— Я буду прыгать на одной ноге!
Фергюсон пожал плечами и пропустил Дженнифер вперед.
— Итак, мисс Макгивен… Кстати, можно, я буду называть вас просто Джудит, если уж вы любезно согласились быть моей гостьей?
Они снова ехали по заснеженной проселочной дороге. Дженнифер кивнула, и Фергюсон, искоса бросив на нее взгляд, продолжил:
— А вы зовите меня Джонатаном.
Дженнифер дала себе клятву никогда не делать этого. Да и вообще ей ни к чему знать имя этого типа. Дженнифер теперь с тайной радостью думала о том, что он не догадывается, кто она на самом деле. И она ни за что не скажет ему!
— Итак, Джудит, расскажите мне, почему вы вдруг решили провести праздники в домике вашего покойного дедушки? Причем в полном одиночестве. Судя по тому, что я слышал о вас от Тимоти и от очевидцев вашего кутежа в кафе, это не в вашем духе. Вы любите шумные компании и не выносите затворничества. Так что же случилось с вашим развеселым дружком?
Дженнифер видела Майкла пару раз, но их хватило, чтобы невзлюбить его, однако высокомерный тон Фергюсона раздражал ее сильнее, чем приятель Джудит.
Она пожала плечами и холодно сказала:
— Это мое личное дело!
Фергюсон кивнул.
— Конечно, — согласился он. — Я только хотел сказать, что ваш парень произвел на местных жителей весьма неприятное впечатление. Где вы такого откопали? Ну и манеры у него! Обругать последними словами владельца кафе да еще не заплатить по счету — это просто свинство!
Оказывается, Джудит и Майкл устроили здесь настоящий скандал. Ну и парочка! Дженнифер стало понятно, почему ее новая приятельница не жаждет появляться в этих местах.
Лодыжка страшно болела. Как же мне не везет, тяжело вздохнув, подумала Дженнифер. Остаться одной накануне Рождества, да еще повредить ногу! А Кристофер и Лу, наверное, вовсю наслаждаются жизнью.
Слезы навернулись на глаза Дженнифер. Она втянула голову в плечи и уткнулась подбородком в меховой отворот куртки. Наверное, у нее был очень несчастный вид, потому что Фергюсон вдруг заговорил тихим мягким голосом:
— Не беспокойтесь, моя экономка позаботится о вас. А ее муж отвезет в ваш коттедж дрова и уголь и хорошенько протопит камины. Он к тому же неплохо разбирается в машинах и поможет Роберту прийти в себя.
Дженнифер бросила на Фергюсона настороженный взгляд. Неожиданная перемена, произошедшая с ним, показалась ей подозрительной. С чего это он сделался вдруг участливым и сердечным? Должно быть, ее опасения отразились на лице, потому что Фергюсон неожиданно рассмеялся.
— Я не кусаюсь. И не ем маленьких девочек.
— Хорошо, что предупредили, но я — взрослая женщина. Мне уже двадцать четыре года.
Дженнифер хотела произнести это неприязненно, но у нее ничего не вышло. Мягкий, почти нежный голос Фергюсона обезоружил ее. Когда он бросал в лицо Дженнифер обвинения и упреки, она чувствовала себя в большей безопасности, нежели теперь. Дженнифер почувствовала, что почва уходит у нее из-под ног. Ее влекло к Фергюсону, как бы она ни сопротивлялась этому.
— Двадцать четыре? — удивленно переспросил он и нахмурился. — Помнится, Тимоти как раз накануне своей смерти послал внучке подарок к двадцатидвухлетию.
Вот черт! Дженнифер отругала себя за допущенный промах. Однако слово не воробей.
— Уверяю вас, я прекрасно знаю, сколько мне лет, — упрямо заявила она и быстро сменила тему: — А вы давно живете здесь?
Фергюсон ответил не сразу. Некоторое время он молча вглядывался в темноту, которую пронзал свет фар его машины, а затем заговорил:
— Несколько лет. Я купил дом у приятеля вашего дедушки, Джереми Хопкинса. Вы наверняка слышали о нем от Тимоти.
Дженнифер на всякий случай кивнула.
— Когда Джереми уехал из этих мест, Тимоти сильно скучал по нему. Дети Джереми часто навещали вашего деда и заботились о нем. Тимоти, по-видимому, считал их своей семьей. Во всяком случае, он часто показывал мне фотографии Хопкинсов, но я никогда не видел ваших снимков. Очевидно, воспоминания о родных причиняли Тимоти душевную боль. — В голосе Фергюсона вновь послышался упрек.
— Как вы можете утверждать это, когда сами только что признали, что были знакомы с Тимоти непродолжительное время? — с наигранным возмущением спросила Дженнифер, хотя ее симпатии были на стороне дедушки Джудит.
По всей видимости, Макгивены вели себя непорядочно по отношению к старику. И, хотя Джудит показалась Дженнифер приятной в общении, у нее, очевидно, было черствое сердце.
— Я много лет дружил с Джереми, и он рассказывал мне о жизни вашего деда. Кстати, Хопкинс хорошо знал вашего отца. Они были не в ладах.
Фергюсон замолчал, ожидая, что скажет Дженнифер, но она не знала, как реагировать на его слова.
Пауза затягивалась.
— Мне об этом ничего неизвестно, — наконец сказала Дженнифер, и это было чистой правдой.
Тем временем машина въехала через широкие ворота во владения Фергюсона.
Подъездная дорожка была обсажена могучими дубами, стоявшими в зимнем убранстве. За деревьями парка Дженнифер увидела светящиеся окна большого дома. Этот Фергюсон неплохо устроился, подумала она, отметив про себя, что он, очевидно, весьма состоятельный человек.
Дженнифер вспомнила, что Джудит в разговоре с ней назвала владения ближайшего соседа поместьем. И это действительно было настоящее поместье. Она тайком посмотрела на сидевшего за рулем Фергюсона. Он был небрежно одет, но на его запястье красовались очень дорогие швейцарские часы, а на заднем сиденье Дженнифер еще раньше заметила роскошную кожаную куртку. Большая новая машина Фергюсона тоже стоила недешево.
Внезапно на дорожке появились два огромных ротвейлера, громким лаем приветствовавших хозяина. Дженнифер вздрогнула от неожиданности.
— Простите, я забыл предупредить вас, — сказал Фергюсон, не поворачивая головы в сторону Дженнифер. — Это Бобби и Робби. Они делают вид, что сторожат дом.
— Делают вид? — Дженнифер робко взглянула на оскаленные пасти с огромными клыками и содрогнулась. — Если они и разыгрывают спектакль, то весьма убедительно.
Фергюсон повернулся к ней, широко улыбаясь.
— Никому не говорите, но они очень любят спать у камина и страшно боятся кошек.
Бросив на него взгляд, Дженнифер тут же отвела глаза. Выражение лица Фергюсона утратило прежнюю суровость. Теперь он походил на радушного хозяина, принимающего дорогую гостью. Если бы он знал, какие желания пробуждает во мне его улыбка, то здорово удивился бы, подумала Дженнифер и покраснела от смущения.
— Я… я боюсь собак, — пролепетала она.
