От большой тоски по маме
Вечно чудище в слезах —
Ведь оно с семью главами,
О пятнадцати глазах.
В.С. Высоцкий. «Сказка о несчастных сказочных животных»
— Зачем? — примерно через час я нервно расхаживала по комнате дочери и старалась не сбиться на крик. Кощей стоял неподалеку от входной двери, опираясь о косяк, и внешне равнодушно наблюдал за нашей семейной сценой. — Я не спрашиваю, как. Здесь люди в большинстве своем непуганые, у тебя мозги работают, это не вопрос. Но я не могу понять: зачем, Ника? Чего ты хотела добиться такой шалостью? Совсем не невинной, заметь. Так зачем, дочь?
Ребенок шмыгнул носом. Ну да, обидели безвинное чадо, желавшее немного порезвиться.
— Я думала, его вы выпьете, ты и он, — кивок в сторону Кощея. — Мам, ну что мы дома забыли, а? Давай здесь останемся? Насовсем? Здесь же весело!
Следующие несколько секунд я только открывала и закрывала рот, не зная, что ответить. Кощей все так же молчал, причем, гад такой, стоял с непроницаемым лицом. И вся его поза как будто говорила: «Твоя дочь, вот ты с ней и разбирайся».
— Ника, — я откашлялась и выдала первый пришедший в голову аргумент, — а как же бабушка с дедушкой?
— Их мы тоже сюда заберем, — добила меня дочь.
Я без сил опустилась на пол. Лежавший на нем толстый ковер застудиться не позволил бы, а ноги меня уже не держали. Сюда. До конца жизни. В голове вереницей пронеслись картины: мы с Кощеем, состарившиеся и поседевшие, старательно нянчим трех-четырех внуков, параллельно гоняя обнаглевшего Баюна, а дочь, выросшая могучей ведьмой, варит жуткое зелье в своей высокой башней. Откуда здесь взялась высокая башня, я не знала и знать не хотела.
— Мама! Мамочка! — взволнованный голосок Ники привел меня в сознание. — Мамочка, тебе плохо?!
— Я думаю, маму от радости ноги не держат, — иронично заметил не сошедший со своего места Кощей.
— О да, — я нашла в себе силы язвительно улыбнуться. — Представила, как ты нянчишь четверых внуков и гоняешься с ними на руках по всему дому за Васькой.
Теперь побледнел и Кощей.
— Издеваешься? — мрачно поинтересовался он.
— Ну тебе же можно, — отрезала я.
— Мам, — протянула дочь, — а вы друг другу подходите… Может, все же подумаешь…
Я нервно икнула.
Время до обеда я провела, рассказывая детям сказки. Ника и Ваня сидели на моей кровати, слушали, открыв рот, о приключениях отважных героев, смелых рыцарей и прекрасных принцесс и явно задумывали очередную пакость. В другое время я, наверное, тщательно продумывала бы каждое произнесенное слово, но не теперь. Мне хотелось побыстрей разогнать нежеланных гостей и вернуться с дочерью домой. Ничего лучше, как натравить на обосновавшийся в доме народ скучавших деток, я не придумала.
Обед прошел на удивление спокойно. Может, потому что Марья и Змей по непонятным причинам отсутствовали, а может, потому что Кощей лично проверил все появившиеся на столе блюда. Как бы то ни было, пока мужчины набивали животы пирогами и мясом, я тихо жевала фрукты и продумывала пути отступления. Стать женой Кощея мне не улыбалось. Нашлась сказочная героиня.
А на следующий день новоявленный жених вломился в мою комнату, уселся без разрешения в кресло и «обрадовал» меня новостью.
— Какая охота? На каких лошадях?
— Лошади в конюшне, охота в лесу, — Кощей смотрел иронично и явно наслаждался ситуацией.
Я, еще не до конца проснувшись, зевнула.
— Издеваешься? Я лошадей лишь по телику видела.
Вряд ли жениху было знакомо слово «телик».
— То есть ездить верхом ты не умеешь? — уточнил он, развалившись в кресле напротив моей кровати.
— Умею, на скамье, в горизонтальном положении, — съязвила я. — Кощей, а давай вы без меня поохотитесь? А я, как примерная невеста, зелья поварю и за детьми присмотрю?
— Дети поедут с нами, — решил добить меня этот образчик мужской самоуверенности.
