Глава 12
Марк не мог привыкнуть к изменившейся ситуации. Он прожил всю сознательную жизнь постельной игрушкой и сейчас просто не понимал, как вести себя рядом с Тэей, видевшей в нем свободного мужчину. Свободным Марк себя не ощущал ни секунды. О какой свободе может вестись речь, если он официально считался чужой собственностью? Если он не мог выйти из дома, не боясь сексуального насилия или унижения? Если ему нужно было носить робу, в любой момент открывавшую доступ к его телу? Если, в конце концов, ему под кожу был вживлен чип, оповещавший хозяина о его местонахождении? Нет, свободным Марк не был. Тэя упорно игнорировала все эти моменты и обращалась с ним, словно с ровней.
Марк не знал, что ему делать. Она молчала, он не мог начать разговор первым. Да и что он ей скажет? Что не хочет жить без нее, но ничего не способен ей дать? Или что над его телом и душой измывались все эти годы, начиная с «рождения», и теперь он – искалеченный ларт? Искалеченный не физически, нет, душевно. Марк вздрагивал от каждого звука, не мог приучить себя спать на кровати, боялся лишний раз поднять от пола глаза… В общем, продолжал вести себя так же, как и при бывшем хозяине.
А потому они оба молча пообедали, молча сели в кар, молча полетели к шаттлу, ожидавшему их на орбите.
Через час с небольшим кар влетел в стальное нутро шаттла. Все это время Марк сидел, погруженный в свои мысли, рядом с Тэей. И оба молчали.
Выбравшись наружу, Марк огляделся. В шаттлах он бывал пару раз, когда хозяевам хотелось развлечься на других планетах. Воспоминания остались не самые приятные: стальные панели, полная изоляция помещений, пьяные господа… Последнего пункта здесь и сейчас не существовало. Пока, по крайней мере.
Вместе с Тэей он направился на капитанский мостик, окинул безразличным взглядом мигавшие огоньки и кучу рычажков.
– Курс к западному сектору галактического Союза, – приказала Тэя. – Планета Шартинар.
Марк с трудом подавил дрожь, услышав неожиданное место назначения. Шартинар считался гиблым местом. Те, кто отправлялся туда, не возвращались. Поговаривали, что там, в дебрях планеты, обитали монстры, способные разделаться и с каром, и с шаттлом. Лететь туда было самоубийством. Но Марк не считал возможным спорить с Тэей.
Лишний раз порадовавшись, что в свое время прошла курсы управления межпланетными шаттлами и даже попрактиковалась в полетах, Тэя повернулась к Марку, стоявшему рядом молча.
– Пойдем в гостиную, – предложила она, – я расскажу, почему выбрала эту планету.
Аристарх и при обустройстве шаттла остался верен сам себе: главное – комфорт. Мягкая мебель охотно приняла Тэю и Марка в свои объятия. Уютно устроившись в кресле, Тэя приготовилась начать объяснения.
Журналистика – профессия не для тихонь. В этом Тэя убедилась, едва начав строить карьеру. Ей, проведшей детство и часть отрочества вдали от сверстников и людей своего круга, пришлось учиться налаживать отношения с представителями разных профессий, независимо от их черт характера. Леонид считался человеком замкнутым, малообщительным, в столице Галактического Союза появлялся редко, но когда появлялся, у него всегда можно было получить информация для первых полос любых изданий. Казалось, он знал всё обо всех. С Тэей он сошелся на почве нелюбви к толпе и шумной компании. Они вдвоем встречались только в квартире у Тэи. Никакого секса, обычное общение двух одиноких душ.
– С Шартинара я, – как-то, выпив несколько рюмок виски, сообщил он.
– Закусывать не пробовал? – фыркнула тогда трезвая Тэя.
– Клянусь, – ухмыльнулся Леонид.
– Там не выживают.
– Это потому что нам удобно, чтобы так думали. В общем, если будут проблемы, прилетай.
Тэя тогда откровенно покрутила пальцем у виска: сменить Готрану, столицу Галактического Союза, с ее роскошью и удобствами, на заброшенный Шартинар?
Теперь же разговор сам собой всплыл в памяти, как и обрывки сплетен и слухов, в которых утверждалось, что не так уж и плоха жизнь на Шартинаре, особенно если сумеешь устроиться. Откуда это было известно говорившим, Тэя не уточняла.
