часть информации и использовать двусмысленные формулировки в ответах, чтобы было нелегко уличить ее в обмане. Также Верховный Магистр посоветовал не признаваться в том, насколько хорошо Кира владеет имперским. Это позволит ей иметь некоторое преимущество перед собеседником.
Но не все были довольны тем, как идет подготовка к путешествию. Королева долгое время вообще отказывалась отпускать принцессу к имперцам даже на время. Она была не согласна с тем, чему учат ее единственное драгоценное чадо, и никак не могла сдержать слез при виде дочери. Чтобы вырваться из крепких материнских объятий, Кире приходилось молить о пощаде.
— Мне не страшно, мама. Со мной будет дядя Артур. Он никогда не позволит меня обидеть, — в который раз принцесса успокаивала мать. — Тем более, папа даст ему с собой Клеймор. С ним дядя Артур будет непобедим.
Королева думала только о том, что не сталь делает кого-то непобедимым, а Кира о том, как не выдать себя — ведь ей не терпелось отправиться в Сенторию и увидеть чужую землю собственными глазами. Там ее ждет грандиозное приключение!
Дамы после обеда собрались в Облачном Зале, где обычно они проводили время за вышиванием и сплетнями. Отсюда открывался прекрасный вид на Зимний Сад. Особо капризные растения были расставлены вдоль одной из стен. Кира заметила, что Горцу тек и не подобрали горшок, опасаясь, что он не привыкнет к нему, зато поместили на почетное место в первом ряду прямо в шлеме дяди Артура.
На очень высоком потолке была изображена фреска с затянутым пушистыми облаками пронзительно голубым небом. Солнечный свет падал из огромного окна и создавал иллюзию настоящего небосвода, окрашивая его на закате в оранжевый и розовый.
Кто-то попытался заговорить о погоде. Королева была заметно напряжена, и после пары фраз оборвала разговор на полуслове. Фрейлины переглядывались, но больше не проронили ни звука, а воцарившееся молчание нестерпимо давило на всех присутствующих.
Кира испытывала замешательство, не зная, что ей делать в такой ситуации, но сидеть и разглядывать притихших взрослых, ощущая их волнение, а в отдельных случая панику, было неприятно.
— Мама, пожалуйста, скажи что-нибудь? — прошептала принцесса неуверенно. — Я же все чувствую…
— Извини, солнышко. Зандр говорил, что твои способности к Гипнозу растут, — вымученно улыбнулась мать. — Знаю, какой это может приносить дискомфорт, когда еще не в полной мере можешь отгородиться от чужих переживаний. Оставьте нас, пожалуйста. Я хочу поговорить с дочерью наедине.
Придворные дамы и слуги поспешно двинулись к выходу. Кира отметила, что они испытывали облегчение, потому что не придется присутствовать при сложном разговоре. Когда дверь захлопнулась, Королева встала, присела на диванчик рядом с дочерью и крепко обняла ее.
— Мам, — протестующе протянула принцесса. — Ну, сколько можно?!
— Ничего не могу с собой поделать, солнышко. Я смотрю на тебя. Такую смелую и сильную. И скоро ты уедешь, неизвестно на сколько. Никто даже среди друзей тебя не сможет утешить на чужбине так, как это сделала бы мать. Я хочу чтобы ты помнила мою ласку, когда окажешься в Сентории.
— Мамочка! — принцесса крепко обняла Королеву в ответ.
— Люблю тебя, солнышко, — мать поцеловала ее в лоб и погладила по голове. — Где бы ты ни оказалась, кто бы тебя не окружал, помни, что моя любовь всегда с тобой, дитя мое.
Они долго сидели в объятиях друг друга, обсуждая все и ничего, просто наслаждаясь моментом и смеясь над забавными историями. В этот момент ничего не существовало вокруг, кроме них. Кира умиротворенно улыбалась и рассказывала о том, что раньше она думала, что небо синее потому, что оно сделано из хрусталя и отражает море Празас. А зимой оно покрывалось льдом и снегом, поэтому все становилось белым-бело. А в пустыне небо желтое из-за песка, как на картине в Заячьем Зале.
— Ты уже такая большая, — со вздохом Королева отстранила от себя дочь и посмотрела ей в глаза такого же небесно-голубого цвета, как и ее. — Но для матери ребенок навсегда остается малышом, даже если у него самого будут уже взрослые дети. Как только у тебя появится кроха, ты поймешь, что я имею в виду. Твой мир больше никогда не будет прежним, и ты будешь молиться, чтобы твой малыш рос как можно медленней. Как жаль, что за временем не угнаться и не остановить. Поэтому я так волнуюсь за тебя.
— Как говорит папа, все матери одинаковые, но ты самая радеющая, — прыснула Кира, но Королева оставалась серьёзной.
— Папа тоже беспокоится, но он мужчина и должен идти вразрез со своим сердцем к более значимым целям. А удел матери опекать свое дитя. Император страшный человек. Его не зря считают чудовищем, поэтому я так переживаю за тебя. К нему в гарем попадали красивейшие женщины со всех уголков Империи. Среди них были как рабыни с захваченных земель, так и сенторийские аристократки, но ни одна не смогла подарить ему наследника. Никто не знает об их дальнейшей судьбе.
— Не хочу детей от него. Зачем мне маленькие людоедики? — принцесса отвела взгляд.
— Возможно, что у тебя не будет выбора. Дети не виноваты в преступлениях отцов. Все рождаются, как чистый лист, и что на нем будет написано будет зависеть только от самого человека. Мы сами пишем свою историю, но многое зависит от обстоятельств. Судьба иногда очень жестока и требует невозможного. Как бы я желала поехать вместо тебя, чтобы у нее даже не было шанса навредить тебе.
— Ты меня пугаешь.
— Ты должна быть готовой к самому худшему, солнышко, — глаза матери при этом подозрительно увлажнились. — Поэтому я бы хотела обсудить с тобой очень деликатную и неудобную тему, откуда берутся дети.
— Ты сама рассказывала, что их приносят альбатросы! Я конечно догадываюсь, что это выдумки для детей. Тетя Агнетт сейчас носит малыша в животе, поэтому птицы тут ни причем.
— Я сказала тебе неправду. Извини. Ты тогда была слишком мала. Но ты же наверняка слышала про мужское семя?
— То есть мужчина берет это семя и сажает женщине в живот? Нам для этого нужен пупок, да? — осенило Киру внезапной догадкой.
— Не совсем, — не выдержала Королева и улыбнулась. — Это связь с мамой. Когда малыш еще в ее животе, он крошечный, беспомощный и привязан к
