Кэш пробежалась взглядом по каждой горизонтальной поверхности в поисках телефона.
«Темно, как…»
Она повертелась в поисках выключателя, да и не удержалась, вновь выглядывая в коридор, благо, что он всего лишь в двух шагах от нее.
Телефон нашелся, но трубка молчала видимо отключенная компанией то ли за ненадобностью, то ли за неуплату.
— Брэд!..
Она чуть было не назвала его Алексом, вовремя исправилась, назвав знакомым для всех остальных именем.
Кэш застыла в арке коридора, глядя на происходящее перед ней. Алексу наконец-таки удалось сдернуть, оторвать от себя женщину, держа ее за запястья, со сжатыми в кулаки руками. Он отстранил ее от себя, глядя ей в лицо, изучая.
— Стой там!
От взора Кэш не укрылось то, в какой позе она застыла, продолжая тянуться в перед, пытаясь вновь прижаться к нему, спрятать свое лицо на его груди.
Кэш смотрела на Алекса, ее впечатлили произошедшие в нем изменения, не осталось ничего от прежнего сочувствия, взгляд стал таким жестким, лишенным всяческих эмоций, на скулах выделились желваки, щека конвульсивно дернулась, он поднялся вместе с ней, оттолкнув ее от себя в сторону.
— Брэд! Что… что ты делаешь?! — она натянуто всхлипнула, продолжая ломать комедию, — Как ты можешь!
Девушка отлетела назад всего-то на пару шагов, с трудом удержавшись на ногах и еле восстановив равновесие. Она взглянула на него обиженно, все еще пытаясь выдавить из себя слезы. Получилось плохо, очень плохо, к тщательно демонстрируемой растерянности и обиде все же примешалось недовольство, а такого быть не должно, только не в ее состоянии.
Что испытывает жертва насилия в первые часы после случившегося?
Страх.
Пострадавшая сторона обычно ждет, что вот-вот все повторится вновь, не доверяя при этом никому и ожидая подобного от любого другого, что по определению сильнее ее и тем более, если этот кто-то хоть как-то похож на обидчика.
Похож ли Алекс на этого Бобби? Кэш посмотрела на валяющегося на полу мужчину: что-то общее в них есть, типаж, наверное.
Что он там говорил насчет полиции? Не надо звонить и…
Она вновь отвлеклась на развернувшуюся перед ней сценку.
Минди вместо того чтобы броситься наутек, отпрянуть в ужасе или на худой конец разрыдаться, после подобного грубого жеста, выказывает недовольство тем, как с ней обращаются.
Ни одному уважающему себя человеку не понравится факт того, что им пользуются и тем паче никто не будет в восторге от того, если поймет, что его при этом считают круглым идиотом.
Алекс, как раз из того числа людей — он не любитель подобного и даже не ценитель.
— Я как-то не ясно выразился? Стой там, где стоишь! — он перевел взгляд на Кэш.
Впавшая в неистовство, бешеная женщина не желала успокаиваться, глядя на этих двоих. Ее план провалился. Ее бесило то, как он смотрит на нее, нет, то что он прислушался к ней!
Думать о том, что она сама виновата в случившемся, в том, что позволила себе взглянуть на Кэш с превосходством, она не хотела. Минди не ожидала того, что девушка окажется настолько наблюдательна, чтобы заметить это. Не ожидала она и того, что Брэд прислушается к ее словам. В конце-то концов, она ведь жертва в этой ситуации!
Он ведь практически не знает ее, знаком с этой девушкой совсем ничего, почему тогда верит ей?
— Это всё из-за того, что она тебе сказала?! — взвизгнула Минди, — Только из-за этого?! Почему ты веришь ей, а не мне?! И это после всего, что я пережила! Он бил меня, он изнасиловал меня!
— Это из-за того, что я сейчас вижу, — Алекс пробежался по ней взглядом, вновь оценивая увиденное, теперь уже под другим углом, — Может тебе просто понравилось?
— Что?! Да, как ты смеешь!
Алекс поморщился от режущего возгласа. Раздражение от одной перебранки еще не улеглось, как на его место заступило другое. Он не намерен продолжать препирательства далее. Если бы он не поспешил вначале, когда только вошел, проанализировал ее внешний вид, то заметил бы какие-то несостыковки, детали, такие как замедленность реакции, она ведь не сразу выползла из кухни, ее наигранность поведения, отсутствие слез, голос в котором уже не чувствуется и намека на страх.
