощуренными глазами.
— Да… — потрясенно прошептала Марианна. — Ты же бухгалтер. Да, понимаю.
— Нам известно, что Хадсон собирается взяться за одно дело, — продолжал Майкл. — Если это случится, могут пострадать мои… гм… хорошие знакомые. Благодетели, можно сказать. Могу пострадать и я. Разумеется, на тебя и на твою мать выльются ушаты грязи. А если ты с Хадсоном…
— Что за дело? — непослушными губами выговорила Марианна.
— Да так, одно дельце в Штатах. Фараоны уже давно под нас копали, и полтора года назад было решено, что мне лучше смыться из страны. Подальше от нежелательных расспросов. Ведь никогда не знаешь, когда доблестным стражам порядка вздумается взять тебя за горло, — рассказывал он таким тоном, словно вел беседу о погоде.
— А мама знает? — Марианне не верилось, что этот разговор происходит наяву. Но так и было: в уютной тетиной гостиной напротив нее сидел бандит, настоящий гангстер, и Бог знает зачем откровенничал с ней о своих темных делишках. — Она знает, почему ты уехал из Штатов?
— Разумеется, нет. Я ни с кем не обсуждаю свои личные дела. — Его легкомысленный тон не соответствовал холодному блеску внимательных глаз. — Сама понимаешь, такие секреты лучше держать при себе.
