– Что случилось?
Люциен, хранитель демона Смерти, высокий и сильный, мощное присутствие которого ощущалось даже сквозь дымку тумана, окружающую его. Как и Виола, он мог перемещаться из одного места в другое силой мысли. Копна его темных спутанных волос торчала в разные стороны. Глаза – один голубой, другой карий – светились беспокойством. Его покрытые шрамами щеки были в грязи, а на мятой рубашке и брюках зияли прорехи.
– Так как я говорил тебе не приходить за мной, пока я не напишу тебе СМС, я так понимаю, что ты не должен быть здесь, – по привычке, Парис спрятал клинки. – Тебе лучше начать говорить.
– Сперва избавься от нее, – Люциен пристально посмотрел в сторону Виолы.
"Она" резко выпрямилась.
– О нет. Он этого не сделает. Я не из тех красоток, которых мужчины каждый раз отшвыр... эй, подожди! Ты же мужчина Аньи! – Она перестала возмущаться, и радостно помахала воину рукой. – Привет! Я Виола. Впрочем, будто ты сам еще не догадался. Слава о моей репутации летит впереди меня, и я уверена, что Анья бесчисленное количество, раз упоминала обо мне.
Она знает Анью, младшую богиню Анархии? Женщину, у которой больше яиц, чем у большинства мужиков, потому что она отрезала их у парней и хранила их в качестве сувениров, у тех парней, которые были достаточно глупы, чтобы встать у нее на пути. Ну, конечно же, она знает Анью. Хоть они и в "малой" лиге, но были словно большая заноза в заднице.
– Нет, она никогда... – начал было Люциен, нахмурив темные брови.
– Не перестает говорить о тебе, – торопливо закончил Парис, пока его друг не оскорбил эту эгоистку. Он провел ладонью по шее, будто лезвием, универсальный знак "прекрати это или умрешь".
– Да, – бросив на друга хмурый взгляд, солгал Люциен. – Она без умолку говорит о тебе.
Виола рассмеялась, звенящий звук удовольствия.
– Нет нужды констатировать очевидное, мой милый мальчик. Как будто я не знаю, как часто обо мне говорят.
– Тебе, вероятно, следует написать о том, что ты видела мужчину Аньи, – сказал Парис. – Может, описать его. Скинуть фото. Да что угодно.
Серьезным тоном она сказала:
– Никаких снимков. Там могут быть только мои фото, иначе мои поклонники будут недовольны. Но все остальное... пожалуйста. Я великолепно могу описывать, поскольку я великолепна во всем, – она схватила свой телефон и начала набирать сообщение. – Волосы цвета индиго и глаза как хрусталь и шоколад, он стоит позади меня...
Парис перевел взгляд на озадаченного Люциена.
– Она хранитель демона Нарциссизма, и она ведет обсуждение о себе, – несомненно. – Ты можешь свободно говорить со мной.
Глаза Люциена расширились, и он по-новому принялся изучать Виолу.
– Еще повелительница? Как ты нашел… Почему она..? Неважно. Сейчас не до этого, – он сфокусировал внимание на Парисе. – Я здесь, потому что Кейн пропал.
Боль вернулась, прожигая путь в его груди и останавливаясь в горле, чтобы поиграть в хоккей с его миндалинами.
– Как давно?
– Пару дней назад. Они с Уильямом были вместе. Кто-то схватил их и забрал черт знает, куда для казни. Может Ловцы, а может и нет. Они напали первыми. Уильям говорит, что пещера, в который они находились, рухнула, и он вырубился, прежде чем те успели с ним что-нибудь сделать. Когда он очнулся, то был в комнате мотеля в Будапеште. Без Кейна.
Парис потер лицо рукой.
– Кейн еще... жив?
Ему сложно было произнести последнее слово, не думая об этом. Если его друг был убит, в то время, когда он охотился, он никогда не простит себе этого.
– Да. Он жив. Он должен быть жив.
Потому что они не смогли примириться с мыслью жить без него.
– Вы объединились для его поисков?
– Вот почему я здесь
– Кого ты уже нашёл?
– Амуна, Аэрона, Сабина и Гидеона.
Головорезы, все четверо. Если бы сам Парис пропал, то предпочел бы, чтобы именно они отправились на его поиски. Серьезно, лучших результатов добились бы, пожалуй, только Джейсон Вурхиз, Фредди Крюгер, Майкл Майерс и Ганнибал Лектор.
Амун был хранителем демона Тайн, и не было воина лучше, которого бы ты хотел иметь на своей стороне. Он был, словно червь в мозгу, мог выведать в считанные секунды всю информацию, которую ты хранил в течение многих лет. Фактически, никто ничего не может утаить от него. Нужно узнать местоположение Кейна? Нет проблем.
Аэрон раньше был хранителем Гнева. Он недавно был обезглавлен, и ему дали новое тело, а его демон слился с Сиенной. Но даже без своей темной половины, Аэрон любит заставлять своих жертв кричать, прежде чем убить их. Любой, кто навредил Кейну, заплатит. Неоднократно.
Сабин, хранитель демона Сомнений, был воином, не имеющим равных в силе и решимости. И была в нем какая-то порочная жилка, что заставляла закоренелых преступников обделываться в штаны от страха. Он проникал в ваши мысли, напоминал вам о ваших слабостях, заставляя пускать нюни и обвинять самого себя, прежде чем жестоко убить вас с улыбкой на лице.
И Гидеон, ну, он был хранителем демона Лжи. Он красил волосы в голубой цвет, на нем были татуировки и пирсинг, и у него было своеобразное чувство юмора, которое не все понимали. Его новая любимая игра состояла в том, чтобы выкидывать демона из своего тела во врагов, и смотреть, как люди убивают сами себя, пока зло пожирает их.
Парис почти жалел тех, кто похитил Кейна.
Почти.
– Итак, ты с нами? – спросил Люциен.
– Я... – ненавижу это. Он хотел сказать «да». Правда. Он любил своих друзей. Больше чем себя, даже больше чем, возможно, Виола любила себя. (Кстати об этом, чертова женщина до сих пор печатала, и, судя по ее бормотанию, рассказывала миру о том, что Повелитель Смерти считает ее намного более привлекательной, чем богиню Анархии.) Его друзья сражались рядом с ним, проливали кровь за него и всегда прикрывали его спину.
Они сделали бы больше для него, чем кто бы то ни был, могли принять пулю за него. Они бы даже отдали свою жизнь за него. Но …
– Я не могу,– сказал он, будет ли он в состоянии простить себя или нет. – Не прямо сейчас. Есть кое-что, что я должен сделать сначала, – его решимость облаком темноты все еще циркулировала в нем, направляя его. Он уже зашёл очень далеко – он не мог отступить теперь.
Люциен кивнул, не раздумывая.
– Понял, – Париса невозможно было переубедить, не заставив его при этом считать себя виноватым, поэтому и не могло быть друга лучше его. – Тебе нужна будет помощь? – добавил он, и черт побери, если Парис все равно не почувствовал себя виноватым. – Если ты задумал что-то опасное, то я буду рад предоставить Уильяма в твое распоряжение.
