— Кто знает, что он за тип! И почему, собственно, глава фирмы по выпуску пластинок сопровождает эту Салли Пил? Это ненормально.
— Человеческие взаимоотношения представляют собой тайну. Кто знает, что связывает его с Салли Пил?
— И тогда появляется Бранда, — фыркнул Язон. — И все прочее забыто? Ты как считаешь? А вдруг этот парень задумал что-то бесчестное, и мы должны бросить ему в пасть Бранду?!
— Да кто говорит об этом? — захохотал Барт. — Она сама бросилась к нему. Такое бывает. Лучше не будем больше об этом думать. Мы установили стрелку, и теперь они встретились друг с другом. Что происходит с их чувствами, не должно быть нашей проблемой.
Барт зевнул. Язон пошел отдать счета последним гостям. Немного погодя Оливер попрощался с Брандой. Она проводила его до двери и закрыла ее на ключ. Полные ожидания Барт и Язон смотрели на нее, когда девушка вернулась в бар.
Бранда была похожа на человека, пережившего нечто необыкновенное. Сейчас она казалась совсем другой девушкой, чем та, которую они знали еще некоторое время назад. Она как будто светилась изнутри. Было видно, что Бранда влюбилась.
— Ну, как все прошло? — спросил небрежно Барт.
Она прислонилась к стойке бара. Ее улыбка была несколько рассеянной.
— Он — чудесный мужчина.
Барт и Язон переглянулись.
— И это все, что ты можешь о нем сказать? Не густо… — Язон сделал большой глоток.
— Он хочет выпустить пластинку со мной. — Она радостно рассмеялась. — Послезавтра я лечу с ним в Нью-Йорк. О, ребята, я пока еще ничего не могу сказать, что я об этом думаю!
— Ты летишь с ним в Нью-Йорк? — Язон, казалось, лишился сил.
Барт только усмехнулся.
— Да, — ответила Бранда. — Да, я решилась. Очень давно я ждала такого шанса. Оливер сделает меня известной. Однако это не так важно. Совершенно неважно, по сравнению… Ребята, очень хочется быть с ним. Думаю, я влюбилась, — произнесла она мечтательно.
— Именно так, девочка. Этого нельзя не заметить. Если спросить меня, то ты втрескалась именно в того парня.
Отстраненный взгляд Бранды вернулся на землю.
— Может быть, это безумие, чистое безумие. Но я ничего не могу с собой поделать. И это должен был быть именно Оливер! — Еще не веря, она покачала головой.
— Еще один крохотный скотч перед сном? — спросил Барт. Он взял стакан с полки, положил туда лед, налил немного скотча и подвинул стакан Бранде. — Выпьем за твой успех, девочка!
Язон также поднял свой стакан. Они чокнулись.
Бранда улыбнулась.
— Спасибо вам, мальчики. Я, разумеется, знаю, кому обязана появлением здесь Оливера.
— Чтобы соблюсти точность, ты обязана этим Барту, — сказал Язон.
Бранда пропустила это замечание мимо ушей.
— У меня ощущение, что я стою на пороге волнующего, совершенно волшебного времени. «Касабланка», кажется, принесет мне счастье.
— Когда ты с ним встречаешься снова? — пробурчал Язон.
Бранда тихо рассмеялась:
— Завтра вечером он придет сюда опять. А послезавтра мы летим в Нью-Йорк.
Язону это не понравилось.
— Все идет слишком быстро. Мы не рассчитывали на то, что ты так скоро нас покинешь.
Бранда быстро положила свою ладонь на левую руку Язона.
— Вначале мы сделаем одну запись, и я вернусь обратно. А как все пойдет дальше, я пока еще не могу сказать.
— В самом деле? — Барт закурил. — Я не верю, что ты быстро вернешься, Бранда. Я наблюдал за этим Ратбоном. Он, кажется, совершенно без ума от тебя. А когда двое без ума друг от друга, они хотят быть вместе. Что тебе Сан-Франциско, если он останется в Нью-Йорке? Я иначе вижу развитие событий.
— Этот Оливер… — промолвила Бранда и задумчиво провела указательным пальцем по губам.
Они танцевали. Бранда ощущала руки Оливера на своей коже. Белое платье, в котором она была в этот вечер, оставляло спину обнаженной почти до талии.
Она чувствовала по всему телу пронзающую дрожь желания. Как возбуждали ее эти руки, сильные, теплые, нежные. И рот Оливера был совсем близко, этот манящий рот, который умел так восхитительно улыбаться.
В зале царил полумрак. На двух столиках еще горели свечи и частично освещалась стойка бара. Бранда и Оливер были одни. Звучала тихая музыка, подчеркивающая интимность обстановки и еще больше сближавшая их.
Оливер пришел к десяти часам. Ресторан был опять заполнен до отказа. Однако столик для него, естественно, зарезервировали. На этом настояла Бранда.
Она снова пела под аккомпанемент Барта. На этот раз она не была столь непринужденной, как накануне вечером. Девушка, собственно, пела только для Оливера, и он лишь нашел подтверждение своему вчерашнему впечатлению.
Бранда была сокровищем, еще не ограненным алмазом. Ее голос был полон красок и чувственности. Эта девушка родилась, чтобы петь, чтобы сделать карьеру. И он, Оливер, тот человек, который обеспечит ей карьеру.
Но это было еще не все. Как она его очаровала… своей выразительной внешностью, своими движениями, такими грациозными, естественными и в то же время содержащими в себе столько эротики!
Да, Оливер влюбился в Бранду — это точно. Он чувствовал, что и Бранда испытывает к нему влечение. Мужчина заметил это еще вчера вечером и был очень рад.
Они снова танцевали и продолжали беседовать друг с другом. Конечно, Бранда должна была заботиться и о других гостях — ресторан бурлил. Но она постоянно возвращалась к Оливеру.
Оливер дождался, пока не ушел последний посетитель. А следом за ним и Барт с Язоном. Он был влюблен в Бранду и желал ее, как ни одну женщину. Когда она прижималась к нему, Оливер чувствовал, что она тоже хочет его.
Это желание угадывалось по ее глазам, губам, таким манящим и невероятно соблазнительным. Бранда выглядела девочкой, мечтающей о поцелуе.
Она на самом деле бредила о том, чтобы ее коснулись эти мужские губы, чтобы она почувствовала их теплоту. Это было желание, от которого у нее почти перехватывало дыхание.
Когда это случилось и язык Оливера страстно проник ей в рот, Бранде показалось, что это был первый поцелуй в жизни. Ее бросило в жар, словно мощное пламя охватило все ее тело. Она вновь ощутила возбуждение, от которого не могла избавиться еще вчера вечером. Бог мой, как сильно она влюбилась в Оливера! Как она хотела его!
Однако это было совершенно невозможно. Бранда уже твердо решила, что никогда не будет спать с тем, от кого зависит ее карьера.
Но с Оливером все было иначе. Когда он целовал ее и крепко, как сейчас, держал в своих руках, девушка забывала о карьере, пластинках и популярности. Тогда она думала только о том, как было бы прекрасно лежать обнаженной в постели с этим мужчиной, целиком и полностью ощущая его.
