зияла дыра. Кровь залила его живот. Пол. Я поняла, что именно это заставило меня поскользнуться.
— О, боги, — задохнулась я, мое сердце разрывалось на части.
Кастил с силой ударил по воздуху, цепи застонали, когда он натянул их. Сумеречный камень перерезал ему горло, но это не помешало Кастилу броситься на меня и зарычать.
— Нет. — Киеран схватил меня за плечи, оттаскивая от себя, пока его агония будоражила мои чувства. Он уставился на человека, который был для него больше, чем просто друг. — Нет.
Мои чувства открылись, потянулись к Кастилу, когда Киеран поднял меня на ноги. Я не столкнулась ни с одной стеной. Ни гнева, ни боли. Ни намека на страдание. Не было ничего, кроме зияющей, багровой пустоты коварного, бесконечного голода.
В густой, красной дымке жажды крови не осталось и следа Кастила.
— Вчера он не был таким. — Я вздрогнула. — Эта рана…
— Каллум, — прорычал Малик, входя в камеру. Он прижался к стене, а Кастил попятился в сторону, следя за движениями брата. Его окровавленная грудь сотрясалась от звуков. — Это его рук дело!
Ярость взорвалась, всколыхнув Первобытную сущность.
— Я хочу, чтобы он умер.
— Принято к сведению, — сказал с порога Ривер.
— Нам нужно его успокоить. — Я начала подходить ближе. — Тогда мы…
Рука Киерана обвилась вокруг моей талии, притягивая меня к своей груди.
— Ты ни за что не подойдешь к нему близко.
Внимание Кастила переключилось в нашу сторону. Его голова наклонилась, и он зарычал.
— Он… он слишком далеко зашел, — сказал Киеран, его голос был хриплым.
Мое сердце болезненно остановилось.
— Нет. Это не так. Он не может быть таким. — Я стерла кровь с ладони. Золотистый вихрь был тусклым в угасающем свете свечи. — Он все еще жив.
— Но он жаждет крови, Поппи. — Голос Киерана был наполнен осколками боли. — Он не узнает тебя.
Кастил снова рванулся вперед. Цепь резко дернула его назад. Я вскрикнула, когда он зашатался и опустился на одно колено.
— Это не Кас, — дрожа, прошептал Киеран.
Эти четыре слова угрожали уничтожить меня.
— Но мы можем вернуть его. Ему просто нужно поесть. Я буду в порядке. Он не сможет меня убить. — Я потянула Киерана за руку. Когда он не отпустил ее, я повернулась к нему, наши лица оказались на расстоянии дюйма друг от друга. — Киеран…
— Я знаю. — Киеран обхватил мою шею сзади, притянув мой лоб к своему. — Ему нужно питаться, но он не узнает тебя, Поппи, — повторил он. — Он причинит тебе боль. Я не могу стоять здесь и позволять это. Я не хочу, чтобы это случилось с тобой. Я не хочу видеть, как это уничтожит его, когда он выйдет из состояния жажды крови и поймет, что он натворил.
Меня пронзила еще одна дрожь.
— Но мне нужно помочь ему…
— Что нужно моему брату, так это питание и время для этого, чтобы вытащить его из жажды крови. Ему может понадобиться несколько кормлений. На это у нас здесь нет времени, — сказал Малик, откидывая с лица короткие пряди волос. — Нам нужно увезти его отсюда. В безопасное место, где у нас есть время. — У него дрогнул мускул в виске, когда он уставился на брата. — Я знаю одно место. Если мы сможем доставить его туда, у нас будет по крайней мере день или два.
— Ты серьезно? — взорвался Киеран, когда Кастил повернул голову. — Ты думаешь, мы будем тебе доверять?
Губы Малика истончились.
— У вас не так много выбора, не так ли?
— Буквально выйти отсюда и попасть в объятия этой суки Королевы — вот лучший выбор, — прошипел Киеран.
— Да ладно, парень. Ты знаешь, что мы не можем кормить его здесь. Ты знаешь, что ему нужно время. — Глаза Малика были яркими, как цитриновые драгоценные камни, когда он встретился взглядом с Киераном. — Если мы попытаемся сделать это здесь, нас поймают, и все мы… да, все мы… пожалеем, что не умерли.
Этого не могло случиться.
— Как нам вытащить его отсюда?
— Ты действительно хочешь рискнуть? — потребовал Киеран. — С ним?
— Сколько времени нужно, чтобы оправиться от жажды крови? — спросила я вместо ответа. — Сколько времени пройдет, прежде чем человек сможет достаточно овладеть собой?
Киеран втянул воздух, но слов не последовало. Отвернувшись, он провел рукой по лицу.
— У нас нет выбора, — сказала я, смягчив голос. — Малик знает это. Я это знаю. Ты тоже знаешь. Так как же нам вытащить его отсюда?
Рука Киерана упала на бок.
— Нам придется вырубить его.
У меня пересохло в горле.
— Мы должны причинить ему боль?
— Это единственный способ. — Киеран покачал головой. — А потом надеяться, что он останется без сознания достаточно долго.
С болью в сердце я обернулась к Кастилу. Он корчился, тянулся ко мне. Я ничего не видела в его лице. Его глаза.
— Я… я не знаю, смогу ли сделать это, не причинив ему еще больше боли. Я никогда не использовала сущность для чего-то подобного, и я…
— Я могу это сделать, — сказал Малик. — Киеран, мне нужно, чтобы ты отвлек его достаточно надолго, чтобы я смог подобраться к нему сзади.
Киеран резко кивнул, а затем сделал шаг, обойдя меня. Через секунду Малик бросился под цепь. Кастил обернулся, но Малик уже был у него за спиной. Он сложил руку вокруг горла Кастила, зажав трахею так, что казалось, еще одно сжатие… и хрящи будут раздавлены.
Кастил бросился назад, впечатав Малика в стену, но тот держался, сжимая и разжимая руки Кастила, вцепившегося когтями в его руки, в воздух…
Я хотела отвернуться. Хотела закрыть глаза и закричать, но заставила себя смотреть на это. Смотреть, пока движения Кастила не стали вялыми и размытыми, и он, наконец, обмяк на руках Малика.
Это заняло несколько минут.
Минуты, которые, как я знала, будут преследовать меня.
— Боги, — пробурчал Малик, осторожно укладывая Кастила на землю. Он посмотрел через плечо на стену. — Цепи? Отлично, они там.
— Ривер? — прохрипела я. — Ты можешь сломать их?
Дракен прошел вперед и встал на колени у стены. Он оглядел нас.
— Я бы предложил оставить на нем цепи, пока мы не убедимся, что он спокоен.
— Нет. — Я шагнула вперед. — Я хочу снять цепи.
— Я тоже хочу их снять, — сказал Киеран. — Но они, вероятно, понадобятся нам, когда он проснется.
— Да, — согласился Малик. — Последнее, что нам нужно, это чтобы он от нас сбежал.
Я ненавидела это. Ненавидела все это.
— Мы можем снять кандалы с его лодыжек и шеи, по крайней мере?
Малик кивнул, глядя вниз на своего брата.
— Мы можем это сделать, —
