Лицо Чарли засветилось от радости:
— Неужели? Тогда мы с вами практически соседи.
— Да. Что-то вроде этого. Собирайся, соседка. Я тебя подвезу.
Чарли была безумно рада, что ей не придется в ближайшие минуты расставаться с Джессом МакМастерсом, но к радости примешивалась тревога о том, что вскоре ей придется опять увидеть репортеров, которые будут назойливо приставать с бестактными вопросами.
Зазвонил телефон, но Чарли не двинулась с места. Джесс увидел, что она побледнела, и в ее глазах вновь появилось затравленное выражение, он не выдержал и схватил трубку.
— Квартира Картер, — рявкнул Джесс. — Мисс Картер пока не собирается давать никаких интервью, поэтому оставьте ее в покое… — он замер на полуслове. — О, извините. Минутку, — лицо его напряглось, и он протянул трубку Чарли. — Личный звонок.
Чарли взяла трубку, и вскоре ее лицо посветлело. Джесс старался не прислушиваться к разговору, но против воли слышал каждое ее слово, доставлявшее ему боль.
— Со мной все в порядке. Спасибо, — Чарли бросила взгляд на Джесса. — Друг, — сообщила она мужчине на другом конце провода. — Нет. Ты его не знаешь. Хорошо. Я постараюсь… Не беспокойся… Ну, как хочешь, можешь беспокоиться. Скоро увидимся. Я тебя тоже люблю.
От последней фразы Джессу стало совсем не по себе, но в этот момент Чарли положила трубку и пояснила с улыбкой:
— Это был мой брат.
Джесс испытал громадное облегчение, но в этот момент телефон зазвонил снова.
— Не подходи, — посоветовал Джесс.
— Но я должна…
— Ты ничего никому не должна. Где твой плащ?
Под непрекращающиеся звонки телефона Джесс помог ей одеться. Наконец телефон замолк, и наступила гнетущая тишина. Чарли дала себе обещание, что сегодня же вечером установит автоответчик и начнет таким образом тратить деньги Осгудов.
— Идем!
Они спустились по черной лестнице и направились к тому месту, где Джесс оставил машину. Чарли напряглась, когда увидела нескольких репортеров, околачивающихся у главного входа в дом.
— Не смотри в их сторону, — посоветовал Джесс, открывая перед ней дверцу машины, но Чарли не могла справиться с собой.
«Какое они имеют право лезть в мою жизнь?» — подумала она, чувствуя, что робость и страх уступают место раздражению.
— Почему они не оставят меня в покое? — неожиданно для себя вслух произнесла Чарли и тут же почувствовала пристальный взгляд Джесса. И опять в его глазах появился уже хорошо знакомый ей холодок.
— Такая у них работа. Не обращай внимания.
— Легко сказать, — пробормотала Чарли.
Она тяжело вздохнула и откинулась на спинку сиденья. Что ей делать? Она вздрагивает от телефонных звонков, боится выглянуть в окно, не может появиться на улице. Это что, входит в их обязанности — заставлять ее прятаться, будто она совершила преступление?
Она вздрогнула. Джесс пальцами легко коснулся ее щеки. Он не произнес ни слова, даже не глянул в ее сторону, но этот знак внимания принес Чарли облегчение. Все будет в порядке, она выдержит все напасти. В конце концов, она уже научилась кое-что делать своими перебинтованными руками. Хватит ныть! Люди попадают и в более страшные ситуации! Чарли осторожно прикоснулась к колену Джесса и улыбнулась ему. Он ответил ободряющим кивком.
— Умница!
Какое замечательное слово! Польщенная похвалой, Чарли откинулась на сиденье и размечталась о предстоящей спокойной жизни, но через несколько минут убедилась, что думать об этом еще рано. Ибо репортеры добрались и до университета. Она увидела их сразу же, как только Джесс свернул к стоянке у корпуса университета, где она работала. Чарли не смогла сдержать негодующего возгласа.
