Но совет Сестёр сейчас занимало другое: все ждали сведений об обстановке в западных землях.
– Прости, государыня, по-другому я хотела представить тебе эту девушку, – проговорила Радимира со вздохом. – Но – воля твоя. Дарёне пришлось стать бродячей певицей и исходить княжество вдоль и поперёк. Думаю, она много видела и примечала в своих скитаниях.
«Что случилось? Как твоя мать попала на запад? Где она сейчас? Как она – жива, здорова ли?» – град этих вопросов хотелось Лесияре обрушить на Дарёну. Последний сон, в котором они со Жданой расстались, дохнул на княгиню печальным холодом; карие глаза тогда были полны слёз, а сейчас смотрели на Лесияру настороженно, с проступающим сквозь блестящую пелену испуга несмелым восхищением. Они не узнавали княгиню, родные и чужие одновременно.
Воронецкое княжество… Нужно было спрашивать о нём, будь оно трижды неладно. Лесияра начала задавать осторожные вопросы – наводящие, намекающие, разъясняющие. Девушка оказалась сообразительной и быстро поняла, к чему всё это. Из её ответов следовало, что особых приготовлений к войне в княжестве не наблюдалось, но были ли её сведения достаточно полными и точными, чтобы на них полагаться и ими ограничиться? Дело было не в недоверии к словам девушки: ложь Лесияра тотчас же почувствовала бы; просто Дарёна, не будучи соглядатаем по роду занятий и не имея особой цели что-то разузнать, наблюдать за происходящим вокруг могла и вполглаза. Лазутчик намеренно и целенаправленно ищет то, что ему приказано выяснить, а бродячая певица подмечает только то, что ей самой кажется занимательным или необычным.
Лесияра приходила к выводу, что одного допроса Дарёны для того, чтобы понять, что происходит на западе, было явно недостаточно.
– Государыня, позволь задать ей вопрос? – обратилась к княгине Мечислава.
Лесияра кивнула. Мечислава, сверкая бронёй и устрашая девушку пристальным и испытующим взглядом, подошла к ней, приподняла её лицо за подбородок и заглянула ей в глаза.
– Скажи, ты видела Марушиных псов? Отвечай правду, или тебе не поздоровится!
Но Дарёну, похоже, было не так-то легко запугать. Один раз взяв себя в руки и освоившись, она уже не сбивалась с этой тропы. Прищурившись, она усмехнулась:
– И что мне будет? Досточтимая госпожа замучает меня в пыточной, замурует в стену живьём или засечёт насмерть плетьми? Поверь, я не настолько цепляюсь за свою жизнь, чтобы бояться смерти, а боли и мучений я вытерпела довольно. Ими меня не застращаешь. Мне незачем лгать. Псов я встречала два раза в своей жизни. Первый, когда… – На миг девушка осеклась, сглотнула и продолжила уже глухо и хрипло: – Когда моего батюшку на княжеской охоте ранил оборотень, и он через три дня сам превратился в такого же. Он скрылся в лесу. Больше я его не видела и не знаю, жив он или мёртв. А второй раз – когда лежала на опушке леса, вся израненная, и меня подобрала Млада. В обличье кошки она сцепилась с псом и, видно, прогнала его. И всё. Пусть госпожа не думает, что эти псы у нас разгуливают среди бела дня по дорогам. Наверно, они прячутся где-то. А где – о том я не знаю.
– Не знаешь или не скажешь? – прошипела Мечислава с угрожающим и холодным блеском в глазах.
Дарёна не успела ответить: Лесияра вмешалась.
– Постойте-ка. Млада? Это которая? – спросила она.
– Одна из моих сторожей, дочь мастера Твердяны, – тут же подсказала Радимира.
– Вот оно что, – нахмурилась княгиня. – Так значит, твои дружинницы разгуливают туда-сюда через границу, а я об этом не знаю?
– Виновата, государыня, – проговорила Радимира. – Но я сама до недавнего времени об этом не знала. И не дружинницы, а только Млада. Она искала там свою похищенную невесту…
– Так, погоди! – оборвала её Лесияра, с каждым услышанным словом поражаясь всё больше. – Какая похищенная невеста? Когда похищена, кем? Почему я только сейчас об этом слышу? Ну и дела!
Радимира, обычно непроницаемая и неуязвимая, сейчас выглядела смущённой.
– Прости, государыня… Это старое дело – ровесник Дарёны. О том случае я тебе не стала докладывать, потому что обошлось без урона и последствий для нас. Злоумышленники с запада, перешедшие наш рубеж, только утащили девицу и скрылись в своих землях. Млада отбыла пять лет в рудниках на самой тяжёлой работе за то, что во время этого происшествия не несла службу, как это от неё требовалось, а лежала у себя, напившись пьяной. О том, что она вопреки запрету отправилась на поиски бывшей невесты в западные земли, я узнала далеко не сразу. А вернее, лишь когда она привела Дарёну две седмицы тому назад. Девушка была ранена, истекала кровью. Млада спасла ей жизнь.
– Бывшей невесты… – пробормотала Лесияра. – Ты говоришь о Ждане?
Радимира, подумав мгновение, кивнула.
– Да, так её звали.
Княгиня откинулась на спинку престола. В висках стучало: Ждана, Ждана… Бедняжка, как же ей жилось все эти годы в землях под господством Маруши? Как дышалось? А Дарёна вдруг промолвила с тихим, ласковым светом в глазах:
– Матушка много хорошего рассказывала мне о Белых горах…
«Значит, она не забыла!» – глупо обрадовавшись, ёкнуло сердце. У матери и дочери даже голоса были похожи. Если закрыть глаза, то как будто Ждана говорила… Лесияра едва сдержалась, чтобы не вскочить и не затрясти девушку за плечи, требуя: «Где она? Что с ней сейчас? Рассказывай же без утайки!» Нет, здесь слишком много лишних ушей и глаз. И без того она едва не выдала себя с головой.
– Довольно, дитя моё, – перебила княгиня, пресекая дальнейшее разворачивание сокровенного на глазах у посторонних. – Похоже, ты поведала всё, что знала. Твои сведения очень полезны для нас, благодарю тебя от своего имени и от имени Сестёр. Будь моей гостьей. Радимира, пусть её проводят в Красную палату: после совещания мне надо будет перемолвится с нею ещё парой слов насчёт её личного вопроса. Подать туда кушаний и питья в достатке.
Распоряжения исполнялись с привычной быстротой и точностью. Прислужница проводила девушку из Престольной палаты, а княгиня на миг закрыла глаза, стараясь овладеть чувствами, разбушевавшимися так не ко времени – как гроза среди ясного дня. Неважно, где и с кем Ждана сейчас. Пусть далеко, пусть замужем. Главное – чтобы была жива и здорова.
– Мда, занятно выходит, – проговорила Мечислава. – Получается, границу пересекать можно безнаказанно… Если эту Младу никто не засёк, то, может, и другим это провернуть удастся? Я бы всё-таки не полагалась на россказни этой девчонки. Нужны лазутчики, как ни крути.
