Я спросила как бы мимоходом (и это мне стоило немалого труда):
— Кто этот парень?
— Арчер Кросс, главный школьный хулиган и сердцеед. Колдун. Все наши девчонки в него влюблены хоть немножко. Можно считать, что это еще один обязательный предмет — романтическое чувство к Арчеру Кроссу.
Я спросила:
— А ты? У тебя тоже есть к нему романтическое чувство?
Дженна помолчала немного, внимательно глядя на меня, и в конце концов ответила:
— Он не в моем вкусе.
— Неужели тебя не привлекают высокие красавцы-брюнеты?
— Не в том дело, — небрежно ответила она. — Меня не привлекают парни.
— О…
Я не знала, что еще тут можно сказать. У меня никогда не было друзей-геев. С другой стороны, у меня и вообще друзей особо не было.
Я сказала, продолжая задумчиво смотреть на Арчера:
— А я его сегодня чуть не убила.
Когда Дженна отфыркалась от сладкого чая, который у нее пошел через нос, я рассказала, как все это получилось, и прибавила:
— Кажется, миссис Каснофф от него не в восторге.
— Еще бы! В прошлом году Арчер без конца встревал в какие-нибудь неприятности. Потом пропал на целый месяц, в середине учебного года. Ходили разные слухи… Говорили, что он ездил в Лондон.
— Зачем? Хотел покататься на двухэтажном автобусе?
Дженна странно взглянула на меня.
— Нет, в Лондоне находится штаб-квартира Совета. Все думали, что он прошел процедуру Отрешения.
Что-то я такое читала в маминых книжках. Какой-то жутко пафосный ритуал, который отнимает магическую силу. Только выживает после него хорошо если один экстраординарий на сотню. Никогда не слышала, чтобы кто-нибудь пошел на такое добровольно.
— Зачем это ему?
Дженна вилкой гоняла еду по тарелке.
— Они с Холли… очень дружили, и когда она умерла, ему было совсем плохо. Слышали, как он говорил миссис Каснофф, что ненавидит себя, свои колдовские способности, хочет стать обычным человеком — что-то в таком духе.
— Гм… Значит, они были парочкой?
— Можно и так сказать.
Было ясно, что больше на эту тему ничего от Дженны не добьешься, поэтому я заговорила о другом.
— Очевидно, никакого Отрешения он не проходил. Магическая сила пока еще при нем.
— Ага, магическая власть над девчачьими трусиками, — захихикала Дженна.
Я бросила в нее булочкой. Дженна не успела дать сдачи — миссис Каснофф поднялась со своего места. Она воздела руки над головой, и мгновенно наступила тишина, словно директриса применила заклятие беззвучия.
— Внимание! — произнесла она нараспев. — Ужин окончен. Тех, кто не первый раз в Геката-Холле, попрошу выйти из зала. Остальные — оставайтесь, пожалуйста, на местах.
Ученики потянулись к двери.
Дженна сочувственно глянула на меня и начала собирать пустые тарелки.
— Заранее приношу свои соболезнования!
— А что? — спросила я. — Что такое сейчас будет?
Дженна покачала головой.
— Скажем только: возможно, ты пожалеешь, что взяла второй кусок торта.
Боже праведный! Жалеть о торте? Не знаю, что нас ожидает, но, видно, и впрямь нечто чудовищное.
Народ еще продолжал выходить, как вдруг прогремел голос директрисы:
— Мистер Кросс, а вы куда?
В нескольких шагах от меня Арчер как раз собрался направиться к двери. А еще я заметила, что он держит за руку Элоди. Интересно! И вполне логично — двое, которые сразу меня невзлюбили, ладят между собой.
Арчер посмотрел на миссис Каснофф через весь огромный зал.
— Я — не новичок в школе.
Очередь у выхода остановилась. Все с любопытством оглядывались на Арчера. Элоди положила ему на плечо свободную руку — не ту, которой она вцепилась в Арчера, как будто выиграла его в лотерею.
— Я уже видел всю эту фигню, — сказал он упрямо.
Учитель-оборотень, мистер Фергюсон, вскочил на ноги.
— Не выражаться!
Но Арчер не отрывал взгляда от миссис Каснофф. А она оставалась невозмутимо спокойной, как всегда.
— Значит, вы плохо усвоили то, что видели. — Она указала на свободный стул, где раньше сидела Дженна. — Сядьте, пожалуйста!
Кажется, он пробормотал какие-то еще более сильные выражения, пока усаживался за столик напротив меня.
— Привет, Софи.
Я стиснула зубы.
— Привет. Так что сейчас будет-то?
Лицо Арчера было мрачным.
— Увидишь.
И тут наступила темнота.
Когда погас свет, я подумала: сейчас начнется то, что обычно бывает, когда в классе выключат освещение: хиханьки, хаханьки, шорох одежды и скрип стульев, которые придвигают поближе друг к другу — может быть, чтобы обниматься. Но нет, стояла полная тишина. Правда, нас было немного — человек двадцать всего.
Совсем близко вздохнул Арчер. Странно сидеть рядом с парнем в темноте, даже если этот парень мне и не нравится. Я его не видела и поэтому очень остро воспринимала, как он дышит, как ерзает на стуле, и даже как от него пахнет — чистотой и мылом.
Я собиралась еще раз спросить, что для нас готовится, и тут возле миссис Каснофф появился крошечный квадратик света. Квадратик начал расти и в конце концов стал размером примерно с киноэкран. Он так и завис в воздухе — пустое светящееся пятно. Потом на нем потихоньку проступила картинка, словно проявили фотографию — черно-белое изображение группы людей с суровыми лицами, в пуританских черных костюмах и широкополых шляпах.
Миссис Каснофф заговорила.
— В тысяча шестьсот девяносто втором году в городе Салеме, штат Массачусетс, две ведьмы обрели магические способности и создали панику, которая закончилась гибелью восемнадцати ни в чем не повинных людей. После этого группа колдунов, живших неподалеку от Бостона, обменялась письмами с лондонскими колдунами и ведьмами и в конце концов был создан Совет. Все надеялись, что подобная организация поможет держать магическую деятельность под контролем и не допустить повторения трагедии.
Изображение поблекло, и на смену ему возник портрет рыжеволосой женщины в зеленом атласном платье на кринолине.
Звучный голос миссис Каснофф разносился по всему залу.
— Это — Джессика Прентисс, необычайно одаренная ведьма из Нового Орлеана. В 1876 году, после того, как ее младшая сестра Маргарет погибла во время процедуры лишения магических способностей, мисс Прентисс выдвинула идею создать своего рода убежище, где могли бы спокойно жить ведьмы, чьи способности представляют собой угрозу для общества.
Портрет исчез с экрана, и появился старый снимок, который я уже видела раньше — выпуск нашей школы, 1903 года.
— Прошло целых тридцать лет, и в 1903 году мечта Джессики осуществилась. А в 1923 году Совет разрешил оборотням и феям также проживать в Геката-Холле.