— Может, мне лучше отвезти тебя домой? Судя по всему, ты еще не готова к встрече с ними, — тон Джесса был подчеркнуто нейтральным. Он смотрел прямо вперед, стараясь не встречаться с ней глазами.
Чарли почувствовала, что закипает от злости.
— Я не хочу домой. Мне нужно на работу. Но я не могу сейчас разговаривать с репортерами. Джесс, я не могу… — она с надеждой посмотрела на своего спутника, как будто он был ее давним надежным другом, а не незнакомцем, доставившим ее домой всего несколько часов назад.
— Чарли, рано или поздно тебе все равно придется поговорить с ними.
— Только не сейчас, — продолжала упорствовать она.
— Отлично. Я тебя выручу, но и ты должна сделать кое-что для меня. Пообедаем вместе. Я заеду за тобой в одиннадцать, если у тебя, конечно, нет других планов.
Других планов? Чарли подумала об Алане, но тут же отогнала эту мысль.
— Да, мне надо бы поесть, но ты уже видел содержимое моего холодильника.
— Пустовато, — согласился Джесс.
Чарли смутилась и пробормотала:
— Я не очень хорошая хозяйка.
— Совершенно верно, — подтвердил Джесс. Он задумчиво разглядывал здание. — Здесь есть служебный вход?
— По-моему, с другой стороны.
Через несколько минут Джесс подъехал к входу, неизвестному репортерам, и вышел из машины, чтобы открыть перед Чарли дверцу. Она с улыбкой поблагодарила, и Джесс в который уже раз был поражен ее хрупкостью и беззащитностью. Она едва доставала ему до плеча. Чувствуя себя обязанным оберегать девушку, Джесс сделал шаг назад и хмуро сказал:
— Если ты собираешься водить их за нос, тебе придется каждый раз изобретать новые уловки.
— Как вы хорошо во всем разбираетесь, мистер МакМастерс.
— Я…
— Изобретательный парень, — докончила за него Чарли и застенчиво коснулась кончиками пальцев его рукава. — Ты и на самом деле такой.
— Значит, в одиннадцать, — строго напомнил Джесс.
— Я буду готова.
Затаив дыхание, Чарли наблюдала, как машина Джесса удаляется от здания.
— Чарли, где результаты исследований мускульных тканей? Я их ищу все утро.
Чарли давно привыкла к резкому, отрывистому тону своего шефа. Для него существовала только наука, и именно эта одержимость привлекла ее около двух лет назад. И сейчас она не ждала, что он отодвинет в сторону свой микроскоп и заключит ее в объятия. Но он мог хотя бы поинтересоваться ее самочувствием или сказать что-нибудь ободряющее, ведь, в конце концов, они считались женихом и невестой.
— Чарли, мне нужны эти данные. Ты можешь разыскать их?
Алан стоял посреди лаборатории. На лице у него было нетерпеливое выражение, которое всегда нравилось Чарли, но в это утро он показался ей вдруг бесчувственным и сварливым.
— Они в моем кабинете, — тихо сказала Чарли. — Я сейчас их принесу.
Алан равнодушно кивнул и склонился над приборами. У Чарли слезы подступили к глазам. Еще никогда Алан так не обижал ее, а сейчас обида была особенно нестерпимой. Смахнув слезы, Чарли направилась в свою каморку. По привычке она уже начала находить оправдание поведению Алана. Он не признавал проявления эмоций в лаборатории. Здесь он был исследователем, а она лаборанткой. Алан опасался, что, если об их отношениях станет известно в университете, это повредит его карьере. Ученый не должен крутить роман со своей лаборанткой. Это непозволительно. Все эти два года Чарли безропотно соглашалась с ним. Они встречались тайком после работы, и Алан обещал, что все изменится, когда у него будет достаточно публикаций и он сможет претендовать на более высокую должность. У Чарли не было оснований не верить ему, но сегодня, в первый раз за два года, в ее душу начали закрадываться сомнения по поводу их будущего.
