Осколок реальности. Мия (СИ) - Александра Леман

Can't you see I'm sorry?

I will make it worth your while

I'm made of dead man's money

You can see it in my smile

Oh Lazarus, how did your debts get paid?

Oh Lazarus, were you so afraid?

***

Иногда, вечерами, сидя в ЕГО доме, я часто вспоминаю день, когда все началось. Если бы хоть что-то можно было изменить тогда, пять лет назад, когда я была, по сути, ребенком. Стала бы я той, кем являюсь сейчас? Поступала бы так же?

К чему же мы пришли по итогу, что с нами стало? Где мы? Кто мы друг другу?

Могла ли я помешать ему уйти?

Потеряла ли я его?

Их двоих?

Я…

Наконец-то. Отец остановил машину на заправке, и я вылезла размять ноги. Это была последняя остановка рядом с цивилизацией — дальше нас ждали несколько часов пути по лесному бездорожью. Нормальное шоссе давно осталось позади, а сельская дорога, по которой мы только что ехали, сворачивала налево и утыкалась в местную малолюдную деревушку.

Вылезая из пикапа, я зацепилась курткой за сидение.

— Осторожнее, мелкая, — брат, выбравшись следом, освободил мою куртку и улыбнулся.

Ненавижу, когда он так меня называет. Ему пятнадцать, так что он недалеко от меня ушел, зато важности-то сколько.

Фыркнув, я промолчала.

— Да ладно тебе, не дуйся, — усмехнулся Джоэл. — Если я куплю тебе журнал, это загладит мою вину?

— Идет, — прищурилась я, уже не в силах сдержать улыбку.

Джоэл побрел в магазинчик, а я облокотилась на машину, ожидая, когда мы продолжим путь.

— Поехали.

Отец вылез из кузова, отряхивая руки. Видимо, закреплял вещи. В предыдущий раз, когда это доверили Джоэлу, половина припасов так и не доехала до места назначения. Особенно смешно было, когда на обратном пути мы нашли штаны брата зацепившиеся за куст.

Я расхохоталась, вспоминая его бордовое лицо. Ага, вот и он.

— Твой журнал. Теперь без обид, мелкая? — хитро прищурился он.

Какой же он несносный. Выхватив журнал, я влетела в машину, чуть не прихлопнув брата дверью.

Мы ехали медленно, но несмотря на это наш старенький пикап скрипел и тарахтел так, будто на него приходились титанические нагрузки. Думала, к концу пути из меня вытрясет всю душу вместе с завтраком.

— Так, дети, хочу предупредить заранее, — медленно протянул отец. — Если и в это раз вы подеретесь из-за какого-нибудь пустяка, я посажу вас под домашний арест.

Папа усмехнулся и покрутил радио. Хрипы то пропадали, то появлялись, заглушаемые унылой мелодией. Наконец-таки отцу надоело мучить магнитолу, и он ее выключил.

Из задумчивости меня выдернул скрип тормозов и папино довольное бормотание. Мы приехали.

Брат тут же выскочил из машины, и унесся прочь искать место для палатки. Я, ворча, вылезла следом, и у меня захватило дух. Мы остановились на крутом берегу реки в сосновом бору. С этого берега открывается потрясающий вид на темно-коричневую гладь озера и далекие хребты гор.

Отец, положив руку мне на плечо, с наслаждением втянул носом теплый воздух, пахнувший влажным песком и хвоей.

— Ну, как тебе, кнопка? — довольно спросил он, жмурясь — Хорошее местечко я выбрал?

— Отличное! — в восторге выдохнула я.

Семейные походы весной или в конце лета были для нас чем-то вроде обряда. Каждый год без предупреждения папа закидывал в свой пикап удочку, консервы, нас с братом, и мы уезжали на несколько дней на природу. Обычно мы ездили в два-три привычных места с отведенными местами для рыбалки и пикника. Но в этот раз он почему-то захотел настоящей дикости.

По моим прикидкам тут нет ни одной живой души на многие мили. А вот лоси и медведи вполне могли бы быть.

— Этого будет явно недостаточно для нормального костра, Джоэл! — отец скептически осмотрел халтурную работу брата.

Несколько палок, принесенных Джо сиротливо лежали на земле.

Громко выругавшись, Джо снова ушел в лес, чуть не споткнувшись о свои палки. Мы с отцом переглянулись, сдерживая улыбки.

***

Семь лет назад мамы не стало. Папа очень тяжело переживал потерю, даже начал прикладываться к бутылке. Мне было тогда всего семь, но я очень хорошо помню то время.

Приходя с работы, папа включал телевизор и, открыв бутылку пива, погружался в отдых с головой. День за днем бутылок становилось все больше, а отца в нашей жизни все меньше. Возможно, все бы закончилось опекой или еще чем похуже, когда двое маленьких детей предоставлены по сути сами себе, но что-то свыше, видимо, приглядывало за нами.

Однажды мы с Джо играли на заднем дворе. Он сидел в домике на дереве, а я бегала внизу, вылавливая каких-то насекомых. Все было вполне безобидно, но только на первый взгляд.

Брат сидел на корточках в углу шалаша рисовал зайца. Помню, у него это плохо получалось, и он начинал закипать. В очередной раз стерев свой шедевр, он снова и снова рисовал одно и тоже.

— Джо! Ты там? Наверху? — жуки наскучили мне, и я решила пристать к брату, — Джо, выходи, я хочу поиграть с тобой.

Видимо, он решил не отвечать, подумав, что если промолчит, то я отстану и пойду дальше собирать кузнечиков. Но это совсем не помогло.

— Ну, поиграй со мной. Джо! — канючила я, стоя под деревом.

Брат молчал, продолжая игнорировать мои капризы. Я хорошо видела его силуэт — он сидел, уперев подбородок в голую, ободранную коленку, и хмурится.

Я решила залезть к нему наверх.

— Уходи! Я не хочу играть, Мия! — отчаянно закричал он, видя, что я не отстаю.

В этот момент, когда я уже была на середине, моя рука соскользнула и, не издав ни звука от удивления, я рухнула вниз. Удар вышиб искры из глаз. Проходит секунда, и я заливаюсь ором.

— Ми! — брат слетел с дерева. Поскользнувшись на камнях и ободрав руки, он почти на четвереньках подскочил ко мне.

— Тише, тише, я сейчас позову папу, — дрожащей рукой Джо утер слезы и отступил на шаг. — Не двигайся только, хорошо?

Джо привел нашу соседку, милую даму, жившую через дорогу от нас. Почему он не привел папу, я тогда не поняла.

У меня были лишь ссадины и синяки. Обработав их, Долорес велела нам побыть у нее в гостиной, а сама надела очки, накинула платок и вышла. В ту ночь