Она развернулась и побрела по ступеням наверх, больше не опуская взгляд, смотря куда-то перед собой.
Он пытался вспомнить, когда последний раз видел поникшие плечи этой дерзкой девчонки. В памяти всплыл один единственный момент — когда ни один кристалл не активировался, и её уводила из зала Горденгер. Тогда ему было приятно видеть, как мелкая сучка страдает и не понимает, что происходит. Унизить её при всех, сказать, что она отброс, было, пожалуй, самым приятным.
Шам проводил взглядом скользящее движение пальцев по перилам на последнем витке. Черт, сейчас это не так приятно. Видеть сдавшуюся и отступившую Фоукс.
Злость снова накрыла. Она не имела права опускать руки перед ним.
Осознание потребности в её яростных эмоциях впервые подобралось так близко. Так явно.
С глухим рыком вернул феникса на полку. Удержавшись от запуска статуэтки в стену, злился теперь на себя.
Ногой вогнал стол в диван и запустил пальцы в волосы.
Какого хера он вдруг её пожалел?
Эпизод 6. Бессовестный
Паршивое, отвратное утро. Настолько ужасного давно не было.
С прошлого учебного года.
Сам факт пробуждения в одном пространстве с Дейвилом вызывал тошноту, а от вида засранца и вовсе хотелось выблевать все внутренности.
Вчера, вернувшись в комнату, Феликса долго лежала, просто смотря в потолок. Не было желания шевелиться, спать тоже не хотелось. Стоило закрыть глаза, и в темноте появлялись лица друзей. Ха! Тех, кого до этого момента ими считала.
Весь вечер она прокручивала в памяти снова и снова, с разных сторон, ища оправдание случившемуся и… не находила его. Признать, что она опять одна в этой огромной школе сродни собственноручно вырванным легким. Кислород перекрыт, дышать невозможно.
"Как они могли?.. Поверить не могу…", — безостановочное колесо вращалось все быстрее.
Что-то делать — единственное средство, способное замедлить мыслемешалку. Она решила составить графики патрулирования и собраний префектов. Первое назначила на пятницу после всех занятий. Короткий день для этого наиболее удачен.
Гостиная отталкивала и наводила на мрачные мысли, от которых была цель избавиться. Да, Дейвилу не понравится ее самоуправство, но он здесь живет не один. Если слово "уют" доставляет ему проблемы, то у нее для него плохие новости.
Разожженный камин оживил пространство. В тусклом свете ламп блики огня плясали на стенах игривыми зайчиками. Треск поленьев приятно заполнял тишину. Липовый чай почти вернул ее воспоминаниями в детство, когда не было ни клейма отброса, ни Дейвила, ни предательств, а самым большим разочарованием был леденец с банановым вкусом.
Насладившись своим универсальным успокоительным, она выудила из крошечного чулана, спрятанного в углу, разноцветные подушки. Разложила их на диване. Красный плед, найденный там же, лег на спинку кресла, визуально деля его пополам.
Теперь ей нравилось здесь гораздо больше, только пустая каминная полка портила картину. Сбегав наверх, вернулась со статуэткой феникса. Когда-то давно ее подарила сестра перед отъездом в Швейцарию. С того момента они не виделись. Именно эта фигурка сподвигла набить тату на шее.
Рискованно оставлять здесь дорогую сердцу вещь, но Дейвил дальше своего носа ничего не видит. Вряд ли он вообще заметит изменения.
А он заметил.
Вилка воткнулась в творожный пудинг, будто это ненавистное лицо. То самое, изрядно обгадившее настроение, почти выломав дверь в ванну, пока она принимала утренний душ.
Стоило выключить воду, как Дейвил забарабанил в дверь.
— Выползай оттуда, Фоукс!
Фыркнув, она молча обмоталась полотенцем и подошла к раковине. Каждый имеет право спокойно умыться.
— Блять, не беси меня! — рык смешался с дребезжанием двери от очередного удара.
— Иди к черту, — пробормотала Феликса с щеткой во рту, но он не услышал.
Больной психопат. Надо раньше вставать, раз не хочешь ждать. Не так уж долго она мылась, минут пятнадцать можно потерпеть.
Тишина за дверью настораживала.
