— Ты обезумела… — Князь попятился назад.
— Убейте ее! Немедленно! — Радана оглядывала молчаливых воинов. — Вы слышите?! Убейте ведьму! Чего вы ждете?!
— Я готова к смерти. Уже давно. — Аглаида безумно улыбнулась. — В тот момент, когда услышала, как ты наслаждалась муками моей матери. И тогда, когда старая мразь тыкалась в меня своим обрубком. Уже тогда я была готова умереть. Готова ли к смерти ты, Радана? — Голос Аглаиды понизился до шепота.
В этот момент огни свечей вспыхнули ярче. Пламя взволновалось и тихо зашептало:
— Она привела их сюда… Ты слышишь, чародейка? Она осквернила созданий природы, нарушила покой мертвых… Ты должна ей помешать…
Аглая задрожала. Она оглядела лица оборотней. Никто не реагировал на эти слова. Неужели их слышит только она?
В зал ворвался высоченный мужчина, весь перемазанный чем-то черным. Его лоб рассекала длинная царапина.
— Ваше Высочество, вторая ведьма убила себя. А Ганны нигде нет.
Аглаида тихонько засмеялась:
— Вам ее не найти… Никогда… — Правда, обидно, Ваше Величество? — Она презрительно взглянула на Балаха. — всю жизнь вы полагались на советы ведьмы. Вы думали, раз она выросла среди вас, то не опасна… Вы использовали ее силу и держали на привязи, как собаку. Как же вы все глупы… Близится полночь. Кровавая Полночь… Вы ведь знаете, что это такое?
Пальцы Дамазы впились в талию Аглаи. Она испуганно взглянула на его лицо. Сурово сжатые губы. Сдвинутые брови. Опасный блеск бирюзовых глаз. Он знал, о чем она говорит… И кажется, это было нечто ужасное.
— К-какая еще полночь? — Красное от пота и страха лицо Денеша превратилось в уродливую маску.
Аглаида начала раскачиваться из стороны в сторону:
— Полночь, когда в жертву Сатане принесут дочерей… матерей… отцов и сыновей… Ночь, когда кровь прольют невинные. Когда мать убьет собственное дитя. Когда муж лишит жизни жену. Когда оборотни нарушат клятву на крови и начнут убивать тех, кого поклялись защищать. Много лет назад в Катоне один оборотень не дал свершиться жертвоприношению. Он помешал Кровавой Полночи. В одиночку. Но сегодня ему не удастся сделать этого. Потому что он сам станет одной из жертв. Ему придется убивать ради ведьмы. Ведь так, Катонский палач? Ты же не захочешь, чтобы твою элльлеле умертвили? Да свершится моя магия…
Глаза Аглаиды вспыхнули алым огнем. Засветились. Лицо покрылось древесной корой, как в тот раз, когда Аглая впервые ее увидела.
Дамазы оглушающе зарычал:
— Руби ей голову-у-у!
Кожа Аглаиды начала тлеть. Превращалась в сверкающую пыль, которая взлетала в воздух. Плоть отслаивалась, становилась пеплом.
Йелек взмахнул мечом, отрубая Аглаиде голову. Во все стороны брызнула кровь. Словно в замедленной съемке Аглая видела, как ее голова падает на пол, как паутиной путаются окровавленные волосы. На ее губах по прежнему была улыбка, а глаза сияли кровавым светом. В прожилках древесной «маски» пульсировали ручейки крови. Ее кожа начала тлеть еще быстрее. Пепел рассыпался на миллиарды крошечных пылинок, взвиваясь вверх темным облаком.
— Не вдыхайте! — Дамазы зажал ладонью нос и рот Аглаи. — Не дышите пылью!
Оборотни спешно закрывали лица какими-то тряпицами, а люди ошарашенно переглядывались. На лицах многих начали проступать черные пятна, как будто их кожа гнила.
От паники у Аглаи потемнело перед глазами. В памяти всплывали страшные строчки прочитанные о Катоне. Тогда она думала, что автор специально придумал кровавых подробностей, чтобы цветасто изобразить подвиг Волчьего Принца. Но теперь…
Это была правда. Изуродованная душа Аглаиды сотворила нечто ужасное. Нельзя допустить того, что она описала. Нельзя… Защищая ее, Дамазы лишал защиты себя. Как он собирался сопротивляться страшной пыли, если сам до сих пор не спрятал лицо?
