У Хью было такое недовольное выражение лица, что Эми решила — дни Каланты сочтены.
— Я же сказал тебе, что заеду за тобой в восемь.
— А я подумала, вдруг ты позабудешь из-за приезда Эми?
— Я не забыл.
Эми, честно говоря, сочувствовала Каланте. Как это, наверное, тяжело — быть с ним в таких тесных отношениях, а потом раз — и все кончится. Он всегда поступал подобным образом и не оглядывался назад.
Каланта посмотрела на Эми.
— Так неловко — ваш первый вечер в Лондоне… но эти билеты баснословно дороги. Все будут там. Крисси Ленгерфорд и Флинти Роммер согласились представить мои украшения. С Флинти я спокойна — в газетах обязательно напишут. — Каланта скрестила ноги, обнажив бедро. — Они модели, — пояснила она.
— Я знаю.
— Было бы странно, если бы Эми не знала, — вставил Хью сухо.
Каланта погладила изящную ногу.
— Я была просто уверена, что вы не станете возражать, если останетесь дома одна в такой вечер. Хью говорит, это не совсем честно — бросать вас в первый же день.
— Ничего страшного.
— Я тоже так сказала. У вас наверняка есть где-то знакомые.
Эми ощутила, как ее охватывает гнев. Сочувствия больше не было. Если Хью не интересуется ею, то это еще не значит, что Каланте позволено без конца талдычить об этом.
— Вообще-то для меня главное здесь — это жилье. Я немножко нервничаю перед завтрашней работой.
— Ах, я забыла. Это же ваша первая работа. — Каланта смотрела на нее с сочувствием. — Я уверена, это поможет вам найти постоянное место. Хороший шанс набраться опыта… Кстати, мне кажется, я вас узнала. По-моему, мы виделись две недели назад, да?
— На Рождество.
— У моей мамы, — дополнил Хью.
Каланта опустила ресницы, скрывая выражение глаз.
— Ну да, я вспомнила! Вы еще уронили поднос с пирожками.
— Что было, то было. — Эми встала. Она была не готова к такому разговору с этой надоедливой осой. И, уж тем более, не при Хью. — Оставлю-ка я вас вдвоем разбираться со своими делами. Я даже еще вещи не распаковала.
Хью поднялся одновременно с ней.
— Да мы уже обо всем договорились. Келли пора ехать домой и собираться. — Он повернулся к ней: — Я заеду за тобой в восемь.
— Договорились, — сказала Келли и изящно поднялась с деревянной скамьи. — Я так рада, Эми, что вспомнила наконец, где я вас видела раньше. Что-то такое в памяти мелькало, но никак не могла догадаться. — С этими словами она взяла Хью под руку и пошла к дому. — Не забудь, дорогой, в восемь часов.
Хью что-то ей ответил, но Эми не разобрала слов. Да и не ее это дело, — напомнила она себе, собирая стаканы. Ей показалось, или в его обычно улыбчивых глазах мелькало недовольство, словно он уловил шпильки, которые его подружка отпускала по адресу Эми? Могло и просто показаться. Мужчины отличаются необыкновенной тупостью, когда дело касается колкостей, которыми обмениваются женщины.
Она вошла в кухню одновременно с Хью.
— Не надо этого делать, — сказал он, кивая на стаканы.
— Не надо что? Убрать стаканы? Но это же нетрудно. Их в мойку положить?
Он продолжал неотрывно смотреть на нее.
— Я сам все сделаю. Эми… Ты прости меня за сегодняшнее…
— Ничего не случилось.
— Если б я мог предотвратить, я бы это сделал.
Эми повернулась к нему, не убирая рук с кухонного стола и ощущая пальцами прохладу гранитного покрытия.
— Не обращай внимания. В конце концов, нам с тобой придется общаться целых две недели. Так что не беспокойся.
Но он беспокоился. Было что-то такое в том, как он думал об Эми в первый вечер в Лондоне. Держа перед глазами бокал, он покачал его и стал смотреть, как плещется, переливаясь, бордовая жидкость.
Он знал, что это приближается. Понимал по тому, как в нем вспыхивало раздражение всякий раз, когда Келли открывала рот, но как же все это не ко времени! Прием по случаю выхода Ричарда в отставку должен был состояться меньше чем через неделю, и Келли требовалась ему как щит. И все это время надо было поддерживать видимость любовных отношений, отвозить Келли к ней домой и проводить там с ней ночь, хотя это было не так уж и плохо.
Хью что-то ответил пожилой даме, сидевшей по левую руку от него, и снова погрузился в свои размышления. Можно оттянуть разрыв, как он это делал уже несколько месяцев, или резко порвать отношения. Хью откинулся на спинку стула.
Эми спала, свернувшись по-кошачьи, в глубоком кресле. Она выглядела такой невинной. В волосах все та же смешная пластиковая заколка, лицо чистое, без макияжа.
— Эми, — тихо позвал Хью, трогая ее за руку. — Проснись. Уже поздно. Пора ложиться спать.
Она слегка пошевелилась. Единственным признаком того, что она его услышала, было трепетание ресниц.
— Эми…
Сонные карие глаза уставились на него.
— Хью, — пробормотала она, и лицо осветилось улыбкой. — Ты вернулся.
А ему захотелось поцеловать ее.
Что с ним происходит? Он знает Эми столько лет и ни разу не испытывал ничего подобного. В четырнадцать он поднял ее с земли, когда она упала с лошади и сломала руку, но тогда ему и в голову не пришло то, что сейчас. Даже когда он поддерживал ее, плачущую, на похоронах ее матери, ничего подобного не чувствовал.
Он бросил пиджак на спинку дивана. Наверное, это все из-за того, что он не остался на ночь у Каланты. Обычно он поднимался к ней и уходил рано утром. Хью как сейчас видел удивленное выражение на ее лице, когда она поняла, что он не собирается входить следом за ней.
— Это все Эми, да? — спросила она. — Не будь дураком. Она тебя сегодня не ждет. Она большая девочка.
Хью в ответ снял ее руки со своих плеч и пробормотал что-то про усталость.
— Позвони мне, — сказала она ему вслед. Он знал, что позвонит, хотя ему и не хотелось. Время было неподходящее, чтобы менять подружек.
Он снова подошел к Эми и стал усаживать ее, все еще погруженную в сон, в кресле.
— Очень жаль, что пришлось тебя будить, но я не могу оставить тебя в таком положении.
Эми потянулась к лежавшему рядом халату, махровому, старому и некрасивому.
— Я нечаянно. Думала, ты приедешь поздно.
— Сейчас одиннадцать.
— Одиннадцать? Всего-то? Вот уж не думала, что ты вернешься так рано.
Хью отошел к бару и налил себе большую порцию виски. От прохладного прикосновения бокала к пальцам ему стало легче. Он поднес бокал к губам и сел на диван.
— Скучный вечер? — спросила Эми.
— Вечер действительно не удался.
Хью залпом допил виски и поставил бокал на стол. Две недели показались ему бесконечностью.
