когда-нибудь станет одиноко, обратись к воспоминаниям.
Я улыбнулась ей.
— Хорошо.
— А теперь пойдём за мороженым.
Она взяла меня за руку.
— Отличная идея.
Я хотела оставаться с ней так долго, как только позволит сон, но уже на подступи к дому почувствовала, как её ладонь начинает исчезать, а пространство вокруг заполняют тёмные тучи.
Ветер усилился, температура воздуха резко упала. Прямо у нас на глазах Хейвен превращался в пепел.
Я сильнее вцепилась в маму, но чем больше я сжимала её ладонь, тем прозрачнее она становилась. Порыв ветра донёс её вздох:
— Люблю тебя, малышка.
И она исчезла.
Окружающий пейзаж сменился глубокой ночью, озаряемой сверкающими молниями. Меня обвивали чёрные лианы. Покрытые кровью и капающие ядом, они простирались по всему миру. Посреди Хейвена стоял трон между двумя дубами, окружённый терниями.
Мой трон. Всё это время он ждал меня.
Я очнулась.
Арик стоял у кровати со стаканом воды наготове.
— Очередной кошмар?
— Типа того.
Сон был настолько реалистичным, что меня ещё долго не отпускало. Я села, приняв стакан из рук Арика.
— Обо мне? — На его лице отразилась тревога. — О том, как я напал на тебя здесь?
— Нет, мне снился Хейвен. И мама. А затем всё потемнело. — Заметив усталый вид Арика, я спросила: — Ты вообще спал?
— Потом высплюсь.
Рядом с его стулом лежала стопка книг про беременность, которые собрал Джек в Джубили.
— Это не может так продолжаться. Прошло уже несколько недель. — И каждую ночь Арик сидел рядом со мной, читал при свете свечи, внимательно изучая всё до мельчайших подробностей, словно готовился поступать в медицинский университет. Иногда я ловила его обеспокоенный взгляд, соскальзывающий со страниц книги на мой живот. — И тебе необязательно целыми днями ходить за мной по пятам. Я же вижу, что ты задвинул все дела, требующие твоего внимания.
Он закончил ремонт одного из грузовиков, даже установил там сиденье для Ти. Но такое обширное хозяйство не управляется само по себе.
Он сел рядом со мной на кровать.
— Нет ничего важнее твоей безопасности, а твоя сила по-прежнему не слушается.
Мне удалось вырастить лишь парочку лиан вокруг замка.
— Я доверяю Ларк.
Я должна доверять Ларк.
Да помогут мне небеса, если она воскрешает ту тварь… После того, как я попросила её не делать этого.
— Азарт битвы может нахлынуть, когда ты меньше всего этого ждёшь. Осторожность не будет лишней.
— Я справлюсь. Если бы ты видел, что я сделала с Кубками, ты бы так не волновался.
— Я видел. Перед тем, как добраться до палубы, я пробежал через ту мясорубку.
— Ну вот. — Я так и не вспомнила, что прошептала Королева Кубков перед смертью. Что она могла хотеть мне сказать? Что-то про Рихтера? — Тебе не о чем переживать.
— Воспоминания о том дне нервируют меня ещё больше. Джек сказал, что ты быстро выгорела. Пока все оставшиеся игроки продолжают становиться сильнее, твои способности бледнеют в сравнении с силой Цирцеи, могуществом Рихтера… Ты должна быть равна им. Равна мне. Но по какой-то причине сейчас ты слабее.
— И что ты хочешь от меня?
— Чтобы всё побережье заросло твоими шипам, вся территория вокруг замка, весь мир. — Именно это было в моём кошмаре! — Ты не должна была бояться утонуть, потому что твои растения могут заменить океан.
Такой вариант казался мне сильным преувеличением, но разве я сама не чувствовала всю катастрофическую мощь этой силы во мне? А я ведь так и не сказала об этом Арику. Но почему? Я ведь здесь, я верна нашему союзу.
Набрав в лёгкие побольше воздуха, я заговорила:
— Во время прошлого нападения Рихтера кое-что произошло. Я внезапно почувствовала все семена, что лежали в земле вокруг… Сотни тысяч солдат, ждущих моей команды. — Я сглотнула, но продолжила: — Арик, земля содрогнулась. Из-за меня.
Его глаза распахнулись.
— Да! Вот этого я от тебя и жду. Ты спрашивала, как я планирую победить Императора. Ты недооцениваешь себя, не осознаёшь, на что ты способна.
— Но за мою силу нужно платить. — Как и гласит мой позывной. — Чтобы оживить этих солдат, я должна прийти в ярость. Когда я была с Кубками, то почувствовала зияющую чёрную дыру внутри… Безграничное могущество было совсем рядом: бери и пользуйся.
Арик нахмурился.
— Тебе хватило бы сил уничтожить Императора?
— Думаю, да. — Я посмотрела прямо в спокойные янтарные глаза Арика, и слова сами сорвались с моих губ: — Но тогда у меня мелькнула мысль, что если мы столкнёмся в бою, то уничтожим мир. — Или моё тело не выдержит, как это случилось с бедной Тэсс. — Мне всегда было страшно давать волю красной ведьме, но только теперь я в полной мере осознала последствия того, что будет, если я сунусь в эту бездну. Арик, я уже не вернусь обратно. Это равносильно ядерной угрозе. Конец всему.
Я превращусь в кровожадного монстра, мои волосы останутся красными, острые когти всегда будут наготове, и контролировать себя я больше не смогу.
— Вернёшься. Приложишь к этому все силы — и снова станешь собой.
— Если бы той ночью я победила Рихтера, то убила бы также Джоуля и Кентарха. Если красная ведьма возьмёт верх, смогу ли я остановиться и не убить тебя?
Её мысли порой проникают в мои, её жажда заполучить все символы и главный приз — бессмертие — затмевает всё в моей голове.
— Ты найдёшь способ. К тому же нет ничего важнее, чем спасти тебя и нашего ребёнка. Ради вас я готов пожертвовать жизнью.
Я вскинула голову.
— Как легко ты говоришь о том, что готов умереть. Готов покинуть нас.
— Я не хочу умирать, sievā. Раньше я жил только ради игры. Но теперь у меня появилось нечто большее, настоящая причина жить. Я мечтаю провести остаток своих дней вместе со своей семьёй. Я останусь с тобой так долго, как только это возможно.
Несколько успокоившись, я ответила:
— Хорошо.
Ему на телефон пришло сообщение с характерным звуком. И хотя моё сердце всё ещё щемило от слов Арика, в этот момент мне захотелось выхватить у него телефон и позвонить Джеку.
Но даже слышать его голос будет пыткой. Полагаю, он считает так же. За всё это время он ни разу не попросил передать мне трубку.
— Что пишет? С парнями всё хорошо?
Судя по всему, Сол натравил на них армию Бэгменов. Но, честно говоря, я совсем не представляю карту Солнца в роли такого агрессора.
— Они в порядке. — Арик убрал телефон в карман. — Сегодня они уже значительно ближе к Луизиане. — Всё
