— Беттина, — сказал он со своим необычным акцентом. — Беттина, — повторил он хрипло, словно ему нравилось, как ее имя перекатывается у него на языке.
Его в высшей степени талантливом языке. Она чуть не вздрогнула, вспомнив, как он использовал его на ее груди… облизывая соски, дразня, слегка ударяя по ним… они снова затвердели под простыней.
— И в каком королевстве ты принцесса?
— Почему я должна что-то тебе рассказывать? — В то же мгновение до нее дошли, сказанные им ранее, слова. — Принадлежу тебе? Ты, действительно, сказал это? Я тебя даже не знаю! Т-ты воспользовался моим… состоянием, позволяя мне думать, что ты другой. Ты молчал, только чтобы не раскрыть свою хитрость!
Его лицо еще сильнее потемнело, любое здравомыслящее создание должно было бы испугаться. Но ее «ох-какой-знакомый» страх отсутствовал. Потому что вампир не может навредить своей Невесте. К тому же лучик солнечного света начал проникать в комнату, освещенную свечами. Конечно, это заставит его моментально убраться отсюда.
— Я не прибегал ни к каким хитростям, чародейка.
— Тогда почему ты был так немногословен?
— Ты сама потребовала, чтобы я молчал!
Ох. Она ведь, действительно, заставила его замолчать, не так ли? Как могла эта ночь пойти так неправильно?
Этот вампир нашел свою Невесту… ее… и действовал инстинктивно. Беттина была той, кто прибег к хитрости… соблазнению.
— Ты знаешь, что я говорила те вещи потому, что принимала тебя за другого.
На его широкой челюсти дернулся мускул.
— И я отреагировал именно так потому, что жаждал узнать, какие удовольствия ты имела в виду. Жаждал узнать «как прав я был, что пришел к тебе». Твои глаза обещали наслаждение, от которого невозможно отказаться.
Она задохнулась.
— Он упустил свой шанс, женщина; ты добилась желаемого. Кажется, я насладился угощением, предназначенным для другого.
Беттина свирепо посмотрела на него.
— Ты поразителен!
— Часть меня, по крайней мере.
Ее щеки вспыхнули, Беттина вспомнила свой благоговейный комментарий, сказанный, когда она впервые прикоснулась к его члену. Стараясь держать себя в руках, она спросила:
— Как ты преодолел мое защитное заклинание?
— Легко.
Высокомерный мужлан!
— Зачем ты здесь? — Конечно же, он не один из претендентов. — Ты первый вампир Орды с чистыми глазами?
Поборов свой нрав, он ответил:
— Я не из Орды.
— Тогда кто ты? Зачем ты в Абаддоне?..
Беттина замолчала, ее взгляд застыл на его мече, вернее на рукоятке. Выкованный металл был определенно закруглен…
— Полумесяц? — вскрикнула она. — Ох, боги, ты тот, о ком говорил Каспион, Принц Теней! Ты — убийца из Сферы Крови и Тумана, который пришел уничтожить его!
Вампир этого не отрицал.
— Он нарушил законы моего народа. И должен за это заплатить.
Сейчас все, что говорил ей Кас, обрело смысл. Ассасин, не имеющий равных… последним, что я увижу, станет полумесяц.
— Пожалуйста, не причиняй ему вреда! Он не понимал, что поступает неправильно.
— Поверь, Беттина, единственное, чего он не понимал, что я смогу найти его здесь. Я предам его смерти так же, как и тысячи существ до него.
Он не хвастался… скорее просто констатировал неизбежную истину.
Хотя Каспион был могучим воином, все в этом мужчине говорило о том, что Кас был прав, опасаясь за свою жизнь. Это читалось в леденящей душу смертоносности вампира, в его уверенности в собственном хладнокровии.
— И что тебя заинтересовало в таком ничтожестве, как он? — требовательно спросил вампир. — За исключением того, что ты, очевидно, намеревалась отдаться ему.
— Он не ничтожество! Если ты навредишь ему, я никогда не прощу тебя!
Обнажив клыки, Принц Теней проскрежетал:
— Мы разберемся с этим, когда вернемся в мой дом.
— Что дает тебе право так обращаться со мной и пытаться похитить меня?
— Я сказал тебе, кто я. И я сказал тебе, кто ты для меня. Ты меня пробудила. Не я выбрал это для тебя. Так распорядилась судьба. Нам остается лишь подчиниться ее воле.
— Ты не можешь переместить меня из Руна!
Старые обычаи. Она заключена в этой сфере, как в ловушке… пока не выйдет замуж. Раум использовал этот проклятый призывающий медальон, чтобы она не сбежала.
— Я не могу?
Со взглядом полным решимости вампир потянулся к ней.
Когда Треан рванул к груди ее обнаженное тело и сконцентрировался, чтобы переместиться домой, одновременно произошли две вещи: он не сдвинулся с места; боль пронзила его ладонь.
Он отпустил ее и уставился на три глубокие раны на своей руке.
— Что за черт? — проревел он, в то время как она снова забралась под простыню. — Где твое оружие?
Обернув кровоточащую ладонь оторванным рукавом рубашки, он увидел, что послужило причиной ранения. Когда он схватил ее за плечо, из золотого браслета выскочили шипы.
Прижав простыню к груди, чародейка выдохнула:
— Сработало.
Треан заметил гордость, промелькнувшую на ее лице, прежде чем она опустила глаза, поворачивая браслет. Со щелчком потайного рычага, шипы втянулись назад.
Внезапно Треан понял… это ее коллекция книг. Это ее чертежи. Оружие, ковка золота, дизайн…
— Ты сделала это?
Она пожала плечами.
Умная маленькая чародейка. Как она сумела сделать датчик давления…
Нет! Резко тряхнув головой, Треан напомнил себе, что необходимо решить более серьезные проблемы. А именно, как забрать ее в свой дом.
— Ты зачарована?
Не в силах завладеть Невестой, которая находилась на расстоянии вытянутой руки, он в расстройстве начал мерить шагами комнату.
Кровь все еще сочилась из его ладони. Необходимо попробовать ее!
Может ли эта ночь стать еще хуже?
— Почему я не могу переместить тебя?
Беттина поджала губы, ее свирепый взгляд говорил, что она не собирается отвечать на его вопросы.
Будучи рожденным вампиром, Треан просто физически был не способен солгать. Даже если он попытается, слова обожгут ему горло, как огонь. Что он может предложить ей, чтобы убедить сотрудничать?
— Беттина, если ты ответишь на мои вопросы, мы сможем уйти вместе… и, возможно, мне никогда не придется возвращаться за Каспионом.
Конечно же, он вернется.
Быть приговоренным к смерти Треаном Дакийским, все равно, что уже быть мертвым.
