— Ты действительно хочешь быть со мной? Ты на самом деле влюблен в меня?
— О, Бранда, дорогая, разве ты этого не видишь? Разве ты этого не почувствовала? С тобой все иначе. Меня теперь, в сущности, не беспокоит, сделаю ли я с тобой пластинку. Гораздо важнее остаться с тобой наедине.
В момент блаженного расслабления Бранда восприняла эти слова в порядке вещей. Однако знала, что завтра оценит совсем по-другому. В любом случае она желала докопаться до истины: действительно ли ее голос может очаровать миллионы людей. Да, она стремилась очутиться однажды наверху. Но она также хотела сохранить Оливера.
В правдивости его слов Бранда не сомневалась. Она верила в чувство Оливера. Этот рот, руки, прекрасное тело, которое сделало ее счастливой, не могли лгать.
— Завтра вечером в Нью-Йорке. — Бранда улыбнулась Оливеру. — Как чудесно жить!
— Куда ты запропастился? Где ты был все это время? — Салли стояла в дверях своего номера, когда Оливер возвратился ночью в отель. На ней был только белый атласный халат. Она нервно курила. Глаза гневно сверкали.
Он улыбнулся:
— Мне жаль, что я вернулся в отель слишком поздно, мамочка.
Салли не приняла его иронии. С яростью она набросилась на Оливера:
— Я ждала тебя после выступления. Потом поехала в отель, где в баре выслушивала болтовню двух идиотов. Где же ты пропадал, Оливер?
— Салли, ты хочешь сейчас, в три часа утра, устроить мне сцену? Мне не до того.
— Утром в девять уходит моя машина в Лос-Анджелес. Когда ж мы успеем переговорить?
— Не знаю, о чем нам следует переговорить, Салли. Не злись на меня, но я смертельно устал.
Оливер прошел к своему номеру на противоположной стороне коридора и вставил в дверь ключ. Когда он открыл, Салли последовала за ним.
— От чего же ты смертельно устал? — Салли пытливо посмотрела в его лицо. — Чем ты занимался, Оливер?
Он вздохнул, снял пиджак и бросил его на кресло.
— Если это допрос, то давай отложим его до следующего раза, — попросил Оливер.
Салли с силой топнула ногой, чуть не вывихнула ее и чертыхнулась.
— Ты самый подлый тип из тех, кого я встречала. Почему ты оставил меня одну в этом идиотском городе?
— Не преувеличивай, Салли. И, ради Бога, не драматизируй все и вся. Разве твои фанаты не задержали тебя надолго после концерта?
— Ах! — Салли в ярости бросила сигарету на ковер. — Этот Сан-Франциско как болезнь!
— Однако ты имела успех на обоих концертах. Что тебе еще надо? А завтра в Лос-Анджелесе определенно будет еще лучше.
— Без тебя меня ничто не радует.
— В самом деле? — Оливер, усмехаясь, приподнял бровь. — Для меня это новость. А как же тогда тот случай с Ральфом?
— О Боже, — фыркнула она. — Ты опять начинаешь об этом! Ты что, вообще не можешь забыть этого ничтожного слизняка?
— Безусловно, его не воодушевит, если он узнает, что был, оказывается, только слизняком, — заметил Оливер.
— А как иначе назовешь его? Ты знаешь, что я, в сущности, хотела лишь тебя, Оливер.
— Пожалуйста, только не объясняйся мне теперь в любви, Салли. — Оливер усмехнулся. — Ты знаешь, что поезд ушел. Уже давно между нами ничего нет. Зачем, скажи, реанимировать труп?
— Кого ты встретил сегодня вечером? — не сдавалась она.
— А я и не знал, что это касается тебя, Салли. Разве мы не договорились, что наша частная жизнь является личным делом каждого?
Женщина настороженно посмотрела на него.
— Ясно, здесь замешана девчонка. Где ты ее нашел? Что ты с ней делал? Она так же хороша в постели, как я?
— Возьми себя в руки, Салли. — Ярость теперь охватила Оливера. — Это тебе не идет. Ты все же весьма разумная девочка, которая умеет справляться с жизнью и знает, как следует себя вести.
— Ты будешь мне указывать, когда я выпадаю из роли, а когда нет? Что ты себе, собственно, воображаешь?
— Ничего, — сказал Оливер. — У меня, помимо всего прочего, только одно желание — лечь наконец в постель.
— Разве ты только что не вылез из другой постели? — прошипела она.
— Достаточно, — твердо произнес он. — Даже если бы это было и так, Салли, это тебя не касается. Сбереги свои силы для завтрашнего дня. В Лос-Анджелесе ты будешь нарасхват.
— Мне плевать на карьеру, — закричала женщина. — Мне плевать на весь шум, на хлопоты, которые с ней связаны. Я хочу спокойной жизни. Хочу иметь мужа и детей, дом где-нибудь в Лонг-Айленде.
— Не кажется ли тебе, что о своих планах на будущее тебе следовало бы говорить с кем-то другим?
— Оливер, все не могло пройти. — Голос Салли стал вдруг нежным и ласковым. — Ты же знаешь, я всегда хотела только тебя.
— Лучше всего будет, — возразил он, — нам закончить этот разговор. — Он ни к чему не приведет. Завтра я возвращаюсь в Нью-Йорк.
Салли изумленно уставилась на него. Затем ее снова прорвало:
— Ты хочешь оставить меня одну в Лос-Анджелесе? Ты действительно это задумал? Ты не можешь так со мной обойтись, Оливер!
— Не знаю, зачем я тебе там нужен. Кроме того, там будет Томас, твой менеджер, который с удовольствием возьмет на себя все хлопоты.
Она зло рассмеялась:
— Да, Том с удовольствием взял бы меня.
— О'кей, это твоя проблема, Салли. А мне крайне необходимо возвратиться завтра в Нью-Йорк.
— Зачем, Оливер? Что стряслось? Ты же говорил, что будешь сопровождать меня в Лос-Анджелес.
— Обстоятельства изменились, Салли. Подумай немного об этом. А сейчас будь хорошей девочкой и ступай спать! Сон тебе крайне необходим. Я знаю, что концерты здесь требуют большого напряжения.
— Позволь мне этой ночью остаться у тебя. Я ничего не хочу, только ощущать твое тело. Мне иногда бывает так холодно.
— Нет, Салли. — Оливер отрицательно покачал головой. — Ты знаешь, к чему это приведет. Мы не должны начинать все сначала. Что прошло — то прошло.
— Вот уж никогда не предполагала, что в один прекрасный день ты меня так отошьешь, — пробормотала она.
— Я считаю, что мы по-дружески прояснили некоторые проблемы. Пусть это так и останется, Салли.
— Здесь существует еще кто-то, я чувствую. — Салли попыталась справиться с рыданием. — В этом вопросе я никогда не ошибалась. Ты не одурачишь меня.
— Я не собираюсь тебя дурачить, Салли. Прежде всего, я не хочу сегодня ночью дискутировать на эту тему. У нас обоих завтра кое-какие дела. Мы должны поспать пару часов.
— О'кей, я понимаю. Однако наш разговор не окончен. Разве я не имею на тебя никаких прав? — Неожиданно она перестала всхлипывать.
— Салли, пожалуйста. Я знаю, у тебя превосходный голос. Но не злоупотребляй им, ради Бога, сегодня ночью. Мы не одни в отеле. Я хотел бы избежать проблем.