Смирился и ушел? Стоит и ждет? Ни то, ни другое на Дейвила не похоже.
Пожав плечами своим мыслям, набрала в рот воды. В ту же секунду дверь в ванну из ее спальни затрещала от удара ноги. Отскочив от стены, получила еще один удар, и застыла с натужным скрипом. Металлическая ручка звякнула об пол.
Феликса, с надутыми водой щеками, смотрела на внешне спокойное лицо. Полуприкрытые глаза могли сойти за сонливость.
Наивное предположение. Это, как и тон его голоса, показатель степени бешенства. И, судя по выломанному к чертям замку, он действительно в ярости.
Легкая степень шока и занятый рот автоматически отдали право слова Дейвилу.
— Выметайся.
Десять… девять…
Она принялась отсчитывать вдохи и выдохи.
Восемь… семь…
Выплюнув воду вперемешку с зубной пастой, вытерла рот уголком полотенца, заправив его обратно и подтянув потуже.
Четыре… три…
Нет, не помогает.
— Сволочь! — ладони врезались в твердую грудь.
Не ожидая такого выпада, Дейвил шагнул назад под давлением.
— Кто дал тебе право врываться, пока я здесь?!
Следующие два толчка были ожидаемыми, так что он не пошатнулся.
— Ты бессовестный, мерзкий, наглый таракан!
Пальцы больно сомкнулись на кистях, сдавливая все сильнее. Еще немного и останутся синяки.
Закрутившись, попыталась вывернуться, но он лишь усилил давление.
— Не смей, — едва различимый голос передавал вибрацию в месте прикосновения. — Слышишь? Не смей ко мне прикасаться, и, тем более, не смей меня бить.
Взгляд судорожно метался по его лицу.
Что от него ожидать? Они никогда не были так близки к физическим увечьям, как сейчас. Обычно все ограничивалось боем на словах и не переходило черту. Кажется, что-то сломалось или стерлось. Линия, которая уберегала их от фатальной ошибки. Грань, предотвращающая необратимые последствия.
— Пусти, — прошипела она, надеясь, что Дейвил еще сохранил остатки разума.
Полоснув зеленым лезвием напоследок, он оттолкнул ее и шагнул в сторону, освобождая проход.
Дверь захлопнулась сразу за ней.
Блестяще! Дырка на месте выломанной вместе с замком ручки понравилась бы Биллу, но не Феликсе.
Растерянно опустившись на кровать, она совершенно ясно увидела мелькнувшую часть ягодицы Дейвила. Упругую — понятно было даже с такого расстояния. Всего на секунду, но этого хватило. Жар моментально подкатил к щекам.
Черт.
От воспоминаний кожа снова вспыхнула. Феликса провела по ней пальцами и отдернула руку. Незачем привлекать лишнее внимание к таким мелочам в набитом студентами зале.
На правом запястье темнело пятнышко от пальцев Дейвила. Ничто не мешало просверливать в его шоколадной макушке отвратительную дыру.
Сидел, слушал болтовню Маккинни. Жрал. А ей кусок в горло не лез.
"Чтоб ты подавился, Дейвил".
Словно услышав мысленное проклятье, он обернулся. Янтарь и зелень схлестнулись на несколько секунд, длившихся вечность.
Готова поклясться — он тоже слал ей невербальные проклятья.
Феликса схватила сумку и вышла из-за стола. По привычке выхватила из толпы лица бывшей компании. Фанни подпирала щеку кулаком и зевала. Эмбер нервно покачивала ногой, смотря на Билла в упор. Он что-то хмуро говорил Тиму и Нику, которые выглядели не лучше. Последний поймал ее взгляд и… что? Что ты хочешь этим сказать? Что тебе жаль?
Она едва качнула головой, демонстрируя простым жестом разочарование.
Ей хотелось подойти к ним. С первого шага в зал. Она по привычке смотрела на места за длинным столом, где сидела вчера и все дни в последние годы. Хотелось сделать вид, что ничего не случилось. Просто показалось. Но стоило потянуться в их сторону, и спины друзей напряглись.
Не показалось.
Реальность осталась той же неприглядной и беспощадной, обрушиваясь на плечи почти осязаемо. Она теперь одна. И это надо принять как можно скорее. Чем быстрее смирится с новым положением, тем целее будут нервы.
