Цвет моря было трудно даже назвать. Оно было похоже на пласт ровной блестящей травы, не тронутой дуновением ветерка.
На горизонте оно сливалось с безоблачным небом. Под нею берег был изрезан бухтами и заливами, а на холмах были разбросаны светлые строения. Справа от нее на холме поднималось несколько белых домов, над которыми возвышался купол собора.
— Амальфи? — спросила она.
Рик подошел к стене.
— Да.
— Трудно поверить, что все это существует в действительности, — заметила она.
— Я понимаю, что вы имеете в виду. Такая красота внушает благоговение. — Немного помолчав, он продолжил: — Мы могли бы остаться здесь на несколько дней, использовать гостиницу как базу для поездок, когда вы почувствуете себя лучше, а остальное время просто отдыхать. Здесь есть бассейн. Что вы на это скажете?
Она чувствовала себя хорошо, но идея отдохнуть какое-то время в этом раю пришлась ей по душе.
— Мне нравится. — Она улыбнулась, поворачиваясь к нему. — Мне все нравится.
— Рад это слышать. — Его темные глаза смотрели ей в лицо, и она почувствовала, что готова растаять от этого взгляда.
Но она не этого хочет. Надо прекратить эти глупости. Очень хорошо отодвинуть реальность, пока она здесь, но полностью забывать о ней нельзя.
Нельзя забывать о ребенке. Новые сердечные страдания — а они неизбежны, если она позволит себе влюбиться в Рика, — могут повредить малышу. Ее положение станет еще хуже, чем сейчас, потому что Рик не захочет ее. Тогда она останется одна и с разбитым сердцем. Нет, никаких романов — до рождения ребенка.
— Хотите чего-нибудь выпить до обеда? — Рик указал на столик, где он сидел до ее прихода.
Она кивнула и направилась к столику.
— Какого-нибудь фруктового сока.
Спустя несколько минут она потягивала холодный сок и упивалась видом. С облегчением подумала, что вряд ли Рик понял, что с нею произошло у стены. Они продолжат общаться как друзья.
Он вытащил из кармана свой телефон.
— Мои сестры прислали мне фото. — Он нажал несколько кнопок и передал телефон ей.
Лисса улыбнулась, глядя на фотографию двух широко улыбающихся подростков. Это были замечательные девочки с прямыми черными волосами и знакомыми темными глазами.
— Они близнецы, — заметила она.
— А разве я не говорил?
Ей стало понятно, почему у его дяди и тети было так много забот. Растить маленьких близнецов нелегко. Не удивительно, что им не хватало времени для двенадцатилетнего мальчика.
— У них счастливый вид, — заключила она. Рик не допустил бы, чтобы им было плохо. Но почему она так уверена в этом? Ведь на самом деле она его не знает, как же она может судить, что он за человек? Но у нее такое чувство, что они знакомы очень давно.
— Красивые девочки. Я понимаю, почему вы их держите под замком.
Он рассмеялся.
— Через год они закончат школу. Не знаю, что я тогда буду с ними делать.
— Не вам решать. Они будут взрослыми.
— Но такими юными и ранимыми.
— Сейчас двадцать первый век, Рик. Нужно дать молодым женщинам свободу. Нельзя держать их взаперти. Их ждет так много впечатлений, встреч, событий.
— Не всегда хороших.
— Возможно, но большая часть будет хорошей, а плохая сделает их сильнее.
— Мне не хочется, чтобы в их жизни было что-нибудь плохое. Я защитил бы их от всего тяжелого и грустного.
— Знаю, — тихо заметила она, — но уверяю, они не поблагодарят вас за это.
Рик убрал телефон в карман.
— Может быть, мне не нужна благодарность. — Он посмотрел на море и вздохнул. — А что бы вы хотели делать завтра?
На следующий день, нежась на солнышке, Лисса разглядывала куски голубого неба через крышу навеса из палочек, затенявшего один конец бассейна. Блокнот праздно лежал у нее на коленях. Неожиданно на нее обрушился холодный душ.
Рик. Она рассмеялась.
— Таким способом вы стараетесь произвести впечатление на клиентов?
От его мальчишеской улыбки у нее екнуло сердце. Лисса уткнулась в блокнот, стараясь не смотреть на его мускулистую грудь и оливковую кожу, поблескивающую на солнце.
— Почему вы не идете поплавать?
— Я работаю.
— Это можно сделать позже.
Да, она могла бы. Лисса со вздохом отбросила блокнот и ручку. Она действительно старается быть в его глазах деловой женщиной, но всему есть предел.
Убедившись, что рядом нет других посетителей, она разбежалась, прыгнула через голову Рика и, как пушечное ядро, вошла в середину бассейна. Вот где пригодилось ее австралийское воспитание. Больше половины своего детства она провела в воде и плавала как рыбка.
Когда Лисса вынырнула, Рик оказался прямо перед ней.
— Вот это нырок.
— Но вы ведь не думали, что я стану спускаться по лесенке?
— Не знаю, чего от вас и ждать, Лисса. Вы постоянно удивляете меня.
— Лесенки для слизняков, — заключила она. — Поплыли наперегонки до другого конца. — Еще не закончив говорить, она принялась грести к концу бассейна.
Рик доплыл на секунду позже.
— Ты схитрила. Ты вырвалась вперед на старте.
— Как ты смеешь? Я никогда не мошенничаю.
— Хорошо. Поплыли наперегонки до другого конца.
Он тут же оттолкнулся, и ей пришлось догонять.
— Забыла, что вы, футболисты, не умеете честно играть.
Он чертыхнулся по-итальянски, она рассмеялась и предложила:
— Хорошо, давай устроим настоящие гонки. Никто не будет обходить на старте.
Рик согласился, и на этот раз честно, хотя и с трудом, обошел ее.
Лисса вдохнула воздуха, делая передышку в конце бассейна.
— Было здорово.
— Да.
Рик был рядом с нею, их плечи почти соприкасались. Он убрал прядь волос с ее лица, и от его прикосновения у нее перехватило дыхание.
— Я рад, что сегодня ты чувствуешь себя лучше, — серьезно произнес он.
— Да это ерунда. — Ей не хватало дыхания. — Наверное, укачало. Или что-то съела.
— Мы ели одно и то же.
— Да. Наверное, укачало. А теперь я пойду и посижу в тени.
— Хорошая идея. А я пойду и принесу нам чего-нибудь выпить.
Она кивнула, и они поплыли к лесенке.
— А я думал, что лесенки для слизняков, — съязвил он, подтянулся и навис над краем бассейна.
— У меня не такие сильные руки, как у тебя. — Лисса взглянула на его четко очерченные бицепсы.
Он протянул ей полотенце и охватил взглядом ее фигурку в мокром купальнике.
— Мои руки к твоим услугам.
И опять от его улыбки на Лиссу нахлынула теплая волна, и она запаниковала. Разве можно контролировать свои чувства, когда он так улыбается ей?
