за днями, всё реже воспоминание о потерянных близких заставляло Вертера скрипеть зубами от беспомощности и боли, глухая тоска постепенно сменилась светлой печалью, к тому же сдобренной солидной дозой надежды на возвращение любимых людей. Что бы ни говорил Сабин, но Вертер просто не мог поверить в то, что Тоха мог так проколоться со своими расчётами, чтобы навсегда исчезнуть из нашей Реальности. Эта благая мысль примиряла его с временной утратой, давала силы жить дальше и радоваться жизни.
Остальные обитатели Антоновых миров прошли примерно через такую же метаморфозу, и только один неуёмный Творец всё никак не мог смириться с потерей брата. Сабин ходил мрачный, словно напился уксуса, разговаривал мало, в основном только отвечал на вопросы, похоже, общение с окружающими сделалось ему в тягость. Единственным человеком, с которым Творец мог немного отвлечься от тягостных мыслей, был Дэлвиг. Ангелочек и сам тяжело переживал смерть отца, но другу было гораздо хуже, ему снова, как в юности, требовалась поддержка и помощь. И Дэлвиг старался, как мог, но заменить Сабину брата было, увы, не в его силах. И всё же он не сдавался, забросил все свои дела, переехал в эльфийский лес и буквально превратился в тень своего страдающего друга.
Всё переменилось в один момент, Сабин вдруг воспрянул духом, его глаза вновь заблестели, он даже стал время от времени улыбаться. Теперь он часами пропадал в ритуальном зале, что-то там колдовал над огненным ритуалом. Для всех без исключения окружающих его махинации до поры до времени оставались тайной, только через год он наконец пригласил в зал Вертера, Дэлвига и Кору. Вчетвером они уселись на сиденья вокруг очага. Трое приглашённых нетерпеливо поглядывали на Творца, сгорая от любопытства и желания узнать о цели этих странных посиделок.
– Вер, помнишь, мы с тобой обсуждали, как бы вернуть брата,– Сабин не стал долго держать театральную паузу. – Мы тогда договорились покумекать насчёт того, как убедить Создателя нашей Реальности открыть Ангелу доступ в наш мир.
– Вижу, моя идея тебе понравилась,– усмехнулся Вертер. – И кого же из нас ты решил принести в жертву на алтарь божества?
– Лучше бы, конечно, тебя,– огрызнулся Творец,– остальных жалко, но боюсь, ты не дашься, Атан-кей тебя уже неплохо поднатаскал.
Дэлвиг с Корой с опаской поглядывали на перепалку двух мужчин, но благоразумно помалкивали.
– Ладно, шутки в сторону,– скомандовал Сабин,– я тут слегка переделал огненный ритуал для наших целей.
– Как же так,– вскинулся Дэлвиг,– Высшие ведь тут собираются каждое полнолуние. Что они скажут?
– Ничего не скажут,– безапелляционно заявил Творец,– они даже ничего не заметят. Я их часть ритуала вообще не трогал, просто добавил новый функционал, как сказал бы программист.
– Но ты же не программист,– засомневался ангелочек. – А вдруг ты нарушил какие-то связи?
– Таши, не переживай,– Сабин самодовольно улыбнулся. – Огненный ритуал создал наш с Гором отец, все алгоритмы он в своё время передал брату, а тот – мне. Так что Высшие могут по-прежнему беспрепятственно тусить здесь каждое полнолуние, а мы будем собираться раз в год, в день смерти брата. Это как раз сегодня.
– И что мы тут будем делать? – скептически скривился Вертер. – Из всех нас Творцом являешься только ты один, огонь нам не подчинится.
– Для того, что мы будем делать, нужно только искреннее желание снова увидеть моего брата, – пояснил Творец,– остальное неважно. Коре, возможно, возвращение Ангела до лампочки, но она нам нужна как источник энергии.
– Отчего же,– возразила женщина,– я тоже хочу снова увидеть Гора.
– Делать-то что надо? – нетерпеливо влез Вертер.
– Мы встанем вокруг очага и возьмёмся за руки,– пояснил создатель ритуала, поднимаясь со своего сиденья,– потом я запущу процесс. От вас требуется всего лишь искренне попросить Создателя, чтобы он позволил брату вернуться.
Вертер недоверчиво покачал головой, но спорить не стал. Четверо участников ритуала застыли у очага, взявшись за руки. Через несколько секунд три зеленоватых языка пламени вырвались из каменного основания и скрутились в тройную спираль, ещё через секунду огненный конус пронзила изумрудная стрела, устремляясь к небесам, и спираль живого пламени начала вращаться вокруг светящегося стержня, постепенно ускоряя свой бег. Четверо человек стояли с закрытыми глазами и молча молились Создателю. Их просьбы звучали по-разному, но по сути были одним, они просили Создателя вернуть в наш мир Творца, брата, отца и друга, просили от всего сердца, вкладывая всю душу в свои слова.
Услышал ли их Создатель? Если верить Сабину, то да. Вот только мольба осталась без ответа, Антон не спустился с небес в объятия свои близких. Огонь погас, участники ритуала расцепили руки и, не глядя друг на друга, разошлись. Целую неделю все четверо в тайне надеялись на чудо, то и дело поднимали глаза в надежде увидеть знакомый силуэт. Увы, чуда не случилось, но заговорщиков этот облом не обескуражил, на следующий год их было уже пятеро, к исходной четвёрке присоединился Даня. Количество просителей продолжало расти и через три года наконец устаканилось. Теперь их стало девять, как и положено для огненного ритуала, в состав участников вошли Марика с Максом и двое Творцов: Тарс и Атан-кей. В последние пару лет Алису тоже начали пускали в ритуальный зал, но в ритуале она не участвовала, так как не знала, о ком нужно просить, по просьбе Антона ей ничего не рассказывали о её прошлом.
Алиса никогда не пыталась забраться в этот полуразрушенный дом, даже когда была ещё ребёнком, весьма шаловливым, надо признать. Проказница любила совать свой любопытный нос во все дырки, но рядом с этим домом ей отчего-то становилось страшно до жути. Чего, собственно, нужно было опасаться внутри этого покосившегося строения, Алиса не понимала, но от этого страх не становился меньше. Дом был табу, хотя никто, даже папа не запрещал ей обследовать здешние места. Обычно она обходила дом по большой дуге и оказывалась на обрывистом морском берегу, поросшем шелковистой травой. Это было её любимое место. Ничего особенного в нём вроде бы не было, в лесу были места гораздо прикольнее, например, озеро с тёплой, как парное молоко, водой, но Алису тянуло именно сюда, особенно на рассвете, когда оранжевый диск солнца выныривал из морской пучины, превращая скучное серое небо в фейерверк ярких красок.
Сегодня на небе были плотные облака, они нагло улеглись своими толстыми брюшками на водную гладь и заслонили собой линию горизонта. Солнышко уже давно должно было вынырнуть из своего ночного укрытия, но, вместо победоносного явления сияющего