Я смерила угрюмым взглядом и штаны, и кафтан, и сапоги хозяина дома и уточнила:
— Тебе так не нравятся твои гости, поэтому ты решил натравить на них эти два ураганчика? Они же от леса одни щепки оставят.
— Не оставят, — Кощей поднялся и направился к двери. — Ты же хотела за ними присмотреть, вот и насладитесь природой втроем.
Дверь захлопнулась. Я, не сдержавшись, пожелала одному самоуверенному умнику помучиться несварением желудка в течение суток и вызвала служанку.
В небольшой комнатке рядом с моей спальней стояли широкий железный таз вместо ванны и рукомойник с глиняным кувшином вместо умывальника. Привести себя в порядок самостоятельно было тяжеловато. Дом родителей в деревне радовал практически всеми удобствами. Здесь же… Нет, я точно прибью Юльку. Осталось только до нее добраться…
Закончив утренний моцион, я села на кровать. Нужно было подумать. О многом…
На лошадях мне ездить до этого момента никогда не приходилось. Не то чтобы я их боялась. Нет, отношения наши скорее можно было назвать прохладными. Но зачем взбираться на спину лошади, если есть велосипед, самокат, мотоцикл на худой конец? Да и прогуляться можно. Родители, кроме коз, свиней и кур, никакой живности не держали, а потому и от коневодства я была далека. И сейчас, услышав слова жениха, озадаченно вспоминала, как в древности ездили женщины. Дамское седло? Да мне проще всю эту надоедливую компанию отправить отдыхать куда-нибудь на Кудыкину гору!
Служанка нервно икнула, я заставила себя смотреть на мир более приветливо.
— Тебя звать как? — обратилась я к конопатой полной девчонке лет двенадцати, прислуживавшей мне сегодня.
— Аглая, госпожа ведьма, — почтительно пробормотал та.
— Скажи, Аглая, в доме есть черный ход?
Ребенок почему-то посерел.
— Н-не зна-а-а-ю, г-гос-с-спо-…
— Ясно, — почувствовав себя мучителем малолетних, оборвала я заикание.
Придется ехать. В сарафане. В дамском седле. На ладонях снова появились искры. На подоконнике вспыхнула синим пламенем вязаная салфетка. Аглая заверещала. Я прикрыла глаза и тяжело вздохнула. Отлично день начался.
Появившийся Кощей легко потушил пожар, кинул на меня, так и сидевшую на кровати в длинной плотной ночнушке, ироничный взгляд, шикнул на Аглаю и сообщил, что у меня на переодевание не больше пятнадцати минут.
— А завтрак? — уточнила я.
— Там поедим, — дверь снова захлопнулась.
Я искренне повторила свое пожелание, заставив испуганно охнуть чересчур впечатлительную служанку.
Через пятнадцать минут я, в сарафане попроще, без макияжа, зато с вплетенными в относительно длинные волосы лентами и в обуви, очень похожей на лапти, только сделанной из кожи, спускалась под присмотром пугливой Аглаи в холл.
Жених, гости и дети уже были готовы. Ждали только меня.
Марья одетая так же, как и я, окинула меня презрительным взглядом, — понять бы, почему, вроде дорогу я ей не переходила — мужчины, включая Кощея, посмотрели оценивающе.
Я ответила всем равнодушным взглядом. Ехать никуда не хотелось, тем более с детьми. Перед глазами стояли картины пылавшего в пожаре леса, чумазой Ники и разозленного хозяина дома. Ничего хорошего от этой поездки я не ждала.
Позади дворца оказалась деревянная конюшня с лошадьми и тремя конюхами. Пока я разглядывала здание и высокие стойла с любопытством попавшего в современный город неандертальца, гости расселись по коням. Ванька явно красовался перед Никой, гарцуя в седле. Сама дочь уже сидела на невысоком сером коне. Я постаралась загнать глубоко внутрь страх за ребенка. Как там Кощей сказал? Личная защита? Ничего не случится? Вот и проверим. Если что, я этот дом самолично по камешку разберу, а его хозяина с огромным удовольствием на зелья пущу.
Уверив саму себя в несвойственной мне кровожадности, я с сомнением посмотрела на крупного меланхоличного черного коня, которого высокий седой конюх с почтением подвел ко мне. Живность ответила мне насмешливым взглядом. Да уж. То коты разговаривают, то лошадь издевается… Сказка, одним словом…