Аглая заставила себя расслабиться. Прижалась к Дамазы, стараясь слиться с его телом, с его душой. Ее сердце превратилось в дикую птицу, которая клювом пробивала ребра и кожу, стараясь впиться когтями в сердце Дамазы и никогда не отпускать.
Она почувствовала, как кожу лица снова стягивает, как сегодня в библиотеке. Сквозь плоть прорывались вороньи перья. По венам потекли дождевые струи. Молча, Аглая взмолилась всем ветрам. Они ей нужны… Необходимы. Ведь обещали же помочь.
Кто-то шепнул на ухо:
— Я здесь, чародейка… Приказывай…
Аглая всмотрелась в бледные очертания закутанного в плащ мужчины. Сквозь него она видела, как стражники князя теряют человечность. Их кожа покрывалась язвами, из глазниц текла кровь. Они скалились, выискивая себе жертв.
Аглая представила, как черная пыль взмывает под потолок, уносимая ветром. Над головами замерцало черное облако истлевшей плоти.
Она попыталась вырваться из хватки Дамазы. Но он сильнее прижал ее к себе.
— Мы уходим отсюда. Быстро. Им уже не помочь.
Отравленные пылью люди начали нападать на оборотней. Бросались на них, как одержимые, пытались впиться зубами в шею.
Дамазы снова прокричал:
— Не убивать их! Ни один из людей не должен быть убит!
Но он опоздал. Балах прорывался к Абигель. Выросшие на его пальцах когти вонзились в грудь стражника, а через секунду он вырвал человеку сердце.
В то же мгновение сквозь стены зала начали просачиваться черные тени. Они стекали вниз, словно вода, и тут же взлетали в воздух. В них появлялись черные дыры, в которых угадывались жуткие лики.
— Он выполнил условие Кровавой Полуночи… Убил человека… — Дамазы перехватил секиру, выставляя ее перед Аглаей.
Черные тени заполонили все вокруг. Они начали кружить над головами, словно водоворот. А затем падал вниз и окутывали оборотней черным саваном. Мужчины падали на пол, оглушая пространство диким ревом боли.
От ужаса Аглая перестала соображать. Просто оцепенела. Было лишь делом времени, когда одна из теней накроет их с Дамазы. Или смерть придет от обезумевших, отравленных ведьминой пылью людей.
Она даже не сразу распознала среди теней серебристый плащ с прорехами глазниц и льда. К ней летел трольхар. Он заслонил их с Дамазы и сипло зашипел:
— В княжестве бойня… Люди р-режут др-р-руг др-руга… Пр-р-ризраки мер-ртвых ведьм повсю-ю-юду…
Аглая вывернулась из-под ладони Дамазы.
— Как их остановить?
В этот момент на них налетел стражник. Его глазницы были пустыми, а изо рта сочилась черная жижа. Одним ударом Дамазы снес голову воину, и тот упал замертво.
— Я не зна-а-аю…
Началась ркзня. В зал вбегали новые и новые воины. Все они выглядели гниющими трупами, истлевающими прямо на глазах. Но их сила была непомерна. Они сражались с оборотнями, ни в чем им не уступая. Черные призраки уничтожали волков без жалости. Повсюду слышались мучительные рыки боли.
Дамазы снова размахнулся. Аглая даже не заметила, как к ним подкрались два мужчины. Дамазы безжалостно рассек одного из них на части. Второму отрубил ноги.
Аглая закричала:
— Стой! Ты же сказал, что нельзя!
— Уже поздно. Балах запустил ритуал.
— Бер-р-регись! — Трольхар встал щитом перед ней и Дамазы, мешая черной тени напасть.
Между ними завязалась дикая битва. Но совладать с призраками было невозможно. Оружие проходило сквозь них, не причиняя никакого вреда.
— Их не победить… Нет способа…
В памяти вдруг всплыли слова строптивой Гейзы. «Лишь мечи, рожденные из молний, смогут их остановить».
— Есть! — Аглая вцепилась в его руку. — Я знаю как! Нужна гроза! Молнии.
Дамазы вдруг вытащил из-за пояса ножи и один за одним метнул в подступающих воинов. От лязга оружия закладывало уши.
— Тогда самое время их призвать.
Аглая в бессилии махнула кулаками:
— Я стараюсь! Не получается!..
— Я должен увести тебя отсюда! — Он схватил ее за руку и дернул себе за спину.
Аглая попыталась вырваться:
— Нам не уйти, неужели ты не понимаешь?! Посмотри, что творится вокруг?!
— Я смогу вывести тебя!
— А они?! — Она махнула рукой в сторону сражающихся оборотней. — Кто выведет их?!
