— К-княжна? — Берта смотрела на Аглаю расширившимися от ужаса глазами.
— Что тут произошло? — Оборотень обвел всех суровым взглядом.
Йелек вдруг переместился. Молниеносно. Только стоял возле дерева, и вот уже вырос стеной между Николеттой и сородичем.
— Эти люди попали в беду. — Николетта съежилась от страха перед волком. — Мы хотим им помочь донести их вещи в крепость.
Оборотень хмыкнул:
— У них же есть телега.
У Аглаи окончательно сдали нервы. Которую ночь она находилась в этом сумасшедшем доме, едва спала и пыталась справиться с смертоносными чарами. У нее просто не осталось сил терпеть.
— Серьезно?! Телега?! — Ее голос всполошил зазевавшуюся птицу, и та поспешно вспорхнула с ветки. Правильно, птичка, от греха подальше. — А ведь если бы не сказали нам, то мы бы и не увидели ее. Конечно, у этих людей есть телега! — Она с трудом сдерживала крик. — И наверняка бы они ей воспользовались, если бы у нее было колесо!
Николетта несколько раз кивнула:
— Неужели вы не видите, что оно сломано?! Телегу не починить. Мы можем помочь этим людям донести их вещи в крепость.
Оборотень выглядел удивленным таким отпором и не сразу ответил.
— А как же испытание?
Аглая развернулась и пошла к Берте:
— Знаете, если вам так важны ваши испытания… почему бы вам самим их не пройти? А мы с леди Николеттой выберем, какой из Волчьих сыновей нас достоин.
— Так вы нам поможете? — Тоненький голосок Николетты разнесся по оглушающей тишине.
— Если леди Жермена и леди Элори задержатся, то упустят свои шансы выиграть это испытание.
— Возможно, мы могли бы… — Жермена смотрела прямо на Аглаю и, кажется, хотела помочь.
— Нет, леди Жермена. Тогда мы точно проиграем. У нас есть шанс на победу. Эти люди… в надежных руках княжны.
Аглая не могла не заметить такую откровенную шпильку. Похоже, маленькая мерзавка осмелела. Она начинала понимать Аглаиду. В этом мире принимали только три вещи: силу, власть и жесткость. Все остальное считалось слабостью и недостатком. Что ж, ей к этому не привыкать.
— Идемте. Нам нужно торопиться. — Элори поспешила прочь. Жермена и оборотень, молча, последовали за ней.
Аглая повернулась к Николетте:
— Вы тоже можете идти, леди Николетта. У вас есть хорошие шансы на победу. Йелек прав — нужно пройти испытание.
— А как же вы? Вам ведь тоже нужно. И госпожа Берта с господином Бертраном? Мы не можем оставить их.
Аглая улыбнулась:
— Я вообще не должна была участвовать. И я не собираюсь выходить замуж, соревнуясь в перетаскивании песка. Я самая неподходящая жена для Волчьего сына. — Она повернулась к старикам. — А вы не переживайте. Все, что сможем отнести, мы отнесем. А как только окажемся в крепости, я пришлю сюда стражников, и она заберут остальное.
Зеленые глаза старика сверкнули неестественной зеленью, и в душу Аглаи закралось нехорошее подозрение. Бертран смотрел на нее с неожиданным уважением. Берта благодарно улыбнулась, но не успела ничего сказать. Ее опередила Николетта.
— Ну вот еще чего! Я тоже с вами иду. Потом буду всем хвастать, что спасла едва не сорванную Ночь Личин. Как же праздник и без масок?! А вы Йелек, можете отправляться к… к остальным и сообщить, что мы с леди Аглаидой выбыли из испытания.
Йелек не выглядел ни огорченным, ни разозленным. Наоборот, он словно бы успокоился и расслабился. Такая смена настроения Аглаю удивляла.
— Я не посыльный, леди Николетта. Я — ваша охрана. — Он вздохнул. — И, видимо, еще и носильщик.
— О, чудесно! Тогда самые тяжелые мешки несете вы.
Аглая удивилась той легкости, которую ощутила. Она не хотела, чтобы из-за ее решения страдала Николетта. Она казалась милой и доброй девушкой. Вполне достойной выиграть сказочный подарок, который им обещали. Но Николетта, кажется, была счастлива. Аглая не видела фальши и наигранности. Хотя, последние дни показали, что она совершенно не разбирается в людях.
