Это был отпечаток ее ладони.
Я посмотрел на свои ногти — под ними была глина, которую я содрал с ее запястья.
— Итан, ты мог хотя бы попытаться что-то слепить, — миссис Абернати положила мне руку на плечо, и я подскочил от неожиданности. За окном громыхнул гром.
— Но, миссис Абернати, это, наверно, душа Итана разговаривает с ним, — хихикнула Саванна. Она наклонилась, чтобы получше рассмотреть. — Она говорит, что тебе надо сделать маникюр, Итан.
Девушки вокруг засмеялись. Я кулаком размазал отпечаток, превращая его в бесформенную серую массу, встал, вытирая руки о джинсы, и в этот момент прозвенел звонок.
Я схватил свой рюкзак и бросился из класса, чуть не поскользнувшись в своих мокрых кедах, завернул за угол, и чудом не наступив на развязанные шнурки, пробежал два лестничных пролета, отделявших меня от музыкального зала. Я хотел убедиться, что это все мне не привиделось.
Я обеими руками распахнул двери музыкального зала. Сцена была пуста. Ученики один за другим выходили из класса, и я двигался не в том направлении, против потока, Я сделал глубокий вдох, но еще до того, как различить аромат, я уже знал, что почувствую.
Лимоны и розмарин.
На сцене мисс Спайдер собирала ноты, раскиданные на складных стульях, на которых сидело жалкое подобие оркестра Джексон Хай.
— Простите, мэм, кто только что играл эту… эту песню?
Она улыбнулась мне:
— У нас появилось прекрасное дополнение к струнным. Виолончель. Она только что переехала в город…
Нет. Этого не могло быть. Только не она.
Я повернулся и выбежал, прежде чем она успела назвать имя.
Когда прозвенел звонок на восьмой урок, Линк поджидал меня у входа в раздевалку. Он провел рукой по торчащим волосам, и расправил свою выцветшую футболку с Блэк Саббат.
— Линк. Слушай, мне нужны твои ключи.
- А как же тренировка?
— Не могу. Есть одно дело.
— Да о чем ты говоришь, чувак?
— Просто дай мне ключи, — мне надо было убраться отсюда. Я видел сны, слушая музыку, а теперь еще и вырубился перед всем классом, если это можно так назвать. Я не знал, что со мной происходит, но понимал, что что-то неладное.
Если бы мама была жива, скорее всего, я бы ей все рассказал. Ей было можно, ей я мог рассказать все, что угодно. Но она умерла, отец окопался в своем кабинете, а Амма, расскажи я ей, целый месяц посыпала бы мою комнату солью, изгоняя злых духов.
Так что я оказался сам по себе.
Линк протянул ключи.
— Тренер убьет тебя.
-Знаю.
— И Амма все узнает.
— Знаю.
— И будет колошматить тебя по заднице всю дорогу до границы округа, — его рука дрогнула, когда я забрал ключи, — не глупи.
Я повернулся и рванул. Слишком поздно.
Глава 4
Одиннадцатое сентября. Столкновение
(переводчик: Елена ♥Ева♥ Туманова)
Я насквозь промок, пока добрался до машины. Шторм набирал свою силу целую неделю. На каждой радиостанции, которую могла поймать Колотушка, крутили прогноз погоды, но это только звучит глобально, на самом деле радиостанций было всего три и все в АМ-диапазоне. Облака были абсолютно черными, и так как начался сезон ураганов, к подобной погоде нельзя было относиться легкомысленно. Но это было не важно. Мне нужно было разложить по полочкам свои мысли, хотя я и представления не имел, с чего начать.
Мне пришлось включить фары даже на выезде с парковки — дальше трёх футов от машины не было видно ни зги. Погодка не для вождения. Молнии разрезали черное небо надо мной. Я посчитал, как давным-давно меня научила Амма — раз, два, три. Прогремел гром, а это значило, что шторм недалеко — мили три до города по этим подсчетам.
Я остановился на светофоре у Джексона, одного из трёх в городе. Я не знал, что делать. Дождь колотил по крыше Колотушки. Радио играло с помехами, но кое-что слышно было. Я отрегулировал громкость, и из хрипящего динамика послышалась песня.
Шестнадцать лун.
Песня, которая исчезла из моего списка. Песня, которую, кажется, никто больше не слышал. Песня, которую Лена Дюкейн играла на виолончели. Песня, которая сводила меня с ума.
Загорелся зеленый свет и машина двинулась вперед. Я был в пути, но абсолютно не имел понятия, куда ведет меня дорога.
Молния пересекла небо. Я посчитал — один, два. Шторм подбирался все ближе. Я включил дворники. Без толку. Дальше половины квартала я ничего не видел. Вспыхнула молния. Я посчитал — раз. Гром прогремел прямо над крышей Колотушки, и дождь полил горизонтально. Лобовое стекло дребезжало так, будто собиралось отвалиться в любую секунду, и принимая во внимание состояние Колотушки, оно вполне могло.
Я не гнался за штормом. Шторм преследовал меня, и настиг, в конце концов. Я едва справлялся с управлением на скользкой дороге, Колотушку начало заносить, задние колеса таскало из стороны в сторону по обеим полосам Девятого шоссе.
Я ничего не видел. Я ударил по тормозам, потеряв управление в темноте. Фары вспыхнули, и буквально на секунду я увидел пару огромных зеленых глаз, уставившихся на меня с середины дороги. Поначалу я подумал, что это был олень, но я ошибся.
На дороге кто-то стоял!
Я тянул руль обеими руками изо всех сил, мое тело вжалось в дверь. Ее рука была вытянута вперед. Я зажмурился в ожидании столкновения, но его не произошло.
Колотушка, дернувшись, остановилась не более чем в метре от объекта. Круг света от фар осветил в дожде фигуру в дешевом дождевике — по три доллара в аптеке. Это была девушка. Медленно она скинула капюшон с головы, позволяя каплям дождя катиться по лицу. Зеленые глаза, черные волосы.
Лена Дюкейн.
У меня перехватило дыхание. Я знал, что у нее были зеленые глаза. Я уже видел их. Но сейчас они выглядели по-другому. Они отличались от любых глаз, которые я когда-либо видел.
Они были огромными и неестественно зелеными, флуоресцентными, яркими, как штормовые молнии. Под этим дождем у нее был какой-то нечеловеческий вид.
Я вывалился из Колотушки, оставляя мотор заведенным, а дверь открытой. Никто из нас не произнес ни слова, стоя посреди дороги под таким ливнем, который бывает только при урагане или на северо-востоке. Адреналин толчками несся по моим венам, мышцы были напряжены, как будто мое тело все еще ожидало аварии.
Насквозь мокрые волосы Лены разметало ветром. Я шагнул к ней навстречу и врезался в запах. Мокрые лимоны. Мокрый розмарин. Все сразу, и сон вернулся ко мне, захлестывая меня волнами. Только в этот раз, когда ее пальцы переплелись с моими, я смог увидеть ее лицо.