– У меня есть подозрение, что Шартинар не так плох, как о нем говорят, – сообщила она Марку. – Мой знакомый давно живет там и при встречах в столице отлично выглядит.
Тэя старалась, чтобы в голосе слышалась уверенность, которой не было в душе.
– Можно выбрать любую другую планету, – негромко заметил Марк. Похоже, ее слова его не убедили.
– Ни на одной из них ты не сможешь вести нормальную жизнь, – устало заметила Тэя.
– Я привык.
Два слова, всего лишь, сказанные якобы равнодушно.
Тэя яростно дернула головой:
– Это не жизнь, Марк. Я… Я не хочу видеть тебя рабом!
Он молчал какое-то время. Тэя уже отчаялась услышать ответ.
– Я не смогу измениться, стать другим, забыть… – Тэе казалось, что он выдавливает из себя каждое слово. На последнем он споткнулся, замолчал.
Что ответить на такое признание, Тэя не знала. Не учили ее никогда общаться по душам с лартами.
Ночью Марку приснился сон: Тэя в объятиях какого-то красавчика, счастливая, смеющаяся, беременная. Они вдвоем гуляют по городу, общаются, делятся планами. У них впереди вся жизнь. А Марк… Его нет рядом. Себя Марк не видел нигде, словно его стерли лазером из жизни Тэи.
Проснувшись, Марк какое-то время смотрел в потолок каюты, снова и снова вспоминая сон, потом поднялся и с ненавистью отшвырнул робу, лежавшую на стуле. Своих вещей у него не было, но зато оставался шкаф, наполненный вещами бывшего хозяина. Дортак – отличная ткань, сразу же принимает форму тела. А потому уже через час Марк вышел к столу в непривычном наряде. Рукава и штанины стесняли движение, но Марк упорно шел в костюме. Если он не хочет повторения сна, значит… Что «значит», он боялся додумывать, страшился верить, что между ним и Тэей все же что-то возможно.
Готовила здесь система. Даже не готовила, а ставила на стол загруженные на шаттл готовые блюда, предварительно их разогрев.
– Доброе утро, – Тэя в платье из дортака сидела за столом. Марк видел по глазам, что она удивлена, но не мог определить ее отношение к его новому виду. – Рада, что ты наконец-то избавился от этой дурацкой робы.
С души не камень, гора свалилась: одобряет, уже проще жить дальше. Марк с трудом заставил себя улыбнуться, пытаясь выглядеть как можно более довольным сменой обстановки. Вряд ли получилось, но привыкать к новому образу жизни нужно было уже сейчас. Иначе… Картины из сна снова встали перед глазами.
Летели десять дней. За это время Тэя с удивлением и радостью наблюдала, как постепенно меняется поведение Марка. Он все еще был зажат, с трудом делал первые шаги, но больше не боялся заговаривать первым, начал смотреть в глаза, изредка звал ее по имени. Изменения, пусть и небольшие, позволяли Тэе верить, что у нее может получиться совместная с лартом жизнь, пусть для этого и нужно улететь на всеми забытую планету.
– Система вызывает командира шаттла, – в день подлета к Шартинару ворвался механический голос в послеобеденный отдых Тэи. – Система вызывает командира шаттла. Пройдите на мостик.
Тэя нахмурилась: по идее, сесть шаттл должен был самостоятельно. Что именно произошло? Почему понадобилось присутствие командира?
– Какие люди, – оглушил ее знакомый бас, едва Тэя вошла в комнату. – Вот чувствовал, что еще увидимся.
– Сам приглашал, – ухмыльнулась Тэя, рассматривая на экране знакомое лицо. Леонид ни капли не изменился: те же высокие скулы, тот же широкий лоб, те же хитрые и внимательные глаза. – Я не одна.
– Опять, – страдальчески возвел глаза куда-то вверх Леонид. – И эта туда же.
– В каком смысле? – не поняла Тэя.
– Садись, сама все увидишь. Я вышлю за вами кар. – И уже компьютеру шаттла. – Даю разрешение на появление на орбите.
Через три часа Тэя с Марком вылезали из кара в космопорте Шартинара. Оборудованное по последнему слову техники место мало было похоже на те ужасы, которые представляла себе Тэя, как и Леонид, обряженный в камуфляжный костюм, на любителя выпить в компании не особо шумной журналистки.
