Внутри больница напоминала… больницу. Да, на стенах не пластик и не облупившаяся краска, а вскрытые лаком деревянные панели, вместо электрических лампочек — газовые рожки, сейчас не зажженные, пол паркетный, лепнина на потолке, но специфическую атмосферу лечебных учреждений сложно с чем-либо перепутать.
Пройдя через пустой холл, я оказалась в коридоре, по обе стороны которого располагались одинаковые двери темного дерева, все, как одна, закрытые и без табличек. Зато у окна за маленьким столиком сидела пожилая женщина в белом переднике поверх серого платья и в белом чепце. Иными словами, самая обыкновенная медсестра.
— Добрый день, — обратилась я к ней негромко, помня, что в больницах лишний шум не поощряется. — Скажите, пожалуйста, где я могу найти доктора Грина?
В памяти Элси не нашлось ничего об этом человеке: моя героиня не сочла его достойным запоминания. Но сама я помнила, что доктор Грин упоминался в книге, как раз в том эпизоде, где Мэг рассказывала об исследованиях крови. Когда это писалось, у меня в наушниках пела Сольвейг и топали тролли в пещере горного короля, а я придумывала имя для персонажа. Эдвард Григ — Эдвард Грин. Был композитор, стал доктор.
Медсестра насупилась. Лицо под накрахмаленным чепцом приобрело знакомое выражение тетки из регистратуры районной поликлиники:
— Доктор занят, никого не принимает.
Как не принимает? У меня талончик!
— Я по распоряжению ректора.
Женщина пробормотала что-то неразборчивое, адресованное то ли мне, то ли милорду Оливеру, и махнула в сторону росшего в широкой кадке деревца.
— Туда, потом направо. Дверь у лестницы, не перепутаете.
Перепутать было сложно: эта дверь была единственной, на которой имелась табличка. Даже две. На первой — имя доктора. На второй предупреждение: “Перед осмотром избавьтесь от иллюзий”. Я не сразу поняла, что подразумеваются оптические иллюзии, которые некоторые используют, чтобы скрыть дефекты внешности. Без этого понимания фраза, мягко говоря, настораживала.
Как мне и сказали, доктор был занят. Очень занят. Когда я, постучав и не дождавшись ответа, решилась открыть дверь, господин Эдвард Грин спал, прямо за столом, положив голову на толстую стопку бумаг. Я видела только спутавшиеся темно-русые волосы, в которых поблескивала седина.
— Доктор, — позвала с порога. — Доктор Грин.
— Какого хе… к-хм…
Мужчина поднял голову. По его лицу можно было бы подумать, что ночью они с Элси пили вместе: красные запавшие глаза, пересохшие губы, нездоровая бледность на заросших щетиной щеках. Общая помятость не позволяла даже приблизительно определить возраст медика, с одинаковым успехом ему можно было дать и тридцать, и пятьдесят лет.
— Кто вы? — спросил он резко и хрипло. — Что нужно?
Видимо, вежливость была отличительной чертой всего персонала лечебницы.
— Я от милорда ректора. Вот, — я протянула мистеру Грину желтый листочек и отступила от стола: пахло от доктора не очень — потом, спиртом и болезнью.
Он взял записку Оливера и поморщился, словно та смердела не хуже. Потом, не меняя выражения лица, посмотрел на меня.
— Пророчества?
— Какие? — растерялась я.
— Факультет “Прорицания и пророчества”? — уточнил он раздраженно.
— Нет, боевой.
— Уже лучше.
— Кому? — позволила себе полюбопытствовать я.
— Вам, — бросил он недовольно. — Подождите в коридоре, за вами придут.
Прозвучало, как угроза.
Идя к выходу, я успела увидеть, как доктор, потянувшись, встал из-за стола и направился к стоящему в углу древнему телефонному аппарату. Древнему для меня, а для этого мира он был, наверное, образцом прогрессивных технологий.
Стоя под дверью, я слышала звон, щелчки, и хриплый голос доктора, просивший прислать к нему какую-то Анабель, чтобы “взять кровь у очередной малолетней пьянчужки”.
На себя бы посмотрел!
Минуты через две к кабинету Грина подошла девушка в таком же, как у виденной мной “медсестры” наряде: серое платье, белый передник и чепец.
— Элизабет? — удивилась она, увидев меня.
— Да-а… — память Элси отказывалась выдавать что-либо, кроме смутных воспоминаний, в которых эта смуглая темноволосая девица фигурировала где-то на заднем плане.
— Ты меня, наверное, не помнишь, — догадалась она. — Анабель. В прошлом семестре я помогала Маргарите.
Точно! Мэг проходила практику под присмотром какой-то аспирантки, и та пару раз заходила в гости к ним с Элизабет.
— Ой, прости, — изобразила я застенчивую улыбку. — Не узнала сразу, богатой будешь… примета такая…
— Это у тебя нужно взять кровь? — спросила Анабель.
— У меня, — вздохнула я, краснея. В самом деле, было стыдно. Не за Элси, а за себя-автора.
— Пойдем, — поманила за собой девушка. — Только верхнюю одежду оставь где-нибудь. Тут ее никто не возьмет, не волнуйся.
Я сняла и оставила на скамеечке у стены пальто и капор и прошла вслед за Анабель по коридору, чтобы в конце концов оказаться в небольшой светлой комнате. Стены, потолок, застеленные чистой тканью столы и чехлы на стульях тут были белыми. Единственное темное пятно — коричневый чемоданчик на столе, к которому подвела меня помощница доктора Грина.
— Это не больно, — успокоила она, достав из чемоданчика металлическую коробочку со шприцами.
Интересно, их тут стерилизуют, или как?
Но не только это смущало меня в данной ситуации. Был еще какой-то подвох
Притворившись, что меня пугает длинная игла, я не торопилась закатывать рукав.
— Ваш доктор — такой грубиян, — пролепетала жалобно.
— Иногда бывает, — согласилась Анабель. — Не принимай на свой счет. Вечером привезли рабочего с угольного карьера. Сошел пласт породы, или что-то вроде того, и беднягу завалило. Ноги раздробило, грудную клетку… страшно было смотреть. Доктор всю ночь провел в операционной. Буквально по кусочкам собирал того человека.
— Зачем? В смысле, есть же целительская магия… Да?
— Есть, — улыбнулась девушка. — Но, прежде чем те же кости срастить, их нужно правильно собрать. Магии это не под силу. И не только это, иначе врачи были бы не нужны… Готова?
— Ой, нет. Я… А почему рабочего привезли нашу больницу?
— У лечебницы государственная лицензия. Мы работаем не только на академию. Принимаем пациентов отовсюду. Это служит дополнительным источником дохода, а студенты-целители имеют возможность практиковаться на настоящих больных. Под присмотром специалистов, конечно.
— А доктор Грин — хороший специалист, да?
— Самый лучший, — глаза девушки вспыхнули неподдельным восторгом. — Сегодня ночью сменилось три бригады ассистентов, пока он оперировал того человека. Три бригады по три человека, и он один! Так ты готова? Давай руку.
