Неожиданно едва не кончив, он резко, потрясенно вскрикнул; она страстно застонала.
Упиваясь ее влагой, он вздрагивал от прикосновений… ловких пальчиков, нежно ласкающих и сжимающих его член. От незнакомых ощущений его бедра дернулись вперед.
Он чувствовал, как ее припухший маленький клитор, все сильнее набухает под его ладонью; ее головокружительный аромат сводил с ума от желания попробовать ее на вкус.
Она начала двигать рукой.
— Это так… поразительно, — удивленно произнесла она.
Она никогда даже не прикасалась к члену? Среди всей сумятицы чувств, в Треане зародилась нежность к своей очаровательной, невинной паре.
Но затем она сжала его член и пробормотала:
— Дорогой, я нуждаюсь в том, чтобы ты вошел в меня.
Это выше его сил! Давление семени переросло в агонию. Он вот-вот кончит, не дотянет до того, чтобы погрузиться в девственную плоть и взять ее невинность.
— Погладь меня, — приказал он ей.
Он получит освобождение, а затем всю ночь будет наблюдать за ее наслаждением. Снова и снова заявляя на нее свои права.
Она помедлила, затем неуверенно сжав его член, провела рукой от основания до кончика и обратно. Треан обезумел, лаская ее трепещущую плоть, и не в силах остановиться, начал резкими толчками вколачиваться в ее ладонь.
Его яйца сжались. Головка набухла. Треан знал, что осталось всего лишь мгновение до того, как он кончит, впервые за века. Одно из двух. Сорвать штаны… или поднести, увлажненные ее соком, пальцы к своим губам.
Последнее победило. Слизывая ее сладость со своих пальцев, он застонал и излился в ее руку.
Беттина затерялась в этом действе, омываемая незнакомыми ощущениями и звуками.
Все более отчаянные стоны Каса. Тепло его влажной от пота кожи. Ритмичные толчки уступили место неистовству, в то время как он вбивался в ее кулак.
Потом что-то хлынуло в ее руку. Горячее. Жидкое. Ее глаза распахнулись.
Семя?
Кас взревел, его мощное тело содрогнулось, изливаясь струями семени. Как такое возможно?
Я смогла добиться этого от него? Секундная вспышка радости переросла в замешательство. Нет, он не может излить семя, не раньше, чем займется сексом со своей парой. Непременно должен сделать это внутри нее.
Он уже нашел свою женщину и сломал печать, он неверен своей нареченной? Он соврал Беттине?
Как только он достиг разрядки, и неистовая дрожь утихла, с довольным вздохом он рухнул на нее и уткнулся носом ей в шею. Когда она убрала влажную руку из его штанов, он дотянулся до разорванной рубашки, вытер сперму и отбросил прочь.
Проявление заботы?
Затем его пальцы снова переместились к ее лону. Беттина задохнулась, когда большим пальцем он обвел ее клитор, а другим стал дразнить вход в ее расселину. Когда Беттина почувствовала бедром, что он снова возбудился, тлеющее желание вспыхнуло в ней еще сильнее, чем прежде, мгновенно стирая все дурные предчувствия.
Всю жизнь она была лишена подобных удовольствий, так почему же сейчас они казались ей крайне необходимыми? Ее тело расслабилось, а ноги от ласк беспомощно раздвинулись шире.
— О-о, моя распутная, маленькая чародейка. — Ее ухо обожгли пылкие слова, от которых затвердели соски. — Ты сокровище. — Продолжая неторопливо ласкать ее, он проложил дорожку из поцелуев вниз по ее телу, легонько коснулся губами ключицы, ложбинки между грудей. — А сейчас, позволь мне позаботиться о тебе.
Даже дрожа от восторга, она задалась вопросом: почему голос Каса звучит так хрипло? Из-за того, что он возбужден? И он имеет в виду, что собирается ласкать ее языком там, внизу? Мысль об этом взволновала Беттину… но почему он не заявляет на нее права?
— Разве ты не хочешь заняться со мной любовью?
Черта… так близка.
— Скоро. Но сейчас, dragг mea, я испробую твой вкус, сводящий меня с ума. Устрою пир…
Это звучало совсем не похоже на Каса…
Но ей было так хорошо от его теплого дыхания возле ее пупка, что она задрожала от нетерпения.
— К-Кас?
Мужчина напрягся, выругавшись на языке, которого она никогда не слышала.
— Что ты сказала?
Он приподнялся над ней и крепко сжал ее подбородок.
Беттина начала приходить в себя, ее затопила паника.
— Ты не Каспион! — закричала она, толкнув его в грудь.
У нее ведь было предчувствие, но она стала рабыней ощущений, наслаждения, полученного от каждого его поцелуя, каждой ласки. Она убедила себя, что его голос огрубел от желания или она просто пьяна.
— Каспион? — проскрежетал он. — Вот как? Ты принимала меня за другого, когда так свободно отдавалась мне!
Он захватил ее запястья одной рукой.
— Отпусти меня! — приказала она, пытаясь высвободиться. — Кто ты?
Она не могла видеть, но почувствовала напряжение, охватившее его, услышала ярость в его голосе. Последует насилие.
Так же, как раньше.
У нее помутилось сознание, поднимал голову уже знакомый ужас. Она слишком хорошо знала, насколько уязвимо ее тело!
Почему это продолжает происходить со мной? Слезы навернулись на глаза. Она прошептала:
— Н-не снова.
Но он не слышал.
Стиснув зубы, он сказал:
— Я Принц Треан Кристиан Дакийский. А ты моя женщина. — Удерживая ее руки над головой, он поклялся: — После сегодняшней ночи, маленькая Невеста, ты никогда больше не спутаешь меня с другим…
* * *
Примитивный инстинкт сжигал Треана изнутри, переполняя агрессией. Необходимость отметить свою пару стала непреодолимой, не только ради крови, но и ради обладания.
Ради обладания. Она моя.
Он еще не укусил ее… но его контроль пошатнулся. Ревностью подталкиваемый к краю, он знал, как ответить на вызов.
Она хочет другого. Моя женщина жаждет другого мужчину в свою постель.
— Невеста? В-вампир? — воскликнула она, борясь с захватом на своих запястьях. — Постой, подожди!
Треан заметил пульс, трепещущий на ее шее. Его клыки заострились, чтобы проткнуть эту жилку… они никогда не выходили из-под контроля, никогда так сильно не пульсировали потребностью пронзить плоть. Ни один вампир не смог бы устоять перед таким соблазном.
Но Дакиец смог бы.
По сравнению с голодом, эта мысль была слишком слабой, чтобы быть услышанной. Раскрыв губы, Треан наклонился и лизнул ее шею, инстинктивно подготавливая к укусу. Мягкая, розовая кожа чуть ниже ожерелья манила его.
