Медвежья кровь - Елена Синякова

Даже сейчас, лежа в беспамятстве, он не выглядел беззащитным, и казалось, что был напряжен и готов ко всему.

Одним словом, жуткий тип!

Рядом с ним я выглядела еще более нелепой и до смешного безоружной, даже если рядом со мной были ножи, лопата и ружье.

Протяжно и тяжело выдохнув, я потянулась к нему, не касаясь пальцами и стараясь шприцем раскрыть его губы, чтобы протолкнуть его немного глубже и заставить проглотить то, что было крайне необходимо.

Только то, что я увидела, заставило меня содрогнуться и тяжело сглотнуть.

Клыки.

Неестественно длинные и острые для людей.

Сказала бы, что мне мерещится от недосыпа и крайне изматывающей ночи, но с моей головой и глазами было все в порядке. К сожалению.

Потому что КАК объяснить этот феномен, я пока не знала.

Только вспомнила о том, как он промолчал, когда я упомянула о том, человек ли он.

Сказала бы, что полный бред, но и этого не смогла.

Только замерла на долгую мучительную минуту, а потом заставила себя надавить на шприц, отправляя в рот этого создания порцию антибиотиков.

…Больше язык не поворачивался называть его человеком. Даже мысленно.

Он дернулся, и можно было понять почему.

В растворенном виде таблетки были еще более противными, чем если их глотать целиком.

Но выбора уже не было. Для его же блага.

Но чего я никак не ожидала, так это того, что он сядет, делая это настолько резко и порывисто, что глазу было даже не видно само движение! Он словно лежал, и уже потом я увидела его сидящим, а лицо скривившимся. И яростным.

Я даже пискнуть не успела, как его ручища схватила меня за шею, сдавив с такой силой, что я захрипела, распахнув глаза и покрываясь холодным потом от макушки до пяток, потому что он зарычал, словно зверь, оскалившись и больше не скрывая своих нечеловеческих клыков.

Не человек!

Господи боже!

Это были не руки! Это были самые настоящие клешни, способные раздавить в мокрую лепешку!

А я дрыгалась изо всех своих смешных и нелепых силенок, с ужасом понимая, что если он сожмет руку еще сильнее, то это будут последние минуты моей короткой жизни!

Я пинала его по торсу, стараясь попасть в раны, и судорожно хрипела, пока он вдруг не придвинулся ближе, вскидывая меня как тряпичную куклу, чтобы уткнуться носом в мою шею.

Он вампир?!

В последнем отчаянном рывке я дернулась, ухватившись за рукоятку лопаты в тот момент, когда этот монстр издал странный звук, похожий на низкий короткий «МУР», а я огрела его лопатой что было сил.

Это существо застонало и отшатнулось, наконец ослабляя хватку, чтобы я подскочила на ноги, воспользовавшись этой секундной заминкой, тут же принявшись лупить его лопатой со всей дури, уже не глядя, куда именно я попадаю.

Он не пытался отбиваться или даже защищаться от обжигающих ударов, отчего на его большом теле тут же проступали красные следы, но вот сознания не терял, в какой-то момент рыкнув:

— Ну хватит уже! Все!

— Что ты такое, черт тебя дери?!

В этот момент он открыл глаза, а я отшатнулась, потому что их цвет был просто какой-то нереальный — сиреневый!

— Я — медведь.

Повторив его ответ про себя три десятка раз, только моргая и глядя на него, я понимала, что верю ему.

Да, вот так просто.

— …Тот самый, которого я встретила в лесу? — тихо и хрипло выдохнула я, на что он кивнул в ответ, и все это безумие, что творилось с прошлого вечера, наконец стало обретать хоть какой-то смысл.

А ведь он был действительно похож на зверя, несмотря на человеческие черты.

Огромный, волосатый, клыкастый, говорящий так низко и так странно.

— Показал бы себя в другом виде, но пока не в том состоянии, чтобы щеголять мохнатым задом.

— Значит, ты оборотень?

— Берсерк.

Он откинулся назад, устало морщась от боли. Или от того, что попало в его рот против воли, но с благими намерениями:

— Что ты мне дала?

— Антибиотики. У тебя все раны воспалились, без этого твой организм может сам не справиться…

Я, наверное, была сумасшедшей, если вот так просто могла разговаривать с существом, которое и человеком-то было, видимо, только отчасти. Учитывая тот скромный факт, что он только что едва не придушил меня, а я обласкала его лопатой до дрожи в собственных руках.

— Больше так не делай, — пробурчал медведь, закрывая свои необычные глаза.

— Как?

— Не впихивай в меня лекарства. Особенно неожиданно и без предупреждения. Я не слишком люблю все, что связано с медициной.

— Это я уже успела заметить, — сухо отозвалась я, почему-то продолжая стоять на одном месте, сжимая лопату и думая теперь о том, что его нелюбовь была напрямую связана с тем, что я пыталась залечить на его теле. Пока безуспешно.

— Сейчас ведь утро?..

Я хотела было язвительно хмыкнуть, когда вдруг поняла, что он открыл глаза и смотрит в одну точку. При этом его зрачок то становился больше, то уменьшался.

Конечно, я не знала, как это все происходит у Берсерков, может, так и должно было быть.

Но для человека такое поведение было бы странным.

— Я чувствую, что солнце встало.

— Ты не видишь?..

— …Нет.