— Минди… Богом тебя заклинаю, закрой рот! И продолжи уже изображать жертву!
Минди несколько раз открыла и закрыла рот, прям как рыба, выброшенная на берег, до нее быстро дошел смысл сказанного, но уж больно сильно ей хотелось ответить ему, орать, обозвать! И сучку его тоже! Но в этот раз разум победил, настойчиво шепча ей, что еще не все потеряно и, хотя бы что-то она должна довести до конца.
«Путь они увидели это все, но полиция, она должна увидеть меня другой. Расстроенной, подавленной, я должна доиграть роль до конца.»
Алекс тем временем, все еще взбешенный поведением этой дуры, досадуя на собственную глупость, взглянул на Кэш и, не сдержавшись, раздраженно бросил:
— Ты вызвала полицию?!
— Конечно. Видишь, позади карета скорой помощи, а детективы уже бегут с револьверами наизготовку, приказывая убрать руки за голову!
На Кэш не произвел впечатления его грозный взгляд, она только лишь бровь приподняла, ожидая что будет дальше.
— Я серьезно! Мне совсем не до шуток!
«Он бросился спасать свою принцессу, она его поводила за нос, а рявкает он на меня. Ведь слышал, что не говорила я ни с кем по телефону.»
— Так и я не смеюсь.
«Не смеюсь и уж тем более не плачу!»
Кэш поглотила язвительный комментарий. Она промолчит, но только на этот раз. Понятно дело, что ему сейчас и без ее «яда» несладко.
— Нет, я не позвонила, — ответила Кэш, направившись к нему, — Ни на кухне, ни в комнате телефона нет.
Она подошла к Алексу, не размышляя и не сомневаясь в своем намерении, в том, что сейчас собирается сделать. Ее тело подводило ее, ее разум или подсознание делало все по-своему, игнорируя все прошлые мысли и эмоции.
Ее пальцы царапнули его ладонь, переплелись с его, ободряюще сжимая их. Кэш смотрела на их руки, тяжело и глубоко вздыхая. Она уже сделала это, подошла к нему, не бежать же ей обратно?
Она подняла к нему лицо, встречаясь с его взглядом, растянув губы в слабой улыбке.
— Есть старенький аппарат, но он не работает. Твой телефон еще у тебя в куртке. Позвони сам?
Он оценил этот жест. В другой бы раз, да что там меньше пятнадцати минут назад она препиралась с ним, выказывая все свое недовольство, но сейчас, вместо того чтобы продолжать и погрызться с ним, выбрала другое, попыталась смягчить ситуацию. Отвлечь его близостью и прикосновением.
«Все хорошо, — как бы говорил ее взгляд, теплых темно-карих глаз, через мгновение став другим, улыбающимся, — плевать на эту идиотку.»
Поссориться они еще успеют, а сюда пришли совсем не за этим. Хорошо, что не стали затягивать с визитом, эти двое обязательно бы придумали еще что-нибудь.
Стоило Кэш сказать об отсутствующих слезах, развернуться и уйти, как он ощутил, что Минди ощутимо напряглась, прижимаясь к нему еще крепче.
Алексу все же удалось отцепить от себя девушку и отстранить ее от себя, так что она все же порвала карман его куртки, с громко треснувшими швами, при этом болезненно ойкнув. Он смотрел в ее перепачканное лицо, с потекшими, но уже высохшими разводами туши, поражаясь произошедшим в себе переменам, не веря собственной доверчивости.
«Я идиот, никак иначе!»
Чистый воздух на него так влияет? Слишком долго он живет вдали от города?
Где женщины такие же хищницы и ничем не лучше мужчин, готовые сделать все что угодно, улыбнуться, переспать с кем угодно, обняться с той, кого ненавидят всем сердцем, сказать, что необходимо, что хотят услышать, солгать, и все лишь для того, чтобы получить желаемое. Словно он забыл на чем были построены его отношения с Минди.
Что это с ним? Откуда взялась эта внезапная вера в честность женщин? Алекс посмотрел на Кэш, что сейчас уже не смотрела на него, но продолжала стоять рядом, так и не выпустив его руки из своей, слегка поглаживая запястье. Вот эта причина.