Она взялась за один из мешков и едва не застонала.
— Вы что, камней сюда натолкали?
Берта совсем по-девчачьи хихикнула и подмигнула:
— Да.
— Позвольте. — Бертран отобрал у нее мешок. — Тяжести несем мы с господином Йелеком. А вы с юной леди и моей старушкой возьмите все, что осталось.
Они быстро распределили мешки, которых оказалось не так и много.
Шутя и подзадоривая друг друга неожиданно веселой компанией они двинулись обратно крепость. У Аглаи как будто груз с души упал. Она еще никогда не чувствовала себя так спокойно. Словно и вправду возвращалась домой.
Глава 21. Подарок Златошвейки
Даже с поклажей дойти оказалось легко. Лишь у ворот крепости Аглая начала ощущать усталость. Она была возбуждена завязавшимся в дороге разговором и почти не ощущала, как ноют ноги и слегка тянет боль в натруженных руках.
Разговорчивая Николетта легко нашла общий язык с семьей стариков. В дороге они принялись обсуждать предстоящую Ночь Личин, и Аглая с жадностью ловила каждое слово. Сначала она не особо прислушивалась к беседе. Потом решила быть внимательнее — мало ли что важного они скажут. А вскоре уже и сама заразилась духом праздника, немного позабыв о том, в какой передряге оказалась.
Ведьмы, вроде бы не прятались за каждым поворотом. Возле виселицы не ждал готовый казнить ее палач, а люди не тыкали в нее пальцем и не кричали «Сжечь ведьму!»
Можно было забыться и позволить себе помечтать о празднике. Аглая расслабилась, представляя себя одной из дев, явившихся под личиной — особой маской. Интересно, Дамазы ее узнал бы? Конечно, узнал бы — ее фигуру никаким плащом не скрыть. Но ведь есть еще и аромат тела. Он бы точно ее ни с кем не перепутал.
Но захотел бы праздновать он? Он не казался любителем веселья и маскарадов.
Аглаю окутала грусть. Думая о нем, она превращалась в мечтательную девчонку, словно впервые влюбившуюся. Но так и было: она полюбила. Впервые. Навсегда.
Осознание этого накрыло остро и больно. Ей как будто кислород перекрыли. Стало трудно дышать, и глаза немного защипало от слез. Она любит… Любит принца. Жестокого. Но такого притягательного. Даже его горькие обидные слова о ней не могли выдавить из груди чувство необходимости. Необходимости быть с ним.
В темном небе сверкнула молния.
Аглая опомнилась, лишь когда Николетта громко воскликнула:
— Хоть бы успеть до дождя!
Йелек обернулся и странным взглядом посмотрела на Аглаю. Словно… словно знал, что причина вспышки в ней. На теле выступил холодный пот. Аглая постаралась отогнать от себя эти мысли. Да ну, откуда он может знать…
— Успеем. Давайте скорее за мной. — Он повел их к воротам перед замком, откуда совсем недавно они начинали свой путь.
— Идемте в замок. — Аглая собиралась повернуть к нужной тропинке, но Йелек упорно вел их за собой.
— Сначала я должен доложить, что с вами все в порядке.
Оставалось лишь последовать за ним. Кому он собрался докладывать, Аглая не знала, но вдруг отчетливо услышала взбудораженный гомон голосов. Йелек спешил к внутреннему двору, где проходило Испытание рунами. Сумерки отступали, и надвигалась темнота. Ничего не было видно, но гул слышался все отчетливее.
— Ну вот, теперь наш позор увидят все. — Голос Николетты дрожал и срывался. — А нельзя доложить, что с нами ничего не случилось, не при всех?
— Нет. — Йелек оставался непреклонен и даже не сбавил шагу.
Аглая поравнялась с Николеттой:
— Не переживайте, леди Николетта. Зато только мы с вами сможем танцевать на празднике.
— Почему?
— Потом что все остальные Невесты не смогут и ногой пошевелить после перетаскивания песка, камней и еще неизвестно чего.
Николетта немного нервно рассмеялась.
— Просто… мне бы не хотелось позориться при всех. Там ведь столько народа собралось… По голосам слышно…
— Ну с чего вы взяли, что это позор? Кто-то ведь должен был проиграть и прийти последним.
— Но мы вообще не прошли испытание.